- Тсс…! - мрачно цыкнул Масамунэ.

- Доно! - громко окликнул Кодзюро.

Люди, потрясая оружием, взбирались на холм, на дорожку, ведущую к каменной лестнице. Масамунэ оглянулся на Зуиходэн: ритуал продолжался, но пока ему не было видно конца.

Юзуру застывшими глазами смотрел на платформы гома. Масамунэ заскрипел зубами.

“Поспеши, Нарита-доно: сокруши Есиасу…!”

Люди подошли к лестнице. Масамунэ резко остановил воинов, уже обнажающих мечи:

- Нельзя поднимать руку на этих людей! Верните мечи в ножны.

- Но, доно…

- Защитный барьер! Никого не пропускайте!

В ярости скрежеща зубами, воины Датэ сконцентрировали волю - и вокруг Кегаминэ выросла невидимая стена.

Уууууаа!

Стена полыхнула в сторону нападающих, раздалось несколько криков. Но все равно никто из горожан не остановился. Все наткнулись на стену: то там то здесь проскальзывали яркие искры.

“Так больше не может продолжаться…!”

Постоянные столкновения ослабляли барьер, и Масамунэ прокричал:

- Больше! Вложите в него больше силы!

- Доно!

Люди давили на стену все сильнее и сильнее, не оставляя попыток прорваться. Сыпались искры. Слишком много народу!

Аааа! - взвыла толпа и врезалась в барьер. И всем скопом нападающие ввалились внутрь.

- Отступайте, доно! Мы задержим их!

- Кодзюро!

Толпа захлестнула их, как цунами. Войны в едином порыве выхватили мечи.

- Не пускайте их! Не давайте им пройти! - прорычал Кодзюро.

Горожане бросились вверх по ступеням, и было их столько, что битва казалась бессмысленной. Солдат в момент поглотила толпа, и воцарился полный хаос.

- Нет, не пускайте их в Зуиходэн!

Аааааа…! - надрывались обезумевшие люди. У каждого из них было оружие: защита Датэ пала в момент под перехлестывающим через край натиском.

- Он кири каку ун соака!

- Он кири каку ун соака!

Над каждым горожанином танцевала лисья энергия, и те в упоении своем пронзительно кричали и бесновались.

- Не позволю! - в конце концов, и Масамунэ обнажил меч.

- Здесь опасно! Отойдите, доно! - закричал Кодзюро.

- Ни за что! Я буду защищать это место до последнего! Не отступлю ни на шаг!

- Доно!

Толпа , словно огромная волна, надвигалась на них. Единственный глаз Масамунэ остро блестнул:

- Я их не пропущу!

И только горожане изготовились напасть, как случилось неожиданное.

*

-!

Есиасу глотнул воздуха, и мантра оборвалась.

Шшарп

Острое лезвие с глухим звуком вошло в тело Есиасу. Он издал короткий стон, повернулся - только для того, чтобы увидеть кинжал, глубоко вонзившийся в его тело. А держал кинжал…

- А…а…а…

Косака Дандзе.

- Ты…

Есиасу, будто не веря глазам, взглянул на Косаку, а тот со скучным лицом выдернул кинжал. Есиасу повалился с платформы; одежды священника залила кровь.

- Аааа…! Ааа…!

Косака холодно смотрел на скорчившегося на полу Есиасу. Раненый протянул к генералу окровавленную руку:

- Зачем…зачем…ты…!

Косака стряхнул руки Есиасу со своей щиколотки, и на губах его расцвела бледная усмешка:

- Никогда больше не доверяй так человеку из эры Сенгоку.

- …!

- Тебе бы надо стать похитрее в следующей жизни…!

Едва Есиасу добрался до татами, Косака вонзил кинжал в тыльную сторону его ладони.

- АААА!

С жутким воплем дух Есиасу, в попытке избежать агонии, рванулся было покинуть тело, но в этот момент…перед ним предстали двое яростных Королей Мудрости - Гозанзэ Мео и Дайтоку Мео. Силы, призванные в Кегаминэ, немедля обернулись против Есиасу, стоило ему прервать заклинание. Грозно взревел индийский буйвол, Гозанзэ оскалил зубы и всеми четырнадцатью руками вцепился в душу Есиасу.

П-пустиииии…! Неееет!

Король Мудрости вершил жестокое возмездие: оторвал Есиасу руки и вспорол живот - хлынула кровь, кости трещали и ломались. В ужасе душа Есиасу выкрикнула:

БАТЮШКА!

Предсмертные вопли звенели в воздухе. Перед двумя Королями Мудрости душа Могами Есиасу, корчась в муках, растаяла, оставив лишь отзвуки смертельного ужаса. Будто смакуя эти остаточные чувства, Косака расплылся в улыбке:

“Упокойся с миром, Есиасу.”

*

Нападавшие начали валиться на месте, будто марионетки с оборванными ниточками.

- Что это…?

Датэ недоверчиво смотрели, как над людьми, атаковавшими Масамунэ и его войско, исчезает энергия лисиц: миг - и Дакинитэн хо Могами Есиасу пропало.

- Ч…что…?

Люди неподвижно лежали на земле. Масамунэ и его люди ошарашенно таращились на происходящее. В мгновение ока цепь горожан рассыпалась.

- … - только сейчас Масамунэ заметил, что сзади подошел Юзуру. - …Нарита-доно…

- Масамунэ-доно, заклятие Могами Есиасу полностью снято, - безмятежно проговорил он. - Коко больше не появятся, будьте спокойны.

- …

Настоящей радости не чувствовалось. Юзуру загадочно улыбался, но глазами его смотрел убийца, не знающий жалости. У Масамунэ аж мурашки по спине побежали.

*

- …! - Наоэ развернулся вокруг своей оси: аура Дакинитэн-хо исчезла и лисы потеряли силу.

“Есиасу что же, убит?”

- Наоэ!

Он оглянулся на голос и тут же заметил подобравшегося сзади скелета.

- !

Такая ударил силой, и воин отлетел. Наоэ изобразил ритуальный жест:

- БАЙ!

Воин исчез; здесь - последний. Глубоко вдохнув, Наоэ остановился. Успокоение земли в этой точке барьера они удачно завершили.

- Кагетора-сама…

- Точно… - Такая пытался восстановить дыхание, все еще сжимая меч Бисямонтэна. - Надо с этим закончить, Наоэ.

- Так точно.

Они стали спина к спине: Такая лицом к востоку, Наоэ - на запад:

- Адарса -жнана!

- Самата-жнана!

- Пратявексана-жнана!

- Критянустхана-жнана!

Они нарисовали в воздухе несколько больших символов из санскрита:

- Хара добо он боккэн сютан сирии.

Проговорив мантру Киссё Дзедохэн, Наоэ и Такая сложили ладони в молитве. Теперь все было сделано, как надо: барьер пал.

- Ну вот, - Такая расслабился. - Теперь, если и в Кегаминэ они справятся с кинрин но хо, то мы молодцы.

- Кагетора-сама, все указывает на то, что Могами Есиасу не выстоял против ритуалов в Кегаминэ.

- А? - обернулся Такая.

- Странно, что его убило заклятие, да? - проговорил Наоэ. - Он ведь дух… В любом случае Дакинитэн-хо больше не действует: кажется, в Кегаминэ выиграли битву заклинаний.

- Убит заклятием… Значит, душа Есиасу…

- Вероятно, душа ранена, но раны души не исцеляются очищением в ином мире. Она исчезает и теряет возможность оставаться в этом мире, а для оншо Ями Сенгоку это равнозначно смерти.

С этими словами Наоэ мазнул взглядом по правой руке Такаи и заметил, что бинт развязался и снова струится кровь. Он подошел и аккуратно поправил повязку:

- Надо воспользоваться случаем и добраться до Могами Есиаки, Кагетора-сама. Узнав о неудаче, он, вполне вероятно, развяжет войну. И если все это начнется в полном объеме, то будет то же, что и…нет, даже хуже…чем то, что мы наблюдали в Мацумото два месяца назад. Подобная война может разрушить Сэндай. Так примем же какие-нибудь меры прежде, чем это произойдет…

- Значит, идем мочить генерала?

- За всем этим стоит Есиаки, поэтому мы изгоним его.

Взгляд Такаи стал острым:

- Где он?

- В отеле или, возможно, в любимом ресторане Уэсимы… Нет, при таком положении дел он, скорее всего, уже в лагере.

- В лагере? И где он находится?

- Понятия не имею. Может, в каком-нибудь месте, где Дакинитэн-хо совершалось ранее… И вообще, было бы быстрее, если б Харуиэ провела ментальную разведку.

- Ладно. Тогда нам надо пока вернуться в Кегаминэ: Харуиэ должна быть уже там.

И они поспешно отправились обратно.

Со всех территорий онре собирались в Сэндае.

*

Войдя в храм, Могами Есиаки в оцепенении уставился на изломанную фигуру молодого человека, распластанную перед платформой гома. На татами стыла свежая кровь.