У всего этого был приятный и довольно лестный привкус важности. Это напомнило Роз, что Джозеф Андерсон, возможно, еще до конца года будет сидеть в палате общин, выполняя важные и ответственные обязанности, будет знаком или даже дружен с министрами и госсекретарями. Она собиралась поужинать тостами с сыром, но поскольку придет мистер Андерсон, пришлось забежать по дороге домой в супермаркет. Он, скорее всего, не будет ожидать ужина, и Роз не собирается выказывать никакого любопытства или почтения перед его политическими успехами. Однако лучше, чтобы в доме было что-нибудь посущественнее, чем тосты с сыром.

Она купила свежую курицу и грибы в супермаркете и добавила бутылку вина. Она не очень хорошо разбиралась в вине: ее тетка не одобряла, когда женщины пили, и, хотя у Роз уже была парочка нерешительных и вялых приятелей, все они пили крепкие напитки, так что вино было совершенно неисследованной территорией. В супермаркете был целый строй бутылок, сбивающий с толку, с потрясающей разницей в цене, но, в конце концов, она купила что-то под названием «Кьянти Классико», потому что все знают что такое кьянти, а «Классико» звучало убедительно. Она взяла еще бутылку виски и содовую, потому что большинство мужчин любят виски с содовой, и купила свежие цветы по дороге домой: цветы всегда хорошо смотрятся в комнате. Дом был немного старомодный, потому что не было никакой особой причины что-то менять в нем после смерти тетки. Но мебель была хорошо отполирована, и в любом случае Джозеф Андерсон придет не для того, чтобы провести обзор дома и сада.

Когда он пришел, она налила ему большую порцию виски и попутно, чтобы смягчить неловкость, сказала:

— Знаете, мистер Андерсон, пока вы не позвонили, я вправду не знала, что ваша жена убежала. Я думала — мы все думали, — что она уехала к семье.

— Это официальная версия, — сказал он печально. — И слушайте, называйте меня Джо, ладно? Так все называют.

— Джо.

Он выпил виски и поставил бокал, и Роз подумала, нужно ли снова его наполнить. Виски было ужасно дорогим, но ей не хотелось показаться невежливой. Она снова налила, на этот раз немного меньше.

Мистер Андерсон — Джо — рассказывал про Мел и близнецов и сказал, что камня на камне не оставит, чтобы найти их. И вот он подумал: может быть, что-то — какую-то зацепку — Розамунда могла бы найти для него в больнице? Он знает, что, возможно, переступает этические или медицинские границы, прося об этом, но он уже был на пределе своего рассудка, на самом деле. Он понимает, конечно, что Мелисса поддалась панике и убежала, чтобы немного побыть одной. Он понимает, что, скорее всего, это что-то гормональное, из-за родов. Это было сказано без того смущения, которое обычно проявляют мужчины, когда говорят о таких вещах. Даже так называемые новые мужчины. Роз еще больше прониклась симпатией к Джо за то, что он говорил об этом так спокойно, и ей очень польстило, что он открыт с ней.

Что его больше всего беспокоит, сказал Джо, это то, что у Мел, скорее всего, очень мало денег. Разумеется, она не сняла ничего с их банковского счета, так что он не представляет себе, на что она живет. Его мучают картины того, как она борется за то, чтобы накормить себя и детей, — и возможно, она не может позволить себе достаточно еды и хорошее отопление, мерзнет, страдает и голодает где-то… Может быть, он просто старомодный романтик со слишком живым воображением, но просто не может вынести это. Роз видела, что он едва сдерживал рыдания, рассказывая об этом.

В любом случае, сказал Джозеф, сев немного прямее и говоря бодрым голосом мужчины, решившего взять себя в руки, он думает, что, может быть, офис Бреннана поддерживает связь с Мелиссой для какого-нибудь медицинского наблюдения и у них есть адрес или телефон. Нет, он не будет сам беспокоить Бреннана. Но он знает, что Розамунда была хорошей подругой Мел, и он подумал, что она может заглянуть в медицинские документы. Осторожно и неофициально. Не слишком ли много он просит? Он посмотрел на нее очень пристально, и Роз поняла, что «осторожно и неофициально» означало «секретно и украдкой». Посмотреть дело пациента, чтобы найти адрес или номер телефона, который, скорее всего, держится в тайне.

Она осторожно сказала, что все это кажется немного рискованным. И конечно, у них довольно жесткие правила соблюдения конфиденциальности об информации о пациентах.

— Я слишком много прошу, — сразу сказал Джо. — Я должен был понимать…

Он сделал паузу, нахмурился, и Роз поняла, что он пытается овладеть своими чувствами. Он сидел в кресле у огня, но тут встал, подошел к ней и сел рядом на диван, протянув к ней руки. У него была горячая на ощупь кожа, и руки немного коротковаты, но эти руки, возможно, однажды будут подписывать государственные бумаги, и эта мысль ей очень понравилась. Роз позволила ему держать себя за руки.

— Простите меня, — сказал он серьезно. — Я переступил черту, я вижу. Просто я так расстроен, что не вполне понимаю, что делаю. И мне всегда было очень легко разговаривать с вами. Вообще-то я всегда считал вас своим хорошим другом — Его голос прозвучал по-другому. Теплее. — Я всегда думал, что вы тот человек, к которому я могу обратиться в случае беды, Рози.

Рози. Это прозвучало так неожиданно интимно и сильно поразило Роз. Никто никогда не называл ее Рози. Она была Розамундой для своей тетки, которая не любила сокращать имена, и в школе она была Розамундой, и для сестры-преподавательницы в школе медсестер тоже. В последнее время она была Роз, это звучало по-дружески, привычно и современно. Но она никогда не была Рози, ни для кого, даже для вялых бойфрендов. И это почти что заставило ее ощутить себя другим человеком. Кем-то, кого мужчины — даже такие важные мужчины, как Джозеф Андерсон, — могут найти привлекательными.

Он все еще держал ее руки в своих. Роз чувствовала, что ее это нисколько не раздражает. Спустя мгновение она сказала:

— А полиция? Вы думали о том, чтобы поручить им найти Мел?..

Это явно было не то, потому что в его глазах промелькнул неожиданный гнев.

— О нет, полицию нельзя в это вмешивать. Это не в мою пользу. Публичность может сильно повредить.

— А это важно?

— Я имею в виду, повредить Мел и близнецам, — быстро сказал он. — Вы понимаете, конечно.

Роз не понимала совсем, и она не знала, почему Джо не позвонит в полицию, но не решилась ни о чем расспрашивать. Помолчав минуту, она сказала:

— Я посмотрю, что смогу выяснить. Возможно, там есть какая-то зацепка. Я, конечно, смогу просмотреть дело Мел, чтобы никто не узнал, и поговорю с секретаршей мистера Бреннана — я довольно хорошо ее знаю.

— Отличная идея, — сказал он оживленно. — Девичьи дела. Сплетни. Вы сделаете это для меня, Рози?

Рози. Роз допустила возможность, что Рози, скорее всего, готова совершить все эти бесстрашные и безрассудные поступки (такие, как позволять чужому мужу держать тебя за руки?..).

— Да, — сказала она. — Да, я сделаю. И если я что-то найду, что сможет помочь, адрес или что-то в этом роде, я позвоню вам, да?

— Я буду вам так признателен.

Он поставил стакан с виски и сказал, что ему, наверное, пора, он и так уже занял большую часть ее вечера.

То, что он жадно взглянул на потрескивающий камин и удобное кресло с вечерней газетой, заметила Роз, но сказала именно Рози:

— Не знаю, ужинали ли вы, но я буду рада, если вы разделите со мной ужин.

— Я не хочу доставлять вам хлопоты…

— Никаких хлопот. Просто курица. — Пауза. Не торопи события, Роз. — Там достаточно для двоих, и я думаю, что вам стоит остаться. После всех этих переживаний… А пока мы едим, я постараюсь подумать, как еще можно выйти на след Мелиссы в больнице.

— Вы очень добрая девушка, — сказал он. — Сочувствующая. Я с удовольствием разделю с вами ужин. Слишком одиноко в большом доме сейчас. Помочь вам с едой?

Было так волнующе видеть мужчину у себя на кухне; он не вполне привычно обращался с тарелками и ножами, но быстро и легко открыл бутылку вина. К счастью, оно подошло; Роз выпила бокал, а Джо допил остальное, и немного раскраснелся, хотя Роз подумала, что она, скорее всего, тоже. Такое неожиданное событие. Пригласить мужчину на ужин и разрабатывать план найти Мел. Может быть, это еще немного от вина.