В полдесятого Джорджии все-таки удалось уложить Робби. Она вышла из его комнаты, устало вздыхая.
Прошла мимо Слэппи, даже не взглянув на него. Бросилась в кресло в гостиной.
Вот она включила телевизор. Начала перескакивать с канала на канал. Наконец, выбрала какое-то шоу…
До слуха Слэппи доносилось жужжание из телевизора.
Часы, казалось, тикали все громче. Тик-так, тик-так.
Вскоре к этим звукам добавилось чье-то пронзительное завывание.
Робби. Ревет.
Слэппи смотрел на дверь гостиной, ожидая, что оттуда вот-вот выбежит Джорджия. Должна же она пойти и проверить, от чего расплакался ребенок.
Голоса в телевизоре продолжали бубнить. Детский плач становится все громче, отчаяннее, а Джорджия все не появлялась. Она словно застыла в своем кресле. Робби не унимался, завывал то громче, то тише, точно сирена «Скорой помощи». 9
— «Здесь явно что-то не так, — решил Слэппи. — Почему Джорджия ничего не предпринимает?»
Он соскользнул со своего кресла и на цыпочках прокрался в гостиную. «Она спит!» — понял он. Джорджия заснула, сидя в кресле и крепко сжимая в руке телевизионный пульт.
Отчаянный крик Робби звенел у Слэппи в ушах.
«Может, это и есть мой шанс? — подумал он. — Мой шанс совершить доброе дело?»
Он выскочил из гостиной и поспешил в комнату Робби.
«Что там происходит?»
22
Слэппи остановился у двери и осторожно заглянул внутрь.
Пронзительный вопль ребенка прерывался лишь звуками кашля. Робби явно что-то душило. Ручонки его беспорядочно метались за пру-тьями кроватки. Слэппи сразу сообразил, в чем дело. Одеяло затянулось вокруг его шеи. Оно и душило мальчика.
«Так тебе и надо, урод малолетний!» — обрадовался Слэппи. Но тут вдруг его осенило: наконец-то ему выпал шанс сделать доброе дело!
Он быстро подошел к кроватке, поднялся на цыпочки и постарался вытянуть легкое шерстяное одеяльце из-под малыша.
Мальчик сразу же успокоился. Еще немного повсхлипывал, пошмыгал носом, а потом закрыл глаза и погрузился в сон…
Слэппи старательно прикрыл ребенка одеялом.
— Ну вот, теперь все в порядке, — зашептал он успокаивающе. — Ты хороший мальчик. Все в порядке. Спи-засыпай…
Он шептал над кроваткой до тех пор, пока Робби не заснул, крепко и спокойно. После на цыпочках вернулся в свое кресло в соседней комнате.
«Дело сделано, — подумал Слэппи, довольный собой. — Все оказалось довольно просто. Думаю, я справлюсь. И смогу победить это дурацкое заклятие, наложенное чревовещателем. Л уж когда я это сделаю, тогда берегись, Джимми О'Джеймс!.. Я загоню тебя в угол и в самом деле оторву голову! Это меньшее, чем можно отплатить за тот кошмар, через который он заставил меня пройти».
Глядя на тикающие часы, Слэппи незаметно задремал.
Несколько минут спустя он внезапно проснулся от шума и голосов вокруг. Входная дверь Пыла широко распахнута. Вбежавшие миссис и мистер Уоррен стряхивали с себя дождевые капли и что-то в один голос верещали. В гостиной по-прежнему бубнил телевизор.
До Слэппи донесся и голос Джорджии. Она проснулась и болтала с кем-то по телефону.
И вдруг Слэппи услышал, как все эти звуки перекрыл пронзительный рев.
Робби!
Мальчик надрывался во всю силу своих легких. Он так орал и взвизгивал, что Джорджия, уронив телефонную трубку, устремилась в дет-скую.
— Что происходит? — воскликнула миссис Уоррен, отбрасывая свой плащ.
— Он… ОН ТОЛЬКО ЧТО проснулся, — заикаясь, пролепетала она. — Он был совершенно спокоен. Честное слово!
— Робби, мальчик мой, ты в порядке? — окликнула сына миссис Уоррен, задыхаясь. — Мамочка и папочка вернулись!
Но вопли Робби стали еще громче. А затем со своего кресла Слэппи услышал, как Джорджия и чета Уорренов от ужаса разом вскрикнули.
23
Что случилось?
Слэппи соскочил с кресла. Он должен разобраться, в чем дело.
«Когда я оставил мальчишку, тот себе преспокойно спал».
Он сделал несколько осторожных шагов по коридору. Было слышно, как мистер и миссис Уоррен нападают на Джорджию.
— Ты подвесила его на шторе?! — визжала миссис Уоррен. — Ты что, с ума сошла?! Ты сошла с ума?!
— Я… Я этого не делала, — беспомощно возражала Джорджия.
— А как же тогда Робби там оказался? — недоумевал мистер Уоррен. — Кто-то привязал его к шторе! Он не мог залезть туда сам!
А его супруга все повторяла:
— Ты сумасшедшая! Привязать ребенка к шторе! Ты что, ненормальная?
— Да нет же! Послушайте меня! — Голос Джорджии надломился. — Я ничего не понимаю. Я уложила его спать. Я…
— Звони ее матери! — крикнула миссис Уоррен мужу. — Нет, звони в полицию! Эту девчонку следует посадить под замок!
Слэппи стоял посреди комнаты, прислушивался и напряженно думал.
Джорджия не могла привязать его к шторам, это он знал наверняка.
«И я тоже не привязывал этого несчастного сопляка. Значит… должен быть кто-то третий».
И как раз в тот миг, когда Слэппи посетила эта мысль, он услышал, как мистер Уоррен восклицает:
— А это что за следы? Смотрите! Следы грязных ботинок!
— Д-должно быть, в дом зашел кто-то еще, — дрожащим голосом пролепетала Джорджия.
— Что? Чужой в доме?! — воскликнула миссис Уоррен. — Кто-то чужой в доме, а ты этого не заметила?!
Слэппи услышал их шаги. Они направлялись к той комнате, где он сейчас находился.
Миссис Уоррен несла на руках Робби, баюкая, утешая и гладя его по головке. Мальчик тихонько всхлипывал и сосал большой палец. Но, похоже, он был невредим.
— Должно быть, я заснула, — оправдывалась Джорджия перед родителями Робби. — Мне очень жаль. Наверное… Наверное, кто-то про-брался в дом, пока я спала.
— Но кто? — взвилась миссис Уоррен. — И зачем?!
— В этом нет никакого смысла, — тряхнул головой ее муж. Он повернулся к Джорджии: — Тебе лучше уйти.
— Но… — запротестовала девочка.
— Бери пальто и ступай, — приказал ей мистер Уоррен. — Пожалуйста, уйди.
Джорджия направилась к шкафу, где висели пальто.
— Вы собираетесь позвонить моей маме? — спросила она робко.
— Не знаю! — резко ответил мистер Уоррен. — Я не знаю, как мне поступить. Слава богу, Робби цел и невредим.
— Его теперь будут мучить кошмары! — простонала миссис Уоррен, продолжая гладить пушистую макушку сына.
— Мне очень жаль, — тихо промолвила Джорджия со слезами на глазах. — Не знаю, что и сказать. Мне действительно очень жаль.
Она натянула свою накидку, схватила с кресла Слэппи и выбежала из дома.
Ливень на улице превратился в изморось. Деревья под холодным ветром шелестели.
— Кто это сделал? — плакала Джорджия, слезы текли по ее лицу, когда она шла по дорожке от крыльца Уорренов. — Кто? Кто? Кто?
У Слэппи на это счет сомнений не было. На мокрой земле пропечатались следы ботинок, шедшие вокруг дома. Следы маленьких ботинок. Следы Стеллы.
24
Через несколько минут Джорджия уже сидела на кухне, обхватив руками кружку с горячим шоколадом. Она глубоко дышала, заставляя се-бя подавить дрожь.
Слэппи валялся на кухонной стойке, там, куда Джорджия его бросила.
«Три добрых дела, — горько думал он. — Я совершил три добрых дела. Я уже должен быть в безопасности. Я уже мог быть свободным, быть дома. Но эта мелкая вредительница все загубила. Свела все мои усилия на нет. Еще один день коту под хвост, а я по-прежнему на нуле. Почему она так поступает со мной? Неужели Стелла настолько завидует сестре, что совершенно потеряла над собой контроль? Подвесить младенца на шторах… Я запросто бы сделал это, так, забавы ради… — размышлял Слэппи. — Но Стелла? По-видимому, она совершенно неуравновешенная. Просто чокнутая».
Миссис Буншофт стояла перед кухонным окном спиной к Джорджии и мягким, примирительным голосом разговаривала по телефону с миссис Уоррен.
— Что-то здесь не так, — уверяла она. — Джорджия никогда в жизни так не поступила бы. Она очень ответственная девочка. Здесь определенно что-то не так.
