Красной мерцающей восьмеркой червяк поднимается на поверхность подышать воздухом.

В лесу растет гриб. Крепкий, коренастый: шляпка у него как будто немножко больше, чем надо для его ноги. Как большая голова на маленьком теле. Гриб называется моховик. Гриб весь желтый. И ножка желтая, и шляпка желтая. А в желтой шляпке кучка желтых яиц. Растет гриб. Растет шляпка, растет ножка, и из яичек вылупляются червяки. Вылупились червяки и начали расползаться в разные стороны. Кто вверх, кто вбок, кто вниз — в ногу гриба. Роют, едят, опять роют, новые ходы роют. Гриб внутри весь изъеден. Все ходы уже друг с другом соединяются. И даже образуются большие «залы». В них сползаются червяки и начинают резвиться. Червяки обхватывают друг друга за талию, катаются, дерутся. Кто победит? Кто сильнее? Кто лучше всех ел, дышал, спал? Кто скорее всех вырос?

Ветер рвет кору с деревьев. Это трудно. Кора плотно обхватывает дерево со всех сторон. И вдруг ветру удается: у высокой старой сосны отлетел кусок коры. Обнажилась мягкая желтоватая поверхность луба. А на ней… опять дерево! Из белых борозд. Такие деревья рисуют дети: ствол и ветви во все стороны. Но это дерево нарисовали не дети. Это дерево прочертил червяк. Белый, треугольный, крохотный червяк. Правда, не один он чертил. Ствол дерева и толстые сучья прочертили его отец и мать. На его же долю пришлись тонкие, хрупкие ветки.

Червяк треугольный: один из концов треугольника — хвост. Два других — «плечи». Между «плечами» — рот. Темно-коричневый, жесткий рот. Рот, которым прогрызаются белые борозды в лубе.

У ракиты на концах веток молодые листочки свернуты в трубочку. Сначала эта трубочка маленькая, потом она растет, вытягивается, становится длиннее, шире, плотнее, а потом… потом она разворачивается и превращается в несколько бледно-зеленых, свежих, какими бывают лишь только что распустившиеся бутоны, маленьких листочков. Но иногда этого не случается. Трубочки не разворачиваются. Они так и остаются свернутыми до конца своего существования, лишь сильно разрушаются. Каждая такая трубочка превращается в дом. Поэтому она и не может развернуться — иначе дома не будет. А в доме живут маленькие червячки. Вначале червячки бледно-желтые. Дом в это время бледно-зеленый. Потом червячки становятся розовыми, а дом коричневатым. Червячки растут и наконец становятся красными. Дом же делается черным. Как только дом делается черным, а червячки красными, червячки укутываются в белое покрывало и…

Вкусна малина. Вкус у нее нежный, сочный, сладкий. И есть у малины маленький обожатель — малинный червяк. Еще нет ягод у малины, пока распустились только цветы, но в них уже яйца, из которых должны вылупиться червячки. Созрела малина, и червяк тут как тут. Он вгрызается в мякоть и начинает наслаждаться. Еду не надо добывать: еда вокруг тебя, она сверху, снизу и с боков. Она сама лезет в рот. Да еще такая вкусная, мягкая, сочная. Можно есть час, день, неделю, месяц…

И вдруг червяки исчезают. Их нет больше ни в одной ягоде. Пронизанные насквозь ходами ягоды висят унылые и неприглядные. Их никто не срывает — они червивые. А червей там уже нет. Нет червей. Черви исчезли.

Рассвет. Вверх по дереву медленно несут червяка. Червяк пассивен. Он не выгибается, не вырывается, он спокойно и безразлично висит в зубах своего носильщика. Несут так несут. Значит, надо нести. Каждое утро его несут по этой дороге — вверх по дереву. Он уже тут все знает: сейчас они обойдут бугор, а сейчас опустятся в углубление. Потом проползут под сучком и наконец доберутся до входа. У входа на потолке вниз головой будет обязательно висеть сторож, он пропустит их. По коридору они проползут в комнату. Там он пробудет весь день. Там его будут кормить, обмывать. Приятно, когда за тобой ухаживают, когда тебя любят. Можно ни о чем не думать, ни о чем не заботиться. Можно вот так спокойно висеть в зубах своего носильщика, мелко подрагивая. Подрагивая, потому что как бы бережно тебя ни несли, но дорога-то все-таки не мощеная.

Седьмой червяк — толстый, розовый, довольный. Седьмой червяк живет в земле. Если он вдруг оказывается на поверхности, то приподнимает голову и долго крутит ею во все стороны, принюхивается — выбирает дорогу, куда ползти. Ползет он медленно, извиваясь. Вдруг делается в каком-нибудь одном месте тонким-тонким, таким тонким, что кажется, сейчас порвется. А в другом месте — необыкновенно толстым. Таким толстым, что кажется, сейчас лопнет. Но тонкое место не рвется, а толстое не лопается. Тонкое — подтягивается, толстое делается тонким, образуя новое вздутие впереди себя. Червяк движется, он словно переливает себя с конца на перед. Червяк движется, он ввинчивается в землю и начинает уходить все глубже и глубже. Недаром его зовут земляным червяком.

«Ну и что? — скажете вы. — Червяк все равно остается червяком. Живет ли он в трубочке из ила или в трубочке из листьев, кормится сам или его кормят, плавает он или ползает, роет землю или грызет дерево. Червяк — это червяк!..» Но читайте дальше.

Вы помните, червяк № 1 жил в бочке. Ему повезло: его не поймали и не посадили на крючок, он не стал приманкой для рыбы. В один прекрасный день он надел на свою голову прозрачный шлем и оказался словно в скафандре. Он стал меньше двигаться и перестал есть. Он только дышал. А для этого, так же как и прежде, подымался на поверхность.

Червяк № 2, который жил в грибе моховике, вырос, окреп и покинул гриб. Он зарылся в землю и заснул.

Заснул и червяк № 3. Прямо в дереве заснул. Только для этого ему пришлось прогрызть длинный ход в лубе, чтобы опять очутиться под корой. Попав снова в укрытие, червяк расширил ход — выгрыз лунку. Он сделал себе что-то вроде колыбельки. Затем лег в нее, затянул колыбельку сверху белым покрывалом и сладко уснул.

Червячки в домике из листьев тоже уснули в своих спальных белых мешках. Только дом стал у них жестким и хрупким. От малейшего ветра он трещал и хрустел. Вот-вот развалится. От этого сон у червячков не так спокоен. Ну ничего. Червячки эти очень скоро проснутся. И тогда они даже обрадуются, что дом их такой непрочный, потому что они легко смогут из него выйти. Ведь им самим придется прорубать двери изнутри. Представляете, как бы это было им трудно, если бы дом оставался все таким же гибким и прочным, каким был с самого начала?

Заснули в земле и червяки, исчезнувшие из малины. Исчезновение их оказалось не таким уж загадочным. Они просто ушли в землю. Достигнув глубины в двадцать сантиметров, они сваляли из земли земляные домики, зарылись в них и замерли.

А вот червяк № 6, которого носили вверх и вниз по дереву, так и продолжает свои каждодневные прогулки. Только у него теперь нет ни рта, ни глаз, ни вообще головы. Ведь он превратился в небольшой аккуратный белый бочонок. Его теперь не кормят, не обмывают, его только перетаскивают с места на место. Когда холодно, его перетаскивают туда, где потеплее, когда жарко, его переносят туда, где прохладнее. А если сыро, его помещают в сухие комнаты.

Червяк № 7 продолжает рыть землю. Он стал еще толще, еще длиннее, он стал еще более розовым и еще более довольным. Спит ли он? Возможно, когда-нибудь и спит, но недолго. И, проснувшись, вновь начинает рыть, рыть, рыть.

Итак, одни червяки стали менее подвижными, другие замерли совсем. Лишь последний червяк никак не угомонится.

Вы любите сказки с превращениями? Любите? Так это не сказка. Замерли червяки, заснули. И начали с ними совершаться дивные превращения.