пассивное согласие, когда жертва не желает совершения акта, но и не препятствует его совершению, что расценивается другой стороной как проявление согласия.

При расследовании случаев изнасилования и их судебного рассмотрения последняя форма проявления согласия вызывает наибольшие сомнения в искренности нежелания жертвы участвовать в имевшем место сексуальном акте. При рассмотрении дел о групповом изнасиловании другой часто возникающей судебной проблемой является оценка имевшегося согласия жертвы на сексуальный контакт только с одним из членов группы при отсутствии согласия на контакт с другими членами.

Sououl различает следующие формы изнасилования:

инцестное изнасилование, психические негативные последствия которого особенно актуальны для жертв в возрасте не более 12 лет и реже выявляются у жертв более старшего возраста;

групповое изнасилование; обычно не сопровождается нанесением жертве телесных повреждений и редко заканчивается наступлением у нее беременности (возможно, в связи с тем, что при подобных преступлениях мужчины часто практикуют прерванное половое сношение)[*Имеется в виду не практика прерванного полового акта, заканчиваемого семяизвержением вне половых путей жертвы, а прерывание его совершения задолго до наступления эякуляции. В основе этого довольно распространенного при групповом изнасиловании явления может лежать несколько причин. Прежде всего — принцип “быстрей-быстрей”, дабы скорее уступить место следующему, который нередко поторапливает совершающего половой акт субъекта. Во-вторых, ситуационная обусловленность, приводящая к психогенному торможению эякуляции, в том числе и в связи с поторапливанием другими участниками (особенно у преступников-подростков, у которых в условиях насильственного совершения полового акта даже и вне группы очень часто по этому механизму не наступает эякуляция даже при длительном коитусе). И в-третьих (или во-вторых), данный вид преступления часто совершается подростками, для которых актуальный насильственный половой акт является первым в жизни половым сношением и при этом срабатывают не только психогенные факторы торможения эякуляции, но играет определенную роль и банальное отсутствие сексуального опыта (по некоторым данным, значительное количество мужчин при первом добровольном половом сношении в жизни не достигают эякуляции).

Феномен редких случаев беременности жертвы группового изнасилования скорее объясняется не отсутствием эякуляции у преступников, а негативным иммунологическим взаимовлиянием, оказываемым на оплодотворяющую способность сперматозоидов (в первую очередь на их двигательную активность), спермы нескольких мужчин при ее смешении. Отчасти этим объясняется и значительно более редкое (чем можно было бы ожидать) наступление беременности у не использующих контрацептивов проституток, обслуживающих подряд нескольких клиентов. При этом не стоит забывать и о таких моментах, как определенный период менструального цикла и наступление у женщины оргазма, способствующих беременности.];

индивидуальное изнасилование, которое бывает либо преднамеренным, либо ситуационно обусловленным; в случаях преднамеренного, умышленного изнасилования наиболее часто отмечается грубое физическое воздействие преступника на жертву (вплоть до ее смерти), что нередко происходит в связи с наличием у насильника садистских наклонностей или алкогольного опьянения;

изнасилование жертвы, находящейся в состоянии естественного сна; к оценке подобных случаев следует подходить крайне осторожно, так как нередко заявления о подобном изнасиловании делают психически больные женщины (чаще — страдающие истерией или галлюцинациями);

изнасилование жертвы, находящейся в состоянии гипнотического или наркотического сна; мнение о возможности совершения сексуальных действий с загипнотизированной женщиной против ее воли совершенно несостоятельно; однако нельзя исключить возможность изнасилования женщины, находящейся в глубоком наркотическом сне, в том числе наступившим и под влиянием алкоголя или наркотиков, но оценка этих случаев все же требует определенной осторожности;

“содомическое” изнасилование (изнасилование через прямую кишку) — наиболее распространено в случаях групповых изнасилований, при этом у жертв часто отмечаются повреждения сфинктера прямой кишки[*Кроме непосредственных повреждении сфинктера повреждения могут локализоваться и на коже и переходной части заднего прохода, вокруг него, а также иметь вид повреждений слизистой или всей толщи стенки прямой кишки (при коитусе — чаще в ее терминальном отделе). Однако анально-ректальные повреждения нередко вообще отсутствуют, особенно у рожавших женщин.].

При анализе личности насильников Soutoul обращает внимание на следующие моменты в их характеристике, наиболее часто встречающиеся: отсутствие воспитания или ошибки в воспитании; ранняя сексуальная инициация в сочетании с отсутствием количественного и качественного сексуального опыта; патологическое развитие личности (встречается реже, чем другие перечисленные моменты). Низкий образовательный уровень отмечается у 75% насильников, 90% этих лиц относятся к наиболее социально ущемленным слоям общества, более чем у 50% выявляется семейная патология. При обсуждении личности жертв изнасилования автор приводит такую их характеристику:

очень широкий диапазон возраста (от 14 месяцев до 83 лет), низкий образовательный уровень, часто это одинокие женщины. Классический “портрет” жертвы изнасилования включает в себя робость, скромность, фатализм, отсутствие чувства безопасности, выраженную податливость внушению. В 30% случаев жертвы так или иначе несознательно провоцировали агрессора, что особенно характерно для случаев инцестного изнасилования, при котором не последнюю роль в случившемся играла ненависть или неприязнь жертвы к матери.

Volk, Boeckle-Joest и Hilgarth [351] считают, что одной из характерных черт личности насильников является изнеженность. Как правило, они были лишены возможности проявления агрессии в раннем детстве, а в социальной среде занимают подчиненное положение, к которому приспособились. Совершение изнасилования является прорывом скрываемой до сих пор агрессивности, а направленность агрессии на женщин авторы объясняют культуральной обусловленностью — проявлением патриархального общества. Чрезмерное приспособление насильников к среде происходит из последствий крайне выраженной доминантности в их семье матерей. Этим же обусловливается и то, что многие насильники выбирают себе в спутницы жизни физически и морально преобладающих над ними женщин. Вместе с тем это приводит к постоянному ощущению собственной неполноценности и порождает полоролевую фрустрацию. Поскольку такой мужчина не может проявить агрессию по отношению к значимой женщине (матери, супруге или партнерше), то он переносит ее на жертву изнасилования, которая в данном случае попросту выполняет роль женщины-символа. Поэтому в основе изнасилования лежит не удовлетворение сексуальных потребностей, а покорение жертвы. Из обследованных авторами насильников 80% имели самый заурядный уровень полового влечения. Многие из них не имели садистских наклонностей, однако совершаемое изнасилование сопровождали определенными элементами садизма, что, по мнению этих исследователей, осуществлялось в целях самоутверждения в мужской половой роли. Черты истинного садизма были выявлены только у 6—7% обследованной группы насильников. При обсуждении отношения насильников к своим жертвам авторы подчеркивают, что насильник в своей жертве не видит личности, а воспринимает ее лишь как символизирующий женщину фетиш, причем возраст и внешность женщины в этом случае не играют большой роли. Сигналом к высвобождению агрессии для насильника служит именно отсутствие признаков обороны со стороны жертвы, а не наоборот. Особенно важно отметить, что сильнейшее действие как признак обороны жертвы оказывала на насильников простая попытка завязать разговор с преступником. Нередко сам факт словесного общения уже делает невозможным дальнейшее развитие событий, так как с этого момента жертва утрачивает образ женщины-фетиша и превращается в человеческую личность, переступить через которую многие преступники просто не в состоянии.