Дино и Джейк решили не делать еще попытку и повторно не выступать. Они хотели дать отдых лошадям перед финалом. Они въехали на ринг вместе. 20 тысяч франков вполне можно было поделить на двоих, но к сожалению с большой вазой, которая предназначалась победителю полуфинала, дела обстояли сложнее. Она выглядела, как урна.

– О господи, мы же не можем разбить ее пополам, – сказал Дино.

– Лучше возьми ее себе, Джейк. Я думаю, она предназначена для твоего праха.

– Черт, мне таки придется выступать на этом черном придурке, – подумал Руперт.

Одно дело пройти в финал, и совсем другое жить с этим следующие два дня. Людвигу повезло. В немецкой команде все любили друг друга, ели, пили, осматривали достопримечательности и работали с лошадьми вместе. Все старались поддерживать Людвига. Имела значение только победа Германии. Такую же поддержку получал от американской команды и Дино.

Мелиз вздохнул. Ему тоже хотелось бы объединить подобным образом британскую команду. Но Руперт, Хампти и Дриффилд были личностями, все поступки которых объяснялись своекорыстием, амбициями и безумной завистью. Нельзя ожидать солидар – ности и от Джейка Ловелла – одиночки, который на всех мероприятиях предпочитал держаться особняком. Билли раньше был мил со всеми, особенно с Рупертом. Теперь его характер испортился, и он прямо пылал ненавистью. Постоянные жалобы Дриффилда действовали всем на нервы. Хампти был в отчаяньи, зная, что его новые спонсоры будут далеко не в восторге от того, что он не попал в финал. Руперт и Джейк те вообще не делали секрета из своей взаимной вражды. Смешно, подумал Мелиз, но они, наверное, получат больше удовольствия от того, что один финиширует впереди другого, чем от победы в чемпионате.

Однако, преисполненный решимости создать хоть какоенибудь чувство единения, Мелиз настоял, чтобы вечером вся команда вместе с женами, включая Фен, выбралась на торжественный обед отпраздновать участие в финале двух британских наездников. Завтра должен был быть обязательный день отдыха, так что небольшое похмелье им не повредит.

Джейк сразу отказался на том основании, что им не удастся найти няню. Увы, когда они вернулись в отель, то встретились с женой хозяина, поселившей их накануне в безобразные комнаты с окнами на шумную главную улицу. Прочитав вечерние газеты она неожиданно открыла, что дает приют потенциальному чемпиону мира. Она тут же настояла на том, что для месье Ловелла ничего не будет чрезмерным. Вместе со своим мужем она немедленно освободит тихую спальню, выходящую во внутренний дворик, так что Джейк и Тори смогут получить двуспальную кровать и обеспечить себе спокойный сон в течение двух ночей перед великим суровым испытанием.

Мелиз все это подслушал, так как сам остановился в этом же отеле. Поэтому он рискнул спросить у мадам, может быть та сможет сегодня вечером побыть нянечкой.

К ярости Джейка мадам была счастлива. Даклис и Иса смогут пообедать на кухне, а потом посмотрят по телевизору «Звуки музыки». Можно было поспорить, что в этот момент и месье и Джейк наверняка ощущали потребность удушить мадам.

Из-за перераспределения комнат, Фен, Джейк и Тори оказались последними, пришедшими на обед. Ресторан, расположенный в конце города, занимал весь нижний этаж замка 18-го века, который возвышался над устьем реки. Светящийся в лунном свете дикий виноград покрывал все стены и угрожал совсем закрыть ставни. Бледно-красные кусты герани каскадами спускались к воде цвета хаки.

– Пахнет вином и чесноком, – в восторге вздохнула Фен. – О, веселее, Джейк. По крайней мере это внесет разнообразие по сравнению с гамбургерами и шоколадными палочками Марс.

Их встали поприветствовать Мелиз – загорелый и элегантный в своем в кремовую полоску костюме и в темносинем галстуке, и полковник Роксборо, потевший в фланелевом наряде. Но перед этим Руперт повернулся к Хампти и проговорил:

– А вот и явился принц Непривлекательность со своими двумя уродливыми сестричками.

– Руперт, – умоляюще прошептала Хелина, покрываясь пурпурным румянцем. – Хай, Джейк. Поздравляю. Меня так взволновало известие, что ты попал в финал.

– Сказала актриса епископу, – тут же заметил Руперт. – Джейк, у тебя привилегия. Ты, наверно, единственная существо, которое возбуждает мою дорогую жену в последние годы. Я определенно нет.

Хелина приехала в Ле Риво, сделав длинный, длинный крюк, чтобы посмотреть какой-то собор, так что она пропустила часть соревнований и не видела как он прошел в финал. Они даже поссорились из-за того, что она отказалась спать с ним, настаивая на необходимости помыть перед обедом волосы.

– Это не правда. Я на седьмом небе, что ты будешь в финале. Но ведь это здорово, что два британских наездника в финале.

– Тебе, наверно, будет трудно, Хелина. Ты поддерживаешь нас или янки? – спросил Хампти.

– Особенно, когда ты увидишь Дино Ферранти, – вставила жена Хампти Дорин. – Он великолепен.

– Давайте, садитесь, – сказал Мелиз. – Ты, Джейк, присаживайся рядом с Дорин, Фен, иди сюда между мной и Рупертом, а Тори пусть сядет по другую сторону от Руперта.

– Тори понадобится длинная ложка, – вставила Фен, глядя на Руперта.

– Туше, – ответил тот и рассмеялся.

– Кто что будет пить? – спросил полковник Роксборо. – Руперт, ты все еще воздерживаешься?

– Только до субботы. Потом собираюсь надраться. Боже, какой я голодный!

Он бросил взгляд на столик сбоку, на котором официант хлебным ножом нарезал длинный французский батон. – Представте, что это был бы чей-то член, – проговорил он с содроганием.

Полагая, что ей следует сделать попытку завязать беседу, и чувствуя себя снова восемнадцатилетней и полноватой дебютанткой, Тори поинтересовалась у Руперта, как дела у Табиты.

– Прекрасно, – ответил Руперт, продолжая полностью игнорировать ее, разговаривая с полковником Роксборо о падении графа Гая и поглядывая на сладкую брюнетку за соседним столиком.

Джейк хотел спасти Тори, но его захватила Дорин Гамильтон. Изолированный накатывающимися чередой волнами экзальтации и дурных предчувствий относительно финала, он смотрел на кусочек лимона в своем джине с тоником и считал зернышки: выиграю, не выиграю, выиграю. Так, надо посмотреть по трем попыткам. В лимоне миссис Гамильтон было два зернышка: выиграю, не выиграю. Печальный результат. Затем он бросил взгляд на бокал полковника Роксборо: два ломтика, в верхнем два зернышка, он склонил голову – три в нижнем, что в сумме дает нечетное число. Его охватило облегчение; он выиграет.

Дорин Гамильтон посмотрела на него с удивлением. – Что это ты делаешь?

Джейк ухмыльнулся. – Считаю лимонные зернышки. Нечетное количество – я выиграю, четное – нет.

– Это мошенничество. Ты начал с нечетного числа, а значит больше шансов и закончить нечетным. Скажи мне, – она понизила голос, – как себя поведет Макулай, когда на него сядет Руперт?

– Надеюсь, паршиво.

Руперт не делал секрета из того, что считал компанию скучной.

Беспрерывная болтовня Дорин давала Джейку богатые возможности оглядется. Хелина с печалью на лице и рыжими волосами напоминала ему осень. Он заметил восхищение на лице Мелиза, когда тот говорил с ней. Значит вот откуда ветер дует. Он, конечно, позаботился бы о ней, но он слишком честен и слишком старомоден, чтобы пуститься в игры.

– Суп de Bonne Femme. – Дриффилд смотрел в меню. – Кто такая Bonne Femme?

– Добропорядочная женщина, которая никого не интересует, – ответил Руперт.

В конце концов появилась еда и несколько бутылок вина. – Уверен, этого осьминога извлекли из консервной банки, – проворчал Дриффилд.

– Наверно, мне надо было заказать закуску как и ты, Фен, – сказал Хампти, печально глядя на свой кусок паштета размером со спичечную коробку.

– Должна сказать, я ужасно голодна. – Фен вонзила вилку в анчоус.

Руперт ел моллюсков. Он поднял глаза и перехватил взгляд, который бросила на него Фен. – Франк за твои мысли.