– Да одна из наших девушек из офиса. Может быть, сыграло роль то, что я поговорила с ней сразу после ухода тех людей, ну, которым так не повезло с ребенком... Они так волновались и переживали... Но почему, черт возьми, они так уверены, что им нужен ребенок? Почему они уверены, что, когда вырастет, он будет их любить и уважать? Боже мой, Брэд, ведь принятие такого решения – это ответственность на всю жизнь! Как же они не боятся?

– Я полагаю, что здесь нечего бояться. И вообще что-то ты много вопросов задаешь на эту тему. Может, это и к лучшему, что мы обошлись без подобных проблем. – За все годы их знакомства Пилар никогда не поднимала вопроса о детях. Он тоже этого не делал, но у него-то дети были. Если уж на то пошло, они имели все: друг друга, работу, общие интересы, общих друзей, его детей, в конце концов. Они ездили в Лос-Анджелес, Нью-Йорк, путешествовали по Европе, как только выпадала такая возможность. Конечно, родись у них ребенок, проблем бы прибавилось, и, хотя они не были неразрешимыми, что-то, несомненно, поменялось бы в их жизни. Но дело в том, что Пилар никогда даже не заикалась на эту тему.

– Откуда ты знаешь, что это к лучшему? – Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Боже мой, Пилар, но ты же никогда ничего мне не говорила! – Брэд был поражен, заметив в ее глазах тоску и неудовлетворенность, которых раньше никогда не видел. Это длилось всего мгновение, она тут же взяла себя в руки, и он решил, что ему показалось.

– Я просто хочу сказать, что ничего не понимаю. Не понимаю, что они чувствуют и почему... И почему я этого никогда не чувствовала?

– Может, придет день, и ты тоже это почувствуешь. – Он сказал это серьезно, но на этот раз она приняла его слова за шутку.

– Да, когда мне исполнится пятьдесят. Знаешь, мне кажется, что сейчас уже поздно об этом думать. – Пилар вспомнила, как мать предостерегала ее в день свадьбы.

– Нет. Я думаю, если ты действительно этого захочешь, то никогда не поздно. Вот я – это совершенно другое дело... В общем, если ты вдруг захочешь подарить мне ребенка, подари сначала инвалидную коляску и слуховой аппарат.

– Не волнуйся, любимый, мы обойдемся без всего этого. «И без малыша тоже», – подумала Пилар. Вовсе она не хотела ребенка, просто на нее так повлияли события сегодняшнего дня. И впервые в жизни Пилар вдруг почувствовала неудовлетворение и какую-то пустоту. Но она тут же заставила себя вспомнить о том, что она имела в жизни, и убедила себя в том, что подобные мысли – просто безумие.

Рождество в семье Гуди всегда было самым главным семейным праздником. Гейл с Джеком и тремя дочерьми приезжали каждый год к родителям Гейл, потому что родители Джека уже давно умерли. Сэмми с Сеймусом и с детьми тоже почти каждое Рождество проводили в Пасадене по той простой причине, что семья Сеймуса жила в Ирландии, и отправляться на рождественские праздники на зеленый остров было слишком сложно. Но Сеймус никогда не жалел об этом и всегда был счастлив провести несколько дней с тещей, тестем, свояченицами и племянниками.

Это Рождество Диана с Энди, конечно, проводили в Пасадене. Когда накануне Рождества сестры накрывали на стол, Гейл подтолкнула Диану локтем и посмотрела на нее тем самым взглядом, который Диана ненавидела с самого детства. Гейл смотрела на нее так, когда знала, что сестра получила плохую оценку или у нее сгорело печенье, которое было предназначено для собрания скаутов. Это был взгляд, который говорил: «Вот видишь, ничего у тебя не получилось... ты не смогла справиться даже с такой ерундой, так как же можно с тобой вообще иметь дело?» Это был немой диалог, который понимали только они двое. Диана сделала вид, что ничего не заметила, и продолжала аккуратно раскладывать салфетки.

– Ну? – Гейл посмотрела на сестру в упор, продолжая расставлять тарелки. – Что молчишь? – Она не могла поверить, что Диана настолько глупа, что не понимает вопроса. Конечно, все она прекрасно поняла, и Гейл продолжала сверлить ее взглядом. Но тут она заметила, что Сэмми с беспокойством на них поглядывает – ей совсем не хотелось, чтобы сестры разругались перед самым Рождеством. Тогда Гейл решила спросить напрямик:

– Ты еще не беременна?

Да, это опять была плохая оценка. Это была задачка, с которой Диана не могла справиться до сих пор, и рука у нее слегка дрогнула, когда она взяла последнюю кружевную салфетку, чтобы положить ее на пустую тарелку. Они расставляли на столе приборы, которые мама доставала только на Рождество. В центре стоял огромный букет красных тюльпанов, и это придавало праздничному столу еще более торжественный вид.

– Нет, я еще не беременна. Рождение ребенка пока не входит в наши планы. – «Тебе необязательно знать о том, что я составила график и мы вот уже полгода занимаемся любовью в самое подходящее для зачатия ребенка время», – мысленно добавила она. Но уж кому-кому, а сестре-то она этого ни за что не скажет! – Мы оба страшно заняты.

– Чем, интересно? Карьерой? – Гейл сказала это таким тоном, будто Диана занималась на работе чем-то позорным. Ну конечно, ведь, по мнению Гейл, настоящая женщина должна сидеть дома и воспитывать детей. – Ты разве не хочешь заселить пустые комнаты в том огромном доме, который вы купили? Поверь мне, дорогая, тебе следует сейчас заниматься именно этим. И запомни: время работает не на тебя.

«Так ли? – подумала Диана. – А на кого же?» Конечно, сестры нарожали детишек и теперь пристают к ней. Но именно этого она и боялась. Она даже предлагала Энди поехать на Рождество к его родителям. Но ему, к сожалению, не удалось взять недельный отпуск на работе, а из Лос-Анджелеса они просто не могли не приехать в Пасадену. Ее родители страшно бы обиделись, они никогда не простили бы им этого.

– Подумаешь, большое дело! – вмешалась Сэмми. Она всегда пыталась предотвратить их ссоры, и чаще всего ей это удавалось. – У вас впереди еще полно времени. Вы оба совсем молодые. Вот увидишь, в этом году ты обязательно забеременеешь.

– Кто забеременеет? О нет, хватит! – воскликнул Сеймус, который, направляясь в кухню, как раз проходил через гостиную. – Да на вас, девчонок, стоит только глянуть, как вы тут же начинаете кричать: «Беременна!» – Он закатил глаза и передернулся, а они рассмеялись, глядя, как он исчез в дверях кухни, но тут же снова высунул оттуда голову. – А что, недавняя невеста беременна?

Ну вот, надо было ему об этом спрашивать! Диана отрицательно качнула головой. В этот момент она проклинала себя за то, что приехала домой. Эти вопросы были ей как нож в сердце, и впервые в жизни ей показалось, что она ненавидит их всех, а особенно сестер.

– Нет, Сеймус.

– Ну что ж... попробуйте еще... и еще... и еще... Представляешь, как вам будет хорошо? Счастливчик Энди!

Он снова исчез за дверями кухни под громкий смех Сэмми и Гейл, но Диане не было смешно. Она молча вышла и отправилась на кухню, чтобы помочь матери.

Она сама вернулась к этой теме позже, после обеда, когда они с Джеком оказались наедине в кабинете отца. Остальные играли в гостиной в шарады, а Диана уединилась с отцом, но тот побыл с ней недолго и вскоре ушел спать. А она все сидела у камина в кабинете отца, раскачиваясь в его любимом кресле, когда вошел Джек и сел напротив.

– С тобой все в порядке? – Он не спеша набил трубку и раскурил ее. Во время обеда Джек все время наблюдал за ней, и ему показалось, что вид у нее не очень радостный.

– Да, конечно, со мной все в порядке. – Диана обеспокоенно взглянула на него и вдруг, неожиданно для себя, решилась: – Джек, только не говори ничего, пожалуйста, Гейл... Ты знаешь, я хочу спросить... я давно уже хотела поговорить с тобой... Ну, в общем, как ты думаешь, сколько времени нужно женщине, чтобы забеременеть?

Он не выдержал и улыбнулся:

– Две недели... пять секунд... два года... для всех по-разному, Диана. Вы женаты всего полгода, ведете напряженную жизнь, полную забот и стрессов. Я думаю, вам еще год не стоит об этом волноваться. Существует расхожее мнение, что если женщина не предохраняется два года и не беременеет, то это действительно проблема. Другие полагают, что беспокоиться стоит уже через год. Да, в моей практике были пары, которым в совершенно идеальных условиях требовался год – ты слышишь? год! – чтобы зачать ребенка. Если бы вы были старше, тогда беспокойство после шести месяцев замужества было бы оправданно. А в вашем возрасте я бы и не думал волноваться по этому поводу, по крайней мере, еще год или два.