Меня немного трясло от волнения. Хотелось в Савкины объятия, что невозможно под взглядами неотступно следующих за нами гвардейцев. Хотелось расспросить молчуна-егеря о тайне появления на свет нас с сестрой. Хотелось избавиться от опеки телохранителей и дум о судьбе Ассара.

Эта куча желаний буквально распирала меня, а рядом молча мучился Савка. Тоже от желания, но простого и ясного — потискать меня в укромном уголке. Хм. Это мы ещё посмотрим, кто кого потискает, если таковой для нас отыщется. Хотя, нет. Я, скорее всего, начну реветь ему за воротник и требовать утешения, и он ещё сильнее станет от этого страдать.

— Господа, — обернулась я к гвардейцам, — ступайте и распорядитесь об ужине. Я остановлюсь здесь на несколько дней. И не забудьте уведомить государыню о моём намерении.

Кавалергарды отправились выполнять поручение, а мы с мужем — целоваться за ближайшей ёлкой. Жизнь мгновенно наполнилась смыслом — через несколько часов в деревенской церкви венчаются Улька с Домиком, а ходу туда — десять минут. Успеваем. Конечно, мне предстоит оставаться в тёмном углу под густой вуалью, но зато я сама всё увижу.

Ой, а вдруг сестра задержится у пациента? Ну, у того, для которого собирала рябину?

Оказывается, в покоях принцессы в загородном дворце тоже есть потайной ход.

Вот только место для этого прохода было на редкость неоригинальным. Сразу за картиной с пасущимися на зеленом лугу лошадками и с висящим рядом подсвечником-открывателем. Чуть презрительно хмыкнула: если мне вдруг когда-нибудь захочется построить новый дворец — сделаю все так, чтобы никто посторонний не мог найти ни один секретный ход самостоятельно! Наизнанку вывернусь, но не дам потенциальным врагам тайно попасть внутрь или покинуть замок! Благо с фантазией проблем у меня никогда не было.

Осторожно исследовав короткий ход, выяснила, что ведет он не в другие покои дворца, как дома, а в сад на заднем дворе. Хорошо. Даже замечательно.

В покои я вернулась вовремя: Соня как раз пришла сказать, что ужин готов. Кивнула девушке и вышла, бросив мимолетный взгляд на висящие на стене часы. До свадьбы сестры оставалось чуть больше сорока минут. Надо торопиться.

За ужином виконт Фоше начал проявлять к мой персоне особо повышенное внимание. Он с таким рвением пытался мне услужить, что, казалось, попроси — и он принесет тапочки в зубах.

Сначала это забавляло: я все гадала, с чего это вдруг кастелян стал столь обходителен? Ведь приветствовал он меня равнодушно, даже несколько холодно. Неужели мои верные гвардейцы успели «потолковать» с ним насчет правильного обращения с принцессой? Или он просто пытается выслужиться, получить какую-то выгоду?

От последней мысли я чуть погрустнела. Обидно, когда в тебе видят лишь средство к достижению личных целей, а не живого человека. Хотя все же интересно, чего виконт столь явственно вожделеет?

— Ваше Высочество, — вдруг наклонившись к моему уху, чуть боязливым шепотом произнес он, будто читая мысли. — Я слышал, что вы замечательный целитель.

— Кое-что умею, — осторожно ответила я, внимательно осматривая уже немолодого мужчину. — Опишите симптомы вашей болезни!

Неужели все эти изысканные словечки, ублажающие мой слух — повод, чтобы просить о помощи? Да скажи он сразу и прямо — я бы не отказала! Не монстр же, в самом деле. Тем более в вопросах медицины!

Виконт чуть покраснел, качнув головой:

— Не я, дочь.

Тем более я бы не пренебрегла здоровьем ребенка!

У дверей столовой в числе других слуг нетерпеливо переминались с ноги на ногу Соня с Савкой, пытаясь всячески привлечь мое внимание — мы договорились пойти на свадьбу Ули вместе. Неужели уже пора? Я быстро глянула на часы и обомлела: до торжества оставалось меньше двадцати минут!

Покосилась на бормочущего виконта и невольно прислушалась. Он торопливо описывал симптомы недуга своей десятилетней дочери. Не могу уйти прямо сейчас. Качнула головой друзьям, мнущимся у выхода. Те послушно вышли. Не дело, если они опоздают из-за меня. Доберусь до места и одна!

Хм! А у дочери виконта, похоже, обычная простуда, только очень продолжительная. Скорее всего, вовремя не вылечили — и получили осложнение. Растяпы!

— Почему вы не вызвали врача? — чуть удивленно спросила я. Все-таки девочка заболела отнюдь не вчера!

— Да был один такой! — презрительно мотнул головой виконт. — Давал какие-то новомодные лекарства, а когда стало понятно, что ей ничего не помогает — испарился в неизвестном направлении.

Понятно. Наверняка специалист из той же оперы, что и тот, который лечил когда-то маму. Жулики.

Я снова посмотрела на часы. Времени в обрез: надо торопиться.

Велела виконту давать дочери горячее молоко с медом, малиновое варенье, липовый чай — все это точно не повредит, — а завтра с утра осмотрю девочку, смогу поставить точный диагноз и найти правильное лечение. Почему не прямо сейчас?

— Устала, уважаемый виконт, мигрень разыгралась, — тяжело вздохнула я, вставая из-за стола. — Прошу не тревожьте меня сегодня.

Тот послушно, но все же, чуть недовольно кивнул, а я быстро направилась к своим покоям. Задержусь еще хоть на пару минут — точно опоздаю к церемонии!

Старая церковь, в которой пожелали обвенчаться Доминик и Уля, была в минутах десяти-пятнадцати неспешного шага от королевского загородного дома. Впрочем, бегом получилось не намного меньше: все-таки, чтобы бодро скакать по оврагам да буеракам нашего коварного леса, нужно иметь сноровку. И притом многолетнюю.

Но все же, я не опоздала.

Взволнованная Соня ждала у входа в церковь. Заметив бегущую меня, она с радостью и видимым облегчением всплеснула руками:

— Слава Богу!

И тут же быстро повела меня куда-то вглубь старой церквушки.

Проходя мимо открытого главного зала, где вскоре должна была пройти церемония, быстрым взглядом обвела гостей. Их было немного: даже я знала почти всех. Савка с семьей, бабушка Сони, Мотя-егерь, та самая женщина, которая когда-то стала моей первой пациенткой, паренек, которому я впервые вытащила занозу. Они волновались и радовались одновременно. Улю здесь любили все.

— Тут только самые близкие, которые никогда не станут болтать лишнего, — серьезно сказала Соня, заметив мой интерес.

Кивнула. Я верила этим людям.

Соня привела меня в маленькую комнату, больше напоминавшую келью, и тут же тихонько убежала.

А с узкой, жесткой даже на вид, кушетки мне на встречу поднялась прекрасная девушка.

Сначала я даже не узнала в ней сестру, настолько она не была похожа на саму себя. Такая маленькая, тоненькая, хрупкая с длинными завитыми в упругие кольца светлыми волосами, яркими, тонко выделенными подводкой, большими глазами и нежно-розовыми губами. В белом, едва заметно отдающем в голубизну, простом платье с круглым вырезом, длинными кружевными рукавами и прямой юбкой, расписанной цветами. Я была настолько поражена красотой сестры, исходящим от нее волнам радости и купающемуся в глазах безграничному, пьянящему счастью, что не сразу услышала вопрос, обращенный ко мне. Кажется, Уля интересовалась, нравиться ли мне ее платье.

— Ты похожа на сказочную фею! — искренне улыбнулась я, нежно обнимая сестру.

Она рассмеялась, а потом чуть взгрустнула. А еще в ее взгляде я прочитала, что она очень рада мне. Но все же, было там и что-то еще.

— Я уж думала, что ты не придешь, — подтверждая мои наблюдения, вздохнула девушка.

— Ну, не могла же я пропустить свадьбу своей любимой сестрички! — рассмеялась я, хотя где-то глубоко в душе и чувствовала, что Уля недалека от правды.

Будь у меня выбор: пойти на ее свадьбу или немедленно заняться важными для моей страны неотложными делами, то сестре пришлось бы праздновать без меня.

Отогнала подобные мысли, надеясь, что на лице не проскользнули эти размышления. Не хотелось огорчать сестру. Хотя на душе остался неприятный осадок. Почему-то было стыдно.