– Ты бы видела, как он пожирал глазами ту замужнюю блондиночку. Смотрел на нее как на законную добычу! Сцапает и утащит ее в кусты самое большее через пару недель. Поверишь, он окрестил меня Прядка.

Марси поперхнулась большим глотком диетической содовой, выплюнула ее на стол и хохотала, пока не закашлялась. Хелена схватила кусок бумажного полотенца и промокнула лужу.

– Ох, дорогая… Извини.

– Марси…

– У скольких тридцатипятилетних женщин есть седая прядь через всю голову? Счастье твое, что он не назвал тебя Скункой!

– Это уж точно. Все, я иду спать.

– Погоди, Хелена. Сядь, пожалуйста. Помимо дурного характера, он хоть знает свою работу?

– Думаю, да. Он так легко свалил меня. – Она села в кресло наискосок от Марси. – Он добросовестно отрабатывает свои деньги. Опрятен. Так и дышит чистотой и был свежевыбрит. И он такой мускулистый…

– Заметила мускулы, да?

– Я не могла не заметить его мускулов, когда он завалился на меня.

– Чего-чего?

– Не обращай внимания.

– Думаю, тебе надо продолжать эти занятия, Хелена. Тебе это просто необходимо. Это единственный способ раз и навсегда побороть твои страхи.

Безо всякой видимой причины Хелена сжалась в комочек. Она закрыла лицо ладонями и задрожала. Марси обогнула стол, присела на корточки и схватила ее за руки.

– Все в порядке. Я здесь. Сигнализация включена. Никто сюда не проберется. Ты в безопасности. Я тоже. И дети в безопасности. Ты поехала на занятия одна, вернулась домой одна, когда уже стемнело. Полгода назад ты этого не могла. Ты с каждым днем справляешься с собой все лучше.

– Пока он жив, я никогда не буду в себе полностью уверена.

Хелена ударила кулаком по кухонному столу.

– С последнего приступа страха прошло четыре месяца, а на людях такого не случалось уже больше года. Это настоящий прогресс.

Хелена закрыла глаза и закинула голову.

– Я хочу, чтобы он сдох.

– Я знаю.

Женщины сидели в молчании до тех пор, пока дыхание Хелены не успокоилось. Наконец, она оттолкнулась от стола.

– Пойду проведаю детей перед сном. – Она распрямила плечи. – Возможно, я все-таки поеду на занятия в четверг.

– Если моя мамочка еще раз спросит, когда я женюсь и осчастливлю ее внуками, я уйду в монастырь, – сказал Рэнди.

Он небрежно бросил свой пиджак на деревянную вешалку, некогда принесенную из полицейского участка, где он когда-то служил, ослабил галстук, сел и включил свой компьютер.

Он вместе с другими детективами, которые сейчас стучали по клавиатуре и говорили по телефону, занимал часть обширного офиса, поделенного между убойным отделом и отделом висяков. Другие детективы сидели водрузив ноги на стол и почитывая газетки. Раннее утреннее время, когда потенциальные свидетели еще почивали или тащились на работу, обычно отводилось на доделывание бумажной работы и совещания.

– Ничего не выйдет, – сказала Лиз Слотер из-за соседнего стола, – монахи обязаны соблюдать обет безбрачия, они не общаются с женщинами.

– Новая Девушка тебя кинула? – поинтересовался Джек Сэмьюэльс, третий детектив отдела висяков.

Он внимательно посмотрел на дисплей и двумя пальцами принялся заполнять ордер на арест. Сэмьюэльс давно оставил надежду запомнить имена подружек Рэнди. Для него все они были «новыми девушками» – до тех пор, пока не исчезали, чтобы уступить место еще более «новым девушкам».

– Мы с Пейдж решили отдохнуть друг от друга, пообщаться с другими людьми, – ответил Рэнди.

– Она тебя кинула, – заключил Сэмьюэльс.

– Она хочет замуж, завести двух детей, дом, большой, с участком и прочими прибамбасами, – признал Рэнди. – Пейдж говорит, что наши отношения должны подняться на новый уровень. – Он передернул плечами. – Ее точные слова.

– Угу…

– Тут как тут с этим обычным – «дорогой, нам надо поговорить». Она сказала, что я для нее – тупиковый вариант и ей нужно найти кого-то, кто не будет бояться взять на себя ответственность. – Он состроил гримасу. – Нести на себе груз.

– А мне нравится нести груз, – сказала Лиз и погладила себя по животу.

Она была на четвертом месяце своей первой беременности, и это уже становилось заметным.

– Когда я по вечерам еду домой из нашего отдела, мне этой ответственности – выше крыши. – Рэнди провел ладонью над макушкой. – Дайте мне красивых женщин, которые не будут требовать от меня ничего, кроме потрясающего секса. Избавьте меня от нуждающихся во мне самом!

– Ты, Рэндольф Квентин Рэйлзбек, просто мелкий эгоист, – сказала Лиз. – В один прекрасный день ты получишь свое.

Он лишь повел бровью и раздраженно взглянул на нее.

– Я хочу только своего… ну и немного чужого.

– А что на самом деле произошло с Новой Девушкой? – спросил Сэмьюэльс.

– Пейдж достала меня расспросами о моей работе. Она сказала, что если бы я действительно ее любил, то делился бы с ней. – Он опять скривился. – Как можно делиться тем, что мы делаем? – Он указал на табличку на двери кабинета лейтенанта Гэвигана, начальника отдела висяков. – Послушай, милая, весь день я был занят тем, что прочесывал территорию Северного Мемфиса в поисках ноги, которая подошла бы к ступне бездомного, найденной на одной из свалок два дня назад.

– Хорошо хоть, что наш отдел имеет дело со скелетированными ногами, а не с какими-то… жирными. – Джек глянул на Лиз: – Извини.

Лиз небрежно махнула рукой:

– Я не заметила, как прошли мои первые три месяца. – Она наклонилась через стол к Рэнди. – Так она не едет с тобой в Арубу?

– В Арубе толпы свободных женщин. Зачем тащить туда еще и свою? Во всяком случае, Пейдж улетела на Гавайи и пробудет там какое-то время.

Лиз водрузила подбородок на руку и уставилась на окно, за которым темнело февральское утро.

– Если б я не была замужем и в положении, я бы уговорила взять с собой меня. Когда ты уезжаешь?

– Я готов свалить отсюда хоть сегодня, но сначала мне надо получить деньги за обучение самообороне, так что я застрял на пару месяцев.

– Кандидатки на звание Новой Девушки в группе имеются? – спросил Джек.

Рэнди покачал головой:

– Есть одна прелестная женушка.

– Мимо кассы, – вскользь заметила Лиз.

– Не представляю, что бы могло подвинуть меня на роман с замужней. Остальные – в диапазоне от фермерш до прибабахнутой новобрачной.

– И все замужние? – ужаснулся Сэмьюэльс.

– Одна разведенная и одна вдовая, обеим за сорок. С ними еще придется повозиться. Одна не носит обручального кольца. Не удивлюсь, если узнаю, что она вообще не была замужем. – Он откинулся назад, положил ноги на стол и потряс головой. – Да я и близко к такой зачуханной не подойду.

– Страшноватая?

– У меня ощущение, что она пытается выглядеть уродиной. И преуспела в этом.

– Для чего это женщине? – спросил Джек.

– Страх. Низкая самооценка. Депрессия, – пояснила Лиз. – И насколько она некрасива?

– Вчера я бы сказал, что она непривлекательна. А сейчас признаюсь – если бы она попыталась что-то сделать. Большие карие глаза, красивые брови, пухлые губы. Она почти не красится. Одета кое-как. Волосы темные, забраны в конский хвост.

Рэнди провел рукой по голове. От макушки до правого уха.

– А как у нее с фигурой? – поинтересовался Джек.

– Трудно сказать, под костюмом не слишком видно. Но когда я на нее завалился, подушечки у нее были очень приятными.

– Извини? – встрепенулась Лиз.

Он рассказал им, что случилось.

– Она тебя сбила с ног? – хохотала Лиз. – Хотела бы я на это взглянуть!

– Она меня подловила. До конца занятий я должен научить их всех валить меня, но она больше не придет. Она меня возненавидела.

– Ох, золотко, да какая женщина может тебя возненавидеть? – воскликнула Лиз.

Он развел руками и подарил ей улыбку, полную детской невинности.

– А за что меня любить-то?

– Может, ей просто не понравился твой лосьон после бритья. Чем ты пользуешься в последнее время? «Сердце акулы»?