Егор, дочитав письмо, задумался. Ольга начала портиться. Это было видно из письма. «Впрочем, она и здесь такою была. Просто возможности были иными,— нырнул в воспоминания как в холодную воду и постарался поскорее вырваться из нее.— Чем смогу помочь? Мои увещевания в письмах все равно не будут восприняты. Она поступит так, как посоветует ей мать. Я лишь разозлю своими нравоучениями, оттолкну и снова оборвется между нами эта слабая связь, переписка. Хоть какое-то общение, хоть какая-то вес- точка от своих».
Утром Платонов приехал на работу в хорошем настроении. Как-никак с ним делятся новостями, советуются, любят, помнят и дорожат. «Выходит, нужен им! Значит, надо ответить»,— подходит к окну, открывает его и... обомлел от удивления.
Две молодые зэчки из недавней партии, оставленные дневальными по баракам, вышли наружу и нахально зовут к себе молодого охранника, солдата срочной службы. Их пятерых прислали в зону: двое дрессировали собак, один ухаживал за всей псарней, и лишь двое, меняя друг друга, несли службу на сторожевой вышке. Оттуда как на ладони были видны все бараки, двор и проход от административного корпуса в бараки и столовую.
Зэчки даже не подумали, что их может увидеть не только охранник. Завидев молодого парня, они окликнули его:
—
Эй, касатик, шурши к нам!
—
Да тебя зовем. Подваливай, не робей! Мы и развеселим, и согреем!
—
Не могу, девки! Нельзя! — отозвался с вышки солдат.
—
Да мы по быстрому управимся!
—
Нас всего двое! Вот вечером будет много, разорвать смогут! А теперь чего боишься? Иль на двоих сил нет? Мы поможем!—обещали заключенные.
А одна, насмелившись, оголила грудь:
—
Глянь! От тоски такое богатство сохнет. Можно сказать, даром пропадает. Иди, воробушек, попользуйся. Ты ж, наверное, еще живую бабу голиком не видел?
—
А вы изобразите в натуре! —донеслось с вышки.
—
Запросто! А ты прискочишь, зайчик?
—
Сначала гляну на товар! — хохотнул охранник сверху.
Молодой парнишка и не подозревал, на что способны соскучившиеся по мужским рукам бабы. Вот одна расстегнула кофту, вторая бесстыдно заголилась ниже пояса:
—
Ну, подходим?
—
Да что там частями? Целиком хочу увидеть!
—
Ишь какой капризный!
—
А не ослепнешь, милок?
—
Ну, гляди! — разделась одна из зэчек и, прихлопывая, притопывая в такт, крутила задницей, животом и бедрами так, что сторожевые псы глазели потрясенно на выделывавшуюся бабу. Ни одна сучка даже при жесточайшей течке так не сумела б изобразить желание.
Солдатик замер, загляделся. «Эх, была бы баба вольной,— обжег пальцы сигаретой, но боли не почувствовал.— Спуститься вниз? Но ведь светло. Увидят с других вышек, мигом заложат. Тогда сам за «ежа» попаду и запляшу, бывшего охранника зэки не пощадят. Сначала запытают до обморока, а потом прирежут или придушат, а может, в «параше» утопят».
—
Эй, сердешный, вали ко мне в хахали! Я еще кайфовее изображу! — скинула с себя одежонку вторая зэчка.
Егор, наблюдавший за ними у окна, надорвался от смеха. Он видывал всякое, но такое впервые.
Зэчка, раздевшись догола, встала на четвереньки и пошла шагом строевой кобылы. Вот она потрусила рысцой, перешла на галоп. Крутя задом так, что в глазах рябило, издавала звуки, от которых охранник на вышке заткнул нос. Собаки сворой зачихали.
А зэчка только в раж вошла. Она вставала на дыбы, била задки, изображая кобылку по весне. Потом она вскочила на ноги и, подражая Майклу Джексону, пошла крутя передом так, словно сам бес там поселился. Ее задница при этом грустила, опустив щеки. Но вот и до нее дошел черед: ягодицы мигом ожили, закрутились, завертелись, зашлепали друг в друга, словно хлопали в ладоши. Пупок смешно скрутился в фигу, а баба выделывала ногами такое, что вся промежность вывернулась наизнанку.
—
Восточный танец для тебя! Ну, как? Пришлось по душе? — спросила зэчка.
—
Здорово! — послышалось с вышки.
—
То-то, говорю, спускайся!
—
Дурачок, чего боишься?
—
И никто не узнает, где бабенка твоя! Чего мнешься?
—
А и правда! Сколько звать будем? Мужик ты или нет? — прикалывались бабы к охраннику.
Платонов понимал, как тяжело сейчас парню. Согласиться нельзя и отказать бабам неловко.
—
Так ты че? Ломаешься как катях на ветке? Верка, пошли! Он — кастрат! Ему собаки еще в детстве все откусили. Он косит под мужика, а сам либо евнух, либо пидер! — не унимались бабы.
—
Это что за маскарад?! — рявкнул из окна Платонов.
Зэчки, увидев его, присели от неожиданности на землю. Мигом забыли солдатика, похватали свою одежду, разбежались по баракам, плотно закрыв за собою двери. Авось по голым задницам в лицо не узнают.
Но сегодня Егору было не до зэчек. Он никого не хотел наказывать в свой день рождения и сел к столу, придвинув к себе пачку бумаг. Только успел разобраться в них, как зазвонил телефон.
—
Егор, зайди ко мне! — услышал голос Федора Дмитриевича. Зная характер Касьянова, не стал медлить.
Начальник зоны сам встал навстречу Егору, улыбаясь, протянул руку для приветствия, обнял:
—
С днем рождения тебя! — поздравил человек тепло.— Как настроение?
—
В порядке!
—
Как дома?
—
Все нормально. Письмо и посылку получил от своих! Ольга уже замуж собралась выйти. Так вот и выросла незаметно. Никак не могу смириться с тем, что она взрослая. Все помнится с куклами, мячиками, скакалкой. Бежит, бывало, ко мне раскинув ручонки как душу. Я никак не мог пережить ее отъезд к матери. Теперь и вовсе к чужому уйдет. Все понимаю разумом. Так надо! По природе положено ей стать чьей-то женой, а сердце болит... Будто половину моей души отнимают, пожаловался невольно.
—
Держись, Егор! Я и сам такое пережил в свое время. Потому забираю к себе внуков, чтоб не свихнуться. Ведь зять, как ни крути,— не свой сын. Случается, скажет что-нибудь резкое дочке, та внимания не обращает, а я завожусь с полуоборота. Выскакиваю сразу из дома, чтобы не сорваться.
—
Понимаешь, она совета, конкретнее благословения, ждет от меня. А как могу заочно сказать, не видя человека в глаза?
—
Егор, что теперь от нас зависит? Если Оля его выбрала, разве теперь откажется? Она, если решила, все равно выйдет замуж за него. Уж лучше не мешай им. Сами молодые разберутся. Да и Тамара не слепая. Толковая женщина не позволила б дочке засорять жизнь каким-то отморозком. Доверься ее мнению. Со своей стороны поздравь! Это непременно. И к свадьбе подарок нужно сообразить, да на пеленки выслать! Так положено! — рассмеялся громко и добавил,— честно говоря, я тебя по другому поводу позвал. Присядь. Вот прочти бумагу из областного управления.
Платонов читал сосредоточенно, поеживался. Это был приказ начальника областного управления о присвоении Егору очередного звания и назначении на должность первого заместителя Касьянова.
—
Вот это сюрприз!
—
Растешь, Егор! Да и пора! Сегодня переведи дух: все ж день рождения! А завтра готовь дела к сдаче новому начальнику спецотдела, Нине Михайловне. Она опытная, грамотная женщина. Уверен, что справится. А на ее место берем новую. Пусть учится, привыкает. Посмотрим, как будет справляться.
Внезапный телефонный звонок прервал разговор. Егор хотел выйти из кабинета, но Федор Дмитриевич жестом попросил подождать и заговорил по телефону.
—
Слушаю, Касьянов.
A
-а, это ты, Сашок? Ну, привет! Что стряслось?! Поздравить хочешь Егора, а он, хулиган, не берет трубку? Да у меня теперь сидит, напротив, с приказом познакомил, поздравил, заодно и с днем рождения. Да, вот так совпало! После работы встретимся и поздравишь. Какие проблемы? Приехать хочешь? Сюда, к нам? Давай! Что? Мука у твоих мужиков закончилась? И сахар с гречкой? Выручим! Есть. Даже баб можем подкинуть в придачу. Не надо? Своих гадов хватает? А ты подумай! Я отборных выделю, по блату, так и быть! Наипервейших путан. Они сегодня такой концерт закатили у барака, охранника соблазняли в хахали! Нет, не сбили с толку. Хотя голиком перед ним выкручивались. Устоял парень! Не поддался. Но цирк был классный! Я тут обхохотался. Нет, Сань, за такое представление не столько «бабок» сгребешь, сколько по шее схлопочешь. Ведь эти двое в морпорту нашего города подрабатывали проституцией на иностранных судах. Их не только вся милиция, каждый козел помнит со всех сторон. Так вот я к чему все это говорю? В городе им все пути-дороги заказаны, а в твоей зоне за первый сорт пойдут. На безрыбье и профуры — девки! Что? Не согласен? Услуги вендиспансера не хочешь оплачивать? Тут уж гарантий нет. Сам понимаешь, нынче каждое удовольствие стоит дорого. Ну, давай, приезжай. Машину я тебе дам. Продукты к катеру подвезут, можешь не беспокоиться,— закончил разговор.— Егор, я хочу через пару месяцев пойти в отпуск, так тебе придется меня заменить на то время. Понял? Прежний заместитель как только передаст тебе дела и полномочия, уходит на пенсию и уезжает на материк, к себе на родину. Так что самому придется впрягаться в лямку. Целиком.