Душа свободна. Но скребет, как мышь,
империалистическая мысль —
как Минск? и не сожгли ли Дагомыс?
империалистическая боль —
теперь меж нас граница, что с Тобой?
1992
Русская песня
Приедешь бледная, совсем не пьяная,
моя сердечная диссидентка,
глаза туманные, звезда обманная,
Непонимание. Misunderstanding.
А там за стенкою Москва времянная.
Misunderstanding. Непонимание.
Умчишь в Германию. И там без денег —
непонимание, misunderstanding.
Не понимают тебя соседи.
Не понимают друзья и родичи.
Пришло сердечное диссидентство,
сменив политику на эротику.
Уму понятно, но сердце мается.
Ты вечно ставишь не то в кассетник.
Играешь в шахматы на воллейбольной сетке
и улетаешь в непонимание.
Не водки просишь — вина десертного,
а то Бергсона в наш мат вмонтируешь —
всех твоя лексика ненормативная
возмущает. Misunderstanding.
Живешь с включенным кондиционером.
В отпаде денди наши романные.
Непониманье — канцерогенно,
пойми, смертельно непонимание.
Стерилизуйте еду и ванную!
Мойте руки после аплодисментов!
Свеча заздравная поминальную
не понимает.
Misunderstanding.
Какою музыкой невменяема,
в черных наушниках прически стерео,
жила Наталия Николаевна?
Непониманье. Misunderstanding.
И не всеобщая клептомания
меня волнует, не курсы стерлингов.
А абсолютное непонимание,
наша нормальная Орестея.
Но ты не можешь же быть нормальною?!
Проснись, как прежняя, без истерик,
стань, моя мания — Мисс Понимание,
Miss Understanding!
1993
Я — money
Фирмка —
маниманиманимани — нема —
вложи в дома! —
неманиманиманимани-Манэ, 4 Мани, мы в романе! —
маниманиманимани — нема —
тюрьма — из-за дерьма? —
маниманияманияМММанияманияманиямани —
я — манияманимани —
НЕМА
1992
№ 17
розовые от рассвета
крылышки стрекозиные
со щелкою между ними
рассвет шанель № 9
закат ланком № 40
светлые красные красные
красные темные темные
осевшие на фужерах
осадок красной досады
на снежных узорах окон
как на бумажных салфетках
окно говорящее
на памяти на прощанье
черные под подбородком
как штемпель мясного рынка
на ночь уже без краски
под утро еще без краски
твои вернее мои
печаль моя № 8
улыбка № 15
оральные у ораторов
на лбу восковом навеки
плывущие в крематорий
заплаканные на письмах
с кляксой от лихорадки
обиженные неразжимающиеся
твои как шляпка шурупа
с бороздкою для отвертки
наглые № 30
на сигаретном дыме
над дырами одиночества
шелковые как штопка
из поперечных стежков
малиновые напильнички
шепчущие молитву
пропавшие № 8
мазки предупреждающей краски
чтоб не разбиться о воздух
светлые красные темные
от пяток и до макушки
жизнь фарфоровый чайник
покрытый красным горохом
словно спина от банок
разлука № 16
свидание № 10
с добавкою перламутра
сохнущие под номерками
как под скрепками бельевыми
о чем говорят фужеры?
какой номер у тайны?
у счастья?
— Внедрившийся в нашу банду,
вы — труп.
Вы собирали для банка данных
дактилоскопию губ.
1993
* * *
Куплю «макарова».
Пойду пострелять в лесок.
Попал березе под сосок.
И долго эхо не смолкало.
