— Я никому не скажу, честное слово! — серьезно заявил малыш.

— Вот и отлично, — ответил Йост и посмотрел наконец на Дейзи. Чтобы мать Пита не успела возразить, он добавил очень внятно и с нажимом: — Мы едем туда втроем. И проведем эту неделю вместе. Думаю, вам не помешает немножко солнца, моря и покоя. Да и перемена мест будет очень кстати...

Дейзи собирала вещи в своей комнате, стараясь думать только о том, как бы чего не забыть второпях. Йост заявил, что они выезжают сразу после ланча. Однако ей было довольно трудно заставить себя не отвлекаться. Ее мучила совесть.

Йост сообщил, что сегодня «линкольн» довезет их до Лоуварена, столицы Фрисландии. Там они переночуют, а утром арендуют катер и отправятся в его родовое гнездо. Все это выглядело замечательно, но Дейзи не имела права позволять ему поступать так. Нехорошо, что он из-за них все бросает.

Йост, словно читая ее мысли, неожиданно возник в ее спальне.

— Ты уже все уложила? — спросил он.

— Нет, еще не все, но уже замучилась. Никак не могу сообразить, что из вещей Пита надо захватить.

— Странно, обычно ты укладываешься за полчаса.

Дейзи оторвалась от чемодана и посмотрела на него.

— Не могу отделаться от мысли, что твоя затея ни к чему хорошему не приведет.

— Это еще почему?

Хватит делать вид, что ты ничего не понимаешь! — хотелось крикнуть ей, но она лишь вздохнула.

— Эта поездка... Ты хочешь, чтобы мы поехали втроем. Я знаю, у тебя полно дел в Амстердаме. Думаешь, я не вижу, что ты просто тонешь в массе нерешенных проблем. Почему бы тебе просто не отправить нас в Лоуварен, а там я сама найму катер. Мы спокойно доберемся с Питом...

— Оставить вас с Питером одних? Даже не думай. Это семейная поездка. Мы едем втроем. И не возражай мне. Кроме всего прочего, вам без меня не обойтись. Во Фрисландии почти никто не говорит по-английски.

Йост не стал уточнять, что фризы и по-голландски говорят так, что их никто не понимает. То, что Дейзи знает язык, он вообще запамятовал.

— Кроме того, мне надо быть вместе с вами. Я хочу побыть с вами, — поправил он себя.

Это говорил тот Йост, которого она понимала и любила, которому можно было полностью довериться. Это был человек, точно знающий, что нужно его близким в данный момент.

Напряжение отпустило Дейзи. Когда ее бывший муж пребывал в таком состоянии, спорить с ним было бесполезно. Это все равно что останавливать голыми руками поезд. Ей нравились эти его решительно-благодушные настроения. Сразу после приезда он был так жесток с ней, не подпускал и близко к своей душе. А сейчас ледяная стена стала таять. Сквозь нее стал пробиваться свет, и потянуло теплом.

Он пойдет на все ради сына. Зря она так волновалась по этому поводу. Все еще будет хорошо.

— А как же твоя экспозиция на аукционе? — спросила она.

— Да Бог с ней! Есть дела поважнее.

Это было только частью правды. «Ван Бюренн флора» весь год готовилась к этому событию, бросать все сейчас было безрассудно.

— Послушай, Йост. Я не собираюсь умирать прямо завтра. Ты не можешь уехать и все бросить. Обещай мне, что с экспозицией будет все в полном порядке.

Он сердито поглядел на нее.

— Для тебя это так важно?

— Да, важно. Я не успокоюсь, пока не буду уверена, что ты не бросил из-за меня работу.

— Не понимаю я женщин, — развел он руками и улыбнулся той мальчишеской улыбкой, которая приводила ее в смятение. — Впрочем, мысль не нова. Я тебя никогда не понимал.

Йост оглянулся и посмотрел в окно. Лицо его стало бледным и напряженным.

— Если тебя это успокоит, скажу. Я не махну рукой на новую коллекцию, можешь быть спокойна. Если хочешь знать, я понял, в чем был стопор, и уже дал указания. Моим сотрудникам понадобится, по моим подсчетам, как раз неделя, чтобы выполнить их так, как следует. Если же возникнет какая-то неотложная ситуация, они направят мне телеграмму.

— Спасибо, Йост.

Он резко повернулся и недоверчиво посмотрел на нее.

— За что ты меня благодаришь?

Дейзи пожала своими узкими плечиками.

— За все, что ты сделал для Пита и для меня. Ты очень добр к нам.

— Добр? О Боже! — Йост застонал. — Ничего похожего. То, что я делаю, не имеет к доброте никакого отношения. Это просто необходимость. Это самое малое, что я могу для вас сделать.

И все же!.. Никогда она не чувствовала себя столь спокойной и благодарной. Это было такое облегчение — знать, что Йост понимает ситуацию и ведет себя так, как и подобает мужчине. Он даст Питеру все, что понадобится в ближайшие полгода: безграничную заботу, уроки мужества и истинную любовь.

— Но... — замялась Дейзи, подбирая слова, — это может многое изменить.

— Я догадываюсь.

— И Эйзе...

— Эйзе знает.

— Она не против, что ты берешь нас с собой?

— Дейзи, с ней все в порядке, — произнес он чуть ли не по слогам.

У нее сердце разрывалось от нежности и печали одновременно. Ей было так хорошо, что это почти нельзя было вынести.

— Мне так жаль, Йост...

— Перестань извиняться. Ты же это сделала не нарочно. Не думаю, что ты к этому стремилась и накликала на себя беду. И я не хочу, чтобы ты просила прощения за то, в чем совершенно не виновата.

— Но это может отразиться на тебе.

— Может. Отразится так отразится. Я мужчина, Дейзи, а не ребенок. И готов к тому, что жизнь полна трудностей. Я никогда не искал простых и легких путей, не боялся разочарований. К тому же не в моих правилах признавать поражения. И не в твоих тоже. Ты со всем справишься.

7

Они добрались до Лоуварена к пяти вечера. Три часа в машине утомили Питера, да и сама Дейзи чувствовала, что ей не по силам сейчас идти осматривать город. Не хочется также приводить себя в порядок, чтобы идти в какой-нибудь респектабельный ресторан. Они остановились в простой и уютной гостинице «Фризский лев» и решили провести вечер тихо и спокойно в семейном кругу.

Приветливый хозяин предложил им на выбор: или спуститься пообедать в зал, или же заказать еду в номер. Йост, который бывал здесь и прежде, предложил поесть в зале, пообещав, что такого копченого угря, как в этой гостинице, им нигде не удастся попробовать. К тому же здесь всегда была милая и ненавязчивая публика.

За обедом все в основном молчали, отдавая должное местным деликатесам, прекрасному белому вину и детскому напитку из лесных ягод. Даже Пит болтал меньше обычного, а вскоре стал клевать носом.

Дейзи хотела отвести мальчика в номер, но Йост остановил ее.

— Оставайся здесь. Я уложу его и вернусь.

Он подхватил сына на руки и понес наверх.

В зале было пусто, тихо и уютно. Дейзи подумала, что могла бы просидеть здесь всю ночь. Она наслаждалась незнакомым красивым местом и временным положением замужней дамы и счастливой матери. Никто и никогда не говорил ей раньше: «Посиди, я все сделаю сам»... Однако не стоило так уж расслабляться. Это было как-то нечестно. Поэтому, когда Йост вернулся в зал, она решила урегулировать финансовые вопросы, касающиеся этой поездки.

— Йост, — начала она, — я хочу рассчитаться с тобой за номер и за обед. Несправедливо, что ты взял на себя все расходы. Ты не должен этого делать. Тем более что я не самая бедная женщина в Англии и Голландии...

— Вот уж деньги меня сейчас волнуют меньше всего, — нетерпеливо перебил ее он. — Почему ты об этом говоришь? За деньги действительно можно многое купить. Это правда. Но вот счастье или душевный покой за них не купишь. Ты же не будешь с этим спорить? А это именно то, что всем нам сейчас нужно. Тишина и покой. Неделя полного отдыха всей семьей.

Когда Йост на чем-нибудь сосредотачивался, вывести его из равновесия не удавалось никому. Именно таким она его любила, такому доверяла.

— Я согласна, — просто сказала она.

Йост уперся локтями в дубовый стол и наклонился к Дейзи.