Подняв картину с пола, он повесил её на место, попутно отметив, что рамка осталась в целости и сохранности, даже не треснула нигде.

– Скажешь, что ты не такой же? – улыбнулась Керри.

– Такой же, – согласился Эшли. – Но чуточку сдержанней. У твоего брата тормозов нет совсем, и любое несогласие с его мнением всегда вызывает одну и ту же реакцию: у парня рвет крышу. Нужно уметь держать себя в руках.

– Всё

таки ты его жутко не любишь.

– Мне и не нужно его любить. Он мне детей не родит, – хмыкнул Паркер. – Слушай, я пойду, наверное. Не хочется спровоцировать очередной припадок гнева. Ведь разозлю я, а отыгрываться, скорее всего, будут на тебе. У тебя тяжелый день был, так что…

– Может, попьешь со мной чаю? – предложила девушка. – А то я, как утром поела, так после этого к еде и не прикасалась.

– Ты опять будешь веселить меня хомячьей техникой поедания пищи? – засмеялся Эшли, вспомнив салат, исчезнувший с тарелки в рекордно

короткие сроки.

– Нет. Постараюсь держать себя в руках.

– А зря. Это было очень мило, – сообщил Паркер, направляясь к лестнице.

Керри на мгновение вспыхнула, но Эшли, к счастью, этого не заметил. В этот момент он уже спускался на первый этаж.

*

Эшли открыл глаза и несколько минут смотрел в потолок. Комната была незнакомой. А еще за руку его кто

то держал. Держал крепко, словно боялся, что он вот

вот высвободит ладонь из его хватки и уйдёт. Посмотрев вбок, Паркер вспомнил, какими судьбами оказался в чужой комнате и кто, собственно, держит его за руку.

Они проговорили почти всю ночь и уснули только под утро. Точнее, Керри говорила, а он внимательно слушал её рассказ, наполненный не самыми приятными подробностями. Во всяком случае, слышать кое

что из этого было достаточно мерзко. Паркер неосознанно проводил параллель между Керри и Шанталь. Понимал, что подобное было в жизни его матери, она точно так же когда

то влюбилась в совершенно неподходящего, безответственного человека и тем самым пустила свою жизнь под откос. Прежде чем она относительно выправилась, прошло немало лет, да и то, отголоски прошлого давали о себе знать. Иногда в самое неподходящее время.

Любовь почему

то принято считать самым прекрасным чувством на земле. Но, на самом ли деле, оно так прекрасно? Паркер не видел никакого очарования. Лишь поверхностную позолоту и черноту, если этот слой позолоты поддеть чем

нибудь острым. Чувства вещь непостоянная и эфемерная. В процессе жизни мы сами постоянно меняемся, никто не остается неизменным, а потому, собственно, и наши чувства проходят стадию изменения. В юности они пылкие, горячие, безрассудные и больше основаны на страсти, чем на эмоциональной составляющей близости; духовное единение отходит на второй план, оно кажется совсем не таким важным, скорее, бесплатным приложением к основному пункту отношений. В зрелости у нас начинается та самая переоценка ценностей. Хочется не столько безумств и яркости, сколько надежности и стабильности, именно они становятся своеобразным центром вселенной, именно к этим идеалам все начинают стремиться. Но, если разобраться в сущности чувств, получается, что ничего прекрасного в них нет. С одной стороны они приоткрываются, как проявление обычного физического влечения. С другой, как голый расчет и стремление оказаться в своем уютном мирке и получить чувство защищенности со стороны другого человека – не более того. И что в этом столь прекрасного? Страсть редко получает выражение в красивых словах и поступках, чаще всего она обезображивает человека, и речь сейчас не только о любовной лихорадке и той самой химии, о которой кричат на каждом углу особо инициативные граждане. Любая страсть ненормальна, она слишком сильно захватывает, подавляет логику и доводы разума, а вслед за ней приходит опустошение, чувство того, что жизнь прошла мимо, и чего

то явно не дала, оставив все самое хорошее себе. Когда так называемая любовь строится на голом расчете, она тоже не имеет никакой силы. Её разрушить проще простого, достаточно лишь обнаружить болевые точки и надавить на них. Все тут же закончится. Так же молниеносно, как и началось.

Это было не самое приятное из всех возможных открытий.

Паркер часто приходил к выводу, что любовь просто придумана наивными людьми, теми, кто верит в романтику или же наоборот теми, кто не верит, но искренне хочет облагородить не самые возвышенные порывы других людей. И свои собственные, конечно. Без этого никуда не деться. Всё, что делает человек, он делает, в первую очередь для себя, и только потом для кого

то другого.

В любом случае, «я люблю тебя» звучало намного пафоснее и шикарнее, нежели банальное «давай займемся сексом, мне так это нужно». Девушки велись на эти слова гораздо активнее, хотя и не особо верили. Сам факт того, что им сказали несколько приятных, пусть и лживых слов, делал их гораздо доступнее, чем обычно. Эшли неоднократно наблюдал подобные примеры в жизни, и, надо сказать, его они немного бесили. Он никак не мог понять, действительно ли, девушки настолько наивны и непроходимо тупы, что принимают сладкую ложь за чистую монету, или же они все понимают, но рады обманываться? Чаще приходил к выводу, что имеет место быть второй вариант, и оттого становилось ещё печальнее. Все вновь скатывались в лицемерие. Как девушки, откликающиеся на ложь, так и парни, активно эту ложь расточавшие.

В какой

то степени ему даже было обидно за то, что мир настолько прогнил. Не осталось в нем ничего святого, ну или хотя бы частично приближенного к идеалам святости. Они оказались никому не нужны, совершенно. Абсолютно. Многие давным

давно позабыли о законах морали, жили так, как придется, не задумываясь о будущем, властью одного момента. Не строя никаких планов, пофигистично.

Он и сам смотрел в будущее без надежды, но не потому, что его настолько день сегодняшний манил. Тут Паркер тоже не видел ничего привлекательного. Всё та же прогнившая система, все та же распущенность, притворство, ложь, попытки самоутверждаться и доказывать свою состоятельность за счет более слабых…

Ему было противно жить в таком мире. Каждый прожитый день, как ещё один мазок жидкой грязью по стеклу. Каждый встреченный человек, который старается подстроиться под тебя и завоевать твое расположение вызывает только отторжение своими нелепыми попытками приспособиться. Становится ясно с одного взгляда, что нет ничего искреннего в его мотивах. Достаточно один раз сказать ему какое

нибудь резкое слово, и он тут же станет твоим врагом. Отправится поливать тебя грязью, и в итоге вы поругаетесь так, что этот скандал будут вспоминать неоднократно, при каждом удобном случае. Так почему бы сразу не установить определенную дистанцию с этим человеком? Это будет самым разумным решением, а главное – безопасным.

После всего случившегося и открывшейся правды отношение к Керри у Паркера было двоякое. Он слабо представлял себе, как можно вот так просто решиться на тот поступок, на который решилась она. Проследив логическую цепочку, которую девушка сама для себя выстроила, он вроде и мотивами её проникся, и попытался представить себя на её месте, что, правда, совсем не получилось. Будь он на месте Керри, он бы, как и Дитрих, просто отказался от таких отношений и послал в далекое путешествие Курта, а для усиления эффекта ещё и в глаз бы ему засветил, чтобы красота засияла ярче.

Видел Паркер в своей школе таких плейбоев, они были самыми фальшивыми из всех. Показные красавчики, которые только и могут, что бравировать своими сомнительными достижениями и не менее сомнительной красотой, а по сути, ничего собой не представляют. Просто изнеженные существа, разбалованные родителями и глупенькими девочками, которые уделяют им внимания больше, чем самим себе.

Тепличные растения, что цены себе сложить не могут, считая себя подарками для всего человечества. Такого слова, как верность в их арсенале не существует. Они цепляют каждую, кто готов откликнуться на их предложение и предлагает себя, выставляясь, как товар в витрине магазина. Хотя, это сравнение совсем недалеко от истины. Каждый человек раз в жизни обязательно почувствует себя товаром, не важно, когда именно это случится. При приеме на работу, стараясь выставить себя в самом выгодном свете перед работодателем, или же в повседневной жизни, старательно пытаясь продать себя на рынке невест или женихов. Впрочем, чаще на рынке невест. Мужчинам в этом плане гораздо легче. Кто