Отдел Дознаний занимал северный корпус Департамента, он соединялся с главным корпусом длинными застекленными галереями. Именно здесь и предстояло теперь работать Киму.

Ему выделили отдельный кабинет на сорок шестом этаже, чему Ким был очень рад. Кабинет был светлым и просторным, Ким даже стал подумывать о том, что все рассказы о творящихся в Отделе Дознаний безобразиях были несколько преувеличены.

* * *

Первый рабочий день Кима на новом месте прошел достаточно скучно. Ему не дали никакой конкретной работы, вместо этого Фельдман сунул ему пачку документации, предложив для начала ознакомиться с основными правилами и принципами их работы. Ким до вечера добросовестно изучал документы, но уже на другой день отложил их в сторону. Насколько он успел понять, ничего особо нового для него здесь не было. Фельдман куда-то уехал, поэтому Ким слонялся по зданию, знакомясь с его планировкой и просто привыкая к царившей в Отделе Дознаний атмосфере, к стилю работы его сотрудников.

На взгляд Кима, работа здесь была весьма оживленной, а порой даже просто суетливой. Все вкруг чем-то занимались, и вскоре Киму даже стало неловко за своё ничегонеделание. На его счастье, вскоре вернулся Фельдман, его и без того самодовольное лицо светилось счастьем.

– Четырёх заговорщиков взяли, – пояснил он Киму свое хорошее настроение. – Один сейчас в лазарете, я ему ногу прострелил. Сбежать хотел, гаденыш. Остальных сейчас Терри с Голаном допрашивают. Пошли, Ким, пивка попьем…

Они сидели в баре и неспешно потягивали пиво, Фельдман рассказывал о подробностях проведенной операции. В принципе, все было достаточно просто, Фельдману удалось внедрить своего человека в самое логово преступников. Около месяца тот исправно собирал и передавал доступную ему информацию, а когда та иссякла, помог организовать захват банды. Правда, кое-кому все же удалось ускользнуть, но это ничуть не портило Фельдману настроения.

– Ты пойми, – говорил он Киму, – через этих четверых мы выйдем на остальных, возьмем их. А там и до главарей недалеко – похоже, эти гады на самого Седрика работали. Дело пахнет большими деньгами, Ким, и новыми звездами на погонах.

– Думаешь, они все расскажут? – несколько неуверенно заметил Ким.

Фельдман усмехнулся. – Скажут даже то, чего не знают. Голан мастер на такие вещи.

– Кто это? – спросил Ким.

– Это великий человек… – Фельдман мечтательно закатил глаза. – Золотые руки. Не было еще никого, кто бы у него не заговорил.

– Ты говоришь о пытках? – в голосе Кима появилось напряжение.

– Мы называем это интенсивным допросом, – уточнил Фельдман. – Тебе, кстати, тоже придется этому научиться. Да не робей ты, Ким! Это же твари, нелюди. Помнишь, генерал-губернатора в прошлом месяце грохнули? Их работа. А выволочку нам устроили. Да этих гадов давить надо… – Фельдман нервно смял пустую жестянку от пива.

Ким ничего не ответил. Похоже, дурные предчувствия его все же не обманули.

Остаток дня он помогал Фельдману разбираться с документами, а точнее, с отчетами осведомителей. Ким уже уяснил, что работа в Отделе велась небольшими командами по два-три человека. Если того требовала ситуация, брали поддержку в штурмовом батальоне. Сейчас Ким помогал Фельдману, но со временем у него будет своя группа и свой фронт работы – как только наберется опыта.

Закончили они в шестом часу вечера.

– Все, Ким, хватит на сегодня. – Фельдман устало потянулся, собрал папки с бумагами и спрятал в сейф. – Да, кстати, не хочешь с Голаном познакомиться?

– Поздно уже, – неуверенно заметил Ким. – Может, в другой раз?

Фельдман засмеялся. – Да не дрейфь ты, Ким… А к Голану нам все равно надо зайти, узнать, что удалось вытрясти. Пошли…

Пока они спускались в лифте, Ким думал о том, что завтра обязательно поговорит с Чалми. По крайней мере, запишется на прием. Они так не договаривались.

Лифт остановился на самом нижнем подвальном этаже. Сюда пускали не всякого, поэтому Фельдман приложил ладонь к панели идентификатора. Двери лифта тут же открылись.

– Тебе надо зайти в двадцать пятый кабинет, чтобы твои отпечатки внесли в память. Сделай это завтра же с утра. Я их предупрежу.

– Хорошо, – отозвался Ким, все внимание которого было приковано к открывшейся ему панораме.

Как оказалось, нижние этажи были просто вырублены в скальной породе. Сначала Ким решил, что здесь будет на редкость мрачно и уныло, но быстро понял, что ошибся. Яркий свет, хорошая отделка, на полу ковровые дорожки – о том, что помещения вырублены в скале, говорили лишь сводчатые потолки да не всегда геометрически ровное расположение стен.

Ким шел следом за Фельдманом, думая о том, что здесь не так уж и страшно, когда где-то поблизости раздался жуткий крик. Или не крик даже, это был безумный вой терзаемого заживо существа. Ким вздрогнул, его лицо мгновенно покрылось испариной.

Фельдман взглянул на побледневшего Кима и усмехнулся. – Не робей, Ким, все в порядке. Это Голан работает.

Ким не нашелся, что ответить, ему вдруг захотелось повернуться и бежать назад, к лифту. Но мысль о том, что Фельдман посчитает его трусом, заставила подавить страх и идти дальше.

Далеко идти не пришлось. Метров через десять коридор повернул налево, взору Кима открылась большая светлая комната, облицованная белым кафелем.

В комнате находились три человека. Первый, в форме капитана, сидел на стуле, закинув ногу на ногу. Второй, раздетый догола, был привязан к большому металлическому столу, крик этого человека и слышал Ким. Но примечательнее всех был третий…

Среднего роста, слегка лысоватый, в темном рабочем халате с закатанными рукавами и фартуке, он не спеша перебирал инструменты в низком металлическом лотке. Его серые глаза были затянуты туманной дымкой, в них не было никакого выражения. По крайней мере, именно так показалось Киму.

Судя по всему, это и был знаменитый Голан. Его длинные узловатые пальцы любовно касались полированной стали – казалось, тихий металлический лязг, издаваемый страшными орудиями пыток, доставлял ему удовольствие.

– Ну и как? – спросил Фельдман, подходя к офицеру. – Да, Ким, знакомься. – Он повернулся к Киму. – Это Терри, теперь мы будем работать вместе. А это Голан, наша знаменитость…

Терри, не вставая с места, пожал Киму руку. Что касается Голана, то тот просто взглянул на Кима, как бы приняв к сведению его появление, и снова углубился в работу.

– Ну и что он, молчит? – Фельдман снова взглянул на Терри.

– Пока упирается, но мы с ним только начали. А двое ничего, раскололись. Один, наверное, сдохнет, со вторым потом еще поработаем.

– В лазарет их отправил?

– Да, пусть оклемаются. А этот молчит, падаль… – Терри взглянул на часы. – Домой уже пора.

– Ну так оставь его до завтра, пусть подумает.

– Да я говорил, Голан не хочет.

Фельдман повернулся к Голану, тот в это время выбрал из своего инструментария длинную толстую иглу, примерился и стал медленно вводить ее в тело пленника.

Ким сглотнул подступивший к горлу комок. Хотел отвернуться – и не смог. С трепетом смотрел он за тем, как стальная игла медленно вползает под ключицу привязанного к столу человека.

Человек не кричал – стиснув зубы, терпел из последних сил. Его лицо покрылось потом, тело дрожало от невыносимой боли. Введя иглу, Голан с легкой улыбкой стал покачивать ее из стороны в сторону, пленник заскрипел зубами.

– Это только начало, – произнес Голан, нагнувшись к лежавшему перед ним человеку. – Тебе будет очень больно. То, что ты чувствуешь сейчас, ничто по сравнению с тем, что будет. Расскажи нам все, что ты знаешь, и я уйду. Пожалей своё тело.

Терри поднялся со стула и подошел к пленнику.

– Не упрямься, Виктор, – произнес он таким же проникновенным голосом. – Твои друзья и так уже все рассказали, с твоей стороны это не будет предательством. Нам просто нужно услышать все это еще раз от тебя. Потом я тебя отпущу, обещаю. Могу даже устроить тебе побег, никто ничего не узнает… Итак, Виктор, где находятся ваши базы? Когда и куда отправляется транспорт с оружием? Говори, Виктор…