— Возьмите взрывмашинку и обезвредьте. Пусть он поспит. Ничего не говорите. Просто унесите машинку. И пришлите сюда медсестру перевязать ему раны.
~~~
Он медленно просыпался, на его плече лежала рука Ханы.
— Патрик! Мы должны ехать в Мармору.
— Еще пять минут, нет, десять.
— Нет, мы должныехать. Я приготовила термос с кофе.
— Спасибо.
Его одежда стала влажной от ночного пота.
— Я проснулся. В Мармору. Хорошо.
Он стоял на балконе в ночном воздухе и смотрел на большой зеленый сад владельцев дома. В атмосфере еще чувствовались остатки вчерашней жары. Хана заперла дверь, они спустились вниз по двум пролетам металлической лестницы и направились по Олбани-стрит к машине. В этот час дома казались большими и красивыми, кое-где горел в окнах свет, неясно проступали интерьеры с характерными особенностями, каждый со своей историей. Здоровая рука Патрика лежала на плече Ханы, которая прижимала к себе термос.
— Расскажи мне о ней.
— Она была лучшей подругой твоей матери. Я тебе все расскажу.
Балконы второго этажа, изгибаясь, нависали над улицей. Из-за каждой ограды лились свои запахи. Мистер Ривьера, вернувшись с ночной смены, поливал свой сад в три утра, не обращая на них внимания. На лестничных перилах висел собачий поводок. Они ехали за Кларой, чтобы вернуть ее сюда. Патрик считал эту улицу особенно красивой, особенно уютной в этот ранний час — на ступеньках крыльца можно видеть отдыхающих енотов, они кажутся ручными и явно чувствуют себя здесь хозяевами.
Остановившись у «форда», они открыли правую переднюю дверцу. Патрик чуть было не сел за руль.
— Хочешь повести машину? — спросил он.
— Я? Я не умею переключать скорости.
— Вперед! Я буду их переключать, пока мы не выйдем из города.
— Я попробую.
Хана села прямо, приспосабливая зеркальце заднего вида к своему росту. Патрик забрался в машину, довольно покряхтывая, стараясь показать, как ему удобно на пассажирском месте.
— Включи фары, — произнес он.