Над Зоиной кроватью висит портрет женщины. Она в белом платье и смеётся, а глаза у неё большие-большие, хотя она их и прищурила.

— Кто это? — спросил я.

— Это наша мама, — тихо сказала Зоя и опустила голову.

А я, глупый, спросил:

— Где же она?

— Умерла… — И Зоя опустила голову ещё ниже.

Я прямо не знал, что и делать. Хороню, что Надя пришла. Она увела нас в большую комнату и там играла на рояле веселую мелодию. И Зоя развеселилась.

А когда я собирался уходить и одевался в передней, Зоя сказала мне:

— Знаешь, Витя, давай будем иногда уроки вместе учить. Я тебе буду помогать по русскому, а ты мне по арифметике. Согласен?

— Конечно, — сказал я, — согласен. И ещё я за тебя буду заступаться. Можно?

Зоя разрешила.

Теперь мне нужно быть сильным. Могут же на неё напасть всякие… например, бандиты или ребята с семнадцатого двора. Вдруг их трое, а я один? Что тогда? Надо боксом заниматься. Попрошу папу купить мне кожаную «грушу», повешу её в ванной и буду по утрам колотить. Обязательно стану сильным!

Рисовал красками. Но ничего не вышло. Только штаны испачкал. Теперь от мамы влетит. Ну, не выходит, подумаешь. Не всем же быть художниками! Вот возьму и улечу на Северный полюс. Там сфотографируюсь среди льдов в больших меховых сапогах и фотокарточку Зое пришлю.

Прочёл книгу «Тимур и его команда». Хочу быть таким, как Тимур. Конечно, это трудно, но постараюсь и — выйдет.

На улице идёт дождь, всё мокрое и почему-то невесело.

Проснулся я сегодня раньше, чем зазвонил будильник. По утрам теперь темно, и «бабье лето» уже кончилось. За окном я увидел небо в тучах, на стёклах дождевые капли растянулись, точно восклицательные знаки. А на подоконнике сидел мой друг, голубок Гурка, и ждал завтрака. Я уже собирался встать, когда услышал, как за дверью (она была приоткрыта) разговаривали папа и мама.

— Ты знаешь, Петя, — говорила мама, — я его совершенно не узнаю. Стал таким послушным, аккуратным. Вчера попросил, чтобы я его научила брюки гладить. И ещё сказал: «Купи мне ботинки жёлтые и с рисунком». За модой стал следить наш мальчик. — И мама засмеялась.

— А расписание дня над столом его видела? — говорил папа. — Там всё прямо по полочкам разложено. Просил меня купить ему гантели для зарядки. Рассказывал, чем они в кружке юннатов занимались.

— Я только боюсь, не помешает ли кружок его учёбе, — сказала мама.

— Я думаю, нет. Он любит животных. Это хорошая черта. Решил сделать ему подарок, если хорошо четверть кончит…

Тут я не выдержал и потянулся к двери, чтобы услышать лучше, а пружины как заскрипят!

— Проснулся, наверно, — сказал папа.

Конечно, подслушивать нехорошо. Но ведь я не нарочно. Что же, всё-таки, папа хочет мне подарить?

Сегодня в кружке юннатов мы делали кормушки для птиц и ещё давали зайцам капусту. Тамара Ивановна сказала, что белка Орешка заболела воспалением лёгких и ей нужно делать уколы…

Зоя сегодня получила первый раз пятёрку по арифметике. После уроков она мне сказала:

— Это ты мне помог. Спасибо!

Потом мы пошли в буфет купить печенья. Там было много ребят, и Толька Шагов сильно толкнул Зою.

Тогда я как дам этому Тольке пинка, он так и завертелся! Пускай Зою не трогает. Она вон какая маленькая и худенькая.

А Толька чуть не заревел и сказал громко:

— Эх, ты, с девчонкой дружишь! Девчатник!

Меня вообще некоторые ребята дразнят, что я с Зоей дружу. Обидно, конечно. И что тут плохого, что мы с ней друзья? Всё равно я буду с ней дружить. Она скоро придёт уроки учить. Надо подготовиться.

Сегодня самый счастливый день в моей жизни. На классном собрании Нина Семёновна похвалила меня: я кончил первую четверть только с двумя четвёрками — по русскому языку и по английскому. Да и то по английскому потому, что я что-то не так произношу. Нужно там воздух заглатывать, ну и потом как будто им подавиться. А я не умею.

Потом Нина Семёновна сказала, что хорошо, когда мальчики и девочки дружат и помогают друг другу учиться. Она про меня и про Зою говорила, чтобы с нас ребята брали пример.

Я посмотрел на Тольку, а он будто и не слышит: рисует что-то на листочке.

Нина Семёновна сказала, что мы с Зоей на демонстрации будем идти впереди нашего класса и нести плакат. Я его видел. Это очень большой плакат. На нём красивыми буквами написано: «Мир победит войну!»

Вся наша школа готовится к великому празднику Октября. На улицах флаги и плакаты, а по радио передают музыку. И везде много весёлых людей. Погода очень хорошая: немножко морозит, а туч нет, солнце светит и сверкает во всех окнах.

Завтра у нас в школе утренник. Будем петь песни. А Зоя прочитает стихи. Она мне сказала сегодня:

— Вечером приходи к нам обязательно. Сегодня день рождения Нади. Она зовёт тебя в гости. Придёшь?

Я сказал, что приду.

И опять будут пироги с яблоками!

Сейчас два часа. Должна прийти Зоя. Я ей покажу папин подарок: это замечательный щенок. Когда он вырастет, то будет кусаться, а сейчас не кусается, потому что маленький, он только пьёт молоко. А потом в четыре часа мы с Зоей пойдём в кино смотреть «Кортик».

Сейчас мне нужно сделать тридцать приседаний. Лыжнику необходимо развивать мускулы. Так я в книжке прочитал. Потом поглажу брюки. А сейчас пойду на кухню: оттуда вкусно жареным луком пахнет. Эх, не успел! Звонят. Наверно, Зоя пришла.

Я окончательно убедился: Зоя — мой самый лучший товарищ.

Вчера начались необыкновенные события. После уроков Нина Семёновна сказала:

— Останьтесь в классе. Будет серьёзный разговор.

Оставаться очень не хотелось, потому что мы собрались идти в кино. Толька Шагов даже удрал. «Заболел», — говорит. Согнулся в три погибели, застонал, и вышел в коридор. А потом мы в окно видели, как он по улице мчался: куда вся болезнь девалась.

Зоя сказала:

— Толька врун и обманщик.

Вот смелая! У нас в классе Тольку Шагова все боятся.

Потом пришла Нина Семёновна и поставила на стол маленькую плетёную корзинку. Сверху она газетой накрыта.

— Как вы, ребята, думаете, — спросила Нина Семёновна, — что в этой корзинке?

— Дневники вы в ней принесли. С двойками, — сказал Виталька Гомзяков.

— Нет.

— Книжки там всякие про путешествия, — предположила Ира Коряева.

— Нет.

— Яблоки!

— Пирожные!

— Письма от китайских школьников!

— Нет, нет и нет! Никогда не догадаетесь! — Нина Семёновна посмотрела на нас всех хитро-прехитро. — Вот, глядите! — И она вынула из корзинки и посадила на стол кролика, живого, настоящего кролика!

Белый, пушистый, он сидел на столе, прижав к спинке, длинные уши, и испуганно смотрел на нас красными глазками. Нина Семёновна достала из портфеля маленькую морковку и положила её перед носом кролика. Он схватил морковку передними лапками и стал быстро-быстро её обкусывать. Не успели мы опомниться, как кролик съел всё и опять смирнёхонько сидел, прижав уши. Как будто никакой морковки и не было. Вот хитрец!

— Откуда вы его взяли? — спросил я.

— Это подарок кролиководческого совхоза. Он в пятидесяти километрах от города находится. Пока нам прислали только одного кролика, чтобы мы посмотрели на него и решили… Что?

— Разводить кроликов! — заорал Борис Петренко. — Их сейчас во многих школах разводят. Они быстро растут и дают много мяса. Вот! Я в газете читал.

— Правильно. — Нина Семёновна улыбнулась. Она всегда так хорошо-хорошо улыбается. — Давайте и мы разводить кроликов.

— Ур-р-а-а! — закричали все.

Нина Семёновна сказала, что кричать «ура» в помещении неудобно и можно только на улицах и на торжественных собраниях. Всё-таки это странно: человеку хочется кричать «ура» потому, что ему весело и хорошо. И вот, пожалуйста, жди, когда будет торжественное собрание или отправляйся на улицу, а там, может, дождь идёт. Или метель.