— Пристегните, пожалуйста, привязные ремни и верните спинки кресел в вертикальное положение. Наш самолет идет на посадку. Температура воздуха семь градусов выше нуля по Цельсию.

Когда шасси самолета коснулись посадочной полосы, я молилась: Будь что будет. Боже, помоги нам, пожалуйста!

Мы шли в веренице путешествующих в направлении таможни. Мать прошла к левому окошку вместе с Мелиссой и близнецами, а мне и Заху досталась более строгая таможенница в соседнем окошке.

Она посмотрела на меня, затем в паспорт. Я глядела ей прямо в глаза, чтобы придать себе уверенный вид, хотя мои руки дрожали. Я старалась придать лицу расслабленное выражение и улыбнуться, но все это было напрасно. Она даже не улыбнулась. Мои надежды пройти таможню благополучно разрушались на глазах. Мать ждала нас за линией с остальными членами семьи.

— У вас есть письменное подтверждение, что отец не возражает, чтобы его ребенок выезжал за границу? — спросила таможенница мрачным тоном.

— Нет. А что, это необходимо?

— Разумеется, мадам. Если вы путешествуете без отца ребенка, вам нужно получить его разрешение.

— Но, Сабина же.

Я замолчала. У мамы тоже не было справки, но я не хотела подставлять и ее. Я должна была выпутаться сама, Придумав правдоподобную историю!

— Я рассталась с отцом ребенка. Говоря по правде, он бросил меня сразу же после его рождения.

— Тогда почему ребенок носит имя отца?

— Именно потому, что он его отец!

Чем больше я говорила, тем меньше она мне верила.

— Я отказываюсь ставить штамп на вашем паспорте. Пройдите в кабинет в конец коридора, возможно, кто-то другой согласится это сделать.

— Вот дерьмо, — сказала я сквозь зубы, сильно сжав руку «Валентина».

Мать шла в моем направлении, чтобы узнать, в чем дело. Я коротко объяснила ей. Она захотела меня сопроводить, попросив Мелиссу присмотреть за близнецами и «Валентином», которые присоединятся к нам, если потребуется. Мелисса побледнела. Я видела, как в ее глазах отражается и мой собственный страх.

В узком помещении за высоким столом в центре комнаты меня ожидала женщина средних лет. Вид у нее был усталый, но мне казалось, что я предстала перед судом. По счастью, мать была рядом со мной, она стояла чуть позади, у двери! Ее присутствие меня успокаивало. Я повторила свою версию.

— А эта дама, она что, вас сопровождает? — спросила агент.

— Мы троюродные сестры.

— Я хочу посмотреть на вашего сына. Можете попросить вашу сестру сходить за ним?

Я подозвала мать. — Сабина, позови, пожалуйста, Валентина.

— Конечно, я сейчас схожу за ним, Карина, — ответила мать.

Мрачные мысли лезли мне в голову. «Это конец, все пропало».

И тут я увидела, что мать возвращается, но не с За-хом, а с Элиасом. Блестящая идея! Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

— Здравствуй, малыш.

— Здравствуйте, мадам, — серьезно ответил Элиас. Я погладила его по голове, чтобы успокоить.

— Как тебя зовут? — спрашивала дальше агент.

— Валентин, мадам.

— А как зовут твою мать?

— Карина.

— Чем собираешься заняться в Канаде?

— Я хочу увидеть снег. Мы с братьями приехали сюда на каникулы.

— Вот только снега еще нет.

Возможно, я не совсем точно передала весь разговор, поскольку горячо молилась в это время. Я улыбалась, делала вид, что слушаю, но на самом деле ничего не слышала. Идея выдать Элиаса за Валентина нас спасла. Никогда раньше я не видела его таким спокойным. Таможенница протянула мой паспорт с пожеланиями счастливого отпуска.

Какая сумасшедшая история!

Все еще сбитая с толку, я присоединилась к Мелиссе и долго сжимала ее руку. Не без усилий, но мне удалось привести в порядок свои чувства. Я умирала от усталости — ведь я испытала самое большое волнение в жизни.

Мы были на волосок от того, чтобы все вшестером отправились в спецприемник и обратно во Францию. Продвигаясь к выходу, я смотрела на людей по сторонам. По виду и акценту я догадалась, что большинство из них канадцы! Мой взгляд задержался на человеке в ковбойской шляпе. Или это была такая мода? По крайней мере, не как в Европе. Я непроизвольно поглядывала в сторону агентов безопасности, которые выглядели неприступными в своей униформе. Мы ведь находились на американском континенте! Мы шли молча, и каждый пытался сконцентрироваться на новой реальности. С собой я волокла багаж, мальчиков и воспоминания.

— Мама, а теперь мы можем называть друг друга настоящими именами?

— Конечно, мой дорогой! Браво, мои славные! Элиас, ты настоящий герой и я горжусь тобой!

Мать направилась к телефонному автомату, предназначенному для только что прибывших иммигрантов. Там ей сказали, что именно нужно делать, чтобы легализировать наше положение. В понедельник утром мы отправимся в иммиграционное бюро Квебека.

Мы поплотнее закутались в манто, прежде чем выйти на воздух, холодный и бодрящий. Через несколько минут, на наше счастье, рядом с нами остановилось такси — мини-вэн. Тогда мы еще не знали, что этот таксист, тоже иммигрант, станет одним из ангелов-хранителей, посланных на землю, чтобы помочь нам. Без них наша жизнь превратилась бы в непрекращающийся кошмар. Именно поддержка таких людей помогла нам переломить судьбу. Неужели этот ливанец, который сразу взял нас под свое крылышко, оказался случайно на нашем пути? Ему хватило беглого взгляда, чтобы понять: мы приехали на совершенно чужую землю и находимся в весьма бедственном положении. Он знал, как правильно задавать вопросы. Мать призналась ему, что у нас не наберется и двух сотен долларов на оплату жилья. Но с такой суммой семью из шести человек до следующего понедельника не поселят ни в одном отеле.

Стало ли ему нас жаль? Может, он вспомнил себя несколько лет назад? Какая разница? Он предложил нам квартиру своего брата на целый месяц. Что бы мы без него делали? Спасибо тебе, Господи!

Итак, мы приехали в Канаду! Я все еще не могла в это поверить. Тем не менее, я узнавала эти типичные дома с внешними лестницами, большими елями и канадскими флагами. Калейдоскоп красок канадской осени заставил меня затаить дыхание. Богатство местной природы восхищало. Это ли не знак «добро пожаловать»? Так хотелось в это верить. Каждый день, выходя на улицу, я испытывала огромную благодарность за мир и благополучие, которые дарила эта страна и которых я никогда не знала раньше.

Я нашла квебекский вариант французского языка певучим и приятным на слух, и мне захотелось поскорее овладеть им. Я снова почувствовала себя как дома. До сих пор плачу от необъятного счастья, которое испытала, ступив на эту землю.

Прошло несколько месяцев. Мать стала на учет в иммиграционной службе Квебека, в центре, отвечающим за социально-медицинское обеспечение населения, и в других учреждениях, где могли нам помочь. Это было благословление свыше. Но пока всего этого было недостаточно, чтобы получить долгосрочный вид на жительство. В конце месяца работница социальной службы дала нам направление в реабилитационный центр для женщин, которых избивали мужья. Нас приняли» те, кому самим жизнь не преподнесла ничего хорошего. Утром посыльный из центра забрал наши вещи, а после обеда мы отправились на общественном транспорте в Лашин — город-спутник Монреаля. Сделав несколько пересадок с автобуса на метро, мы добрались до нужной остановки, от которой нам предстояло пройти пешком еще около километра.

Смеркалось. Дул пронзительный ветер со снегом, застилая глаза. У меня сводило горло от холода. Наша легкая одежда не была рассчитана на суровый квебекский климат. Мы брели по, казалось, бесконечной улице мимо похожих друг на друга домов и чувствовали себя затерянными на этой незнакомой земле. Мы с Мелиссой дрожали от холода. Малыши шли молча. Возможно, они устали или не обращали внимания на холод. А может, они загрустили. У меня не было сил разговаривать с ними. Пальцев я уже не чувствовала, и согреть их не было никакой возможности — в каждой руке я несла по сумке. А улица все не кончалась и не кончалась.