— Ищешь себе друзей? — сухо осведомился он.

— У меня не было выбора, — ответил Макдоналд.

— Будь осторожен, — прошептал Харрис. — У этих ребят есть приятели.

— Вот и замечательно, — сказал Макдоналд. — Где тут душевая?

— Дальше по площадке и направо.

Макдоналд поблагодарил и пошел вперед. Он чувствовал, что Харрис смотрит ему в спину, но не оглянулся.

Тройка юнцов разбежалась, как овцы от собачьего лая.

— Классный приемчик, — пробормотал один, но отвел взгляд, когда Макдоналд покосился на него.

— Так этим черным ублюдкам и надо, — добавил второй.

В душе было три распылителя воды, рядом с каждым в стене торчала хромированная кнопка. Под двумя уже стояли чернокожие заключенные с намыленными головами. Макдоналд снял кроссовки без шнурков. Когда он повернулся, чтобы повесить полотенце и одежду на крючок, за спиной послышались шепот и смех. Не оборачиваясь, Макдоналд стал снимать бумажный костюм. Расстегнул молнию, вылез из комбинезона и повесил его рядом с полотенцем. Только встав под свободный распылитель и нажав в стене кнопку, он сообразил, что у него нет мыла.

Сверху брызнула струя, сначала чуть теплая, потом обжигающе горячая. Макдоналд закрыл глаза, чувствуя, как вода бежит по лицу и телу.

— Как дела? — произнес один из чернокожих.

— Все в порядке.

— Новенький?

— Да.

Сосед протянул ему тюбик с гелем для душа. Макдоналд помедлил, затем взял тюбик и поблагодарил. Выдавив несколько капель на ладонь, он вернул гель.

— Если тебе что-нибудь нужно, обращайся ко мне, — предложил парень с тюбиком. — Меня зовут Диггер.

Макдоналд снова поблагодарил.

— Могу и дурь достать. Снежок. Все, что захочешь.

— У меня очень скромные запросы, Диггер. Да и с деньгами сейчас туго.

— Считай, что ты обратился в кредитный союз, — улыбнулся Диггер.

Это был парень шести футов роста, с коротко подстриженными волосами и мощным торсом. Он провел по голове огромными ручищами, вышел из-под душа и обернул полотенце вокруг талии.

— Я могу дать тебе взаймы, а ты расплатишься на воле. Струя над Макдоналдом иссякла, и он нажал кнопку, чтобы снова пустить воду.

— Я подумаю, — произнес он.

Диггер кивнул на своего товарища:

— Это Дикобраз. Если меня не будет в секции, обращайся к нему.

— Ладно.

Макдоналд повернулся к распылителю спиной, и горячая вода побежала по лопаткам. Было приятно смывать с себя грязь и пот последних двух дней.

Диггер встал перед ним, уперев руки в бока и вскинув голову.

— А твое имя?..

Макдоналд сделал гримасу.

— Я себя не называю, — сказал он.

— Бунт против системы?

— Что-то вроде этого.

Диггер выставил огромный кулак. Макдоналд стукнул по нему своим кулаком. Его рука была почти вдвое меньше, чем у чернокожего. Диггер имел развитую мускулатуру и держался с уверенностью человека, никогда не проигрывавшего драку.

— За ушами не забыл помыть? — усмехнулся черный.

Диггер и Дикобраз вытерлись насухо. Они натянули одежду — светло-голубые тенниски и джинсы — и оставили Макдоналда одного. Диггер на прощание махнул ему рукой. Макдоналд надеялся, что эта парочка не связана с теми двумя парнями, которых он встретил накануне. Он опустил руки, прислонился спиной к стене и свесил голову, предоставив воде каскадом струиться по лицу. Шум в душевой заглушал звуки тюрьмы, и он мог представить себя где угодно. Например, в фитнес-центре. Или в собственной ванной комнате, недалеко от спальни, где в кровати лежит его сын, свернувшись калачиком рядом с его женой. Закрыв глаза, он мог легко вообразить, что находится всего в шаге от своей семьи. Вода снова отключилась, и он ударил кулаком по кнопке.

— Душевая закрыта, — раздался чей-то голос.

У входа стоял надзиратель — мужчина лет тридцати, в рубашке с воротником на несколько размеров больше его шеи, с багровым пятном над правой бровью. Он сглотнул слюну, и на его горле зашевелился выпуклый кадык.

— Я уже заканчиваю, — сказал Макдоналд.

— Новенький? — спросил надзиратель. — Это ты отказываешься себя называть?

Макдоналд кивнул.

— Тебе известно, что мы обязаны представляться заключенным? Они имеют право знать, кто их охраняет. Каждый должен называть себя.

— Наверное, вы тоже следуете этому правилу, — заметил Макдоналд, потянувшись за полотенцем.

— Меня зовут мистер Гамилтон.

— Рад с вами познакомиться, мистер Гамилтон.

— Ты смеешься?

Макдоналд покачал головой, повернулся к надзирателю спиной и начал вытираться.

— Несколько лет назад у нас уже был один такой умник, — продолжил Гамилтон. — Думал, что он крутой и ему все можно.

Макдоналд закончил вытираться и надел трикотажный костюм.

— Можно оставить это здесь? — Он указал на бумажный комбинезон, натягивая кроссовки.

— Нет, нельзя, — ответил надзиратель. — Забери вещи в камеру и сдай вместе с прочим мусором.

— Ладно, — пробормотал Макдоналд, сняв комбинезон с крючка.

Когда он направился к выходу, Гамилтон словно прирос к полу, и Макдоналду пришлось обойти его.

— Тебе не справиться с системой, — предупредил надзиратель. — Она ломала и не таких, как ты.

Макдоналд промолчал. По дороге в камеру ему попался Барнс, который стоял, облокотившись на перила, и смотрел на нижний этаж.

— Значит, они снабдили тебя шмотками, — сказал он.

— Да. Я стараюсь не думать, кто носил их до меня.

— А я посылку получил, — сообщил Барнс. — Завтра моя супруга принесет еще кое-какие вещички.

Он достал из кармана пачку «Мальборо» и предложил Макдоналду.

— Спасибо, не курю.

— Мое имя Билл, — добавил Барнс. Макдоналд уже хотел объяснить, в чем его проблема, но тот его перебил: — Знаю, знаю. Вся секция в курсе, что ты изображаешь крутого и молчаливого парня.

— Слухи распространяются быстро.

— Здесь больше нечего делать, кроме как языком чесать. Говорят еще, что ты раньше не сидел.

— Просто не попадался.

Барнс усмехнулся.

— Если будет нужен какой-нибудь совет, дай мне знать. — Он кивнул на первый этаж. — Я на нижнем. Камера на троих, но соседи — хорошие ребята.

— А я тут. — Макдоналд показал на свою дверь.

— Да, с Джейсоном Ли. Джейсон — нормальный парень. Болеет за «Челси», но тут уж ничего не поделаешь. Ты распорядился насчет завтрашней жратвы?

— Что?

— Насчет жратвы. Обед, чай и прочее. Мы всегда заказываем меню на завтра. Сегодня получишь вегетарианские блюда, если только у тебя нет друзей на кухне.

— Кажется, я в пролете, Билл. Извини.

— Совсем еще зеленый, да? — Он обнял Макдоналда за плечо. — Ладно, пошли со мной, сынок, я тебе кое-что покажу.

Они спустились по железной лестнице на первый этаж, и Барнс подвел Макдоналда к большой доске объявлений. Ее украшали несколько уведомлений, предупреждавших об опасности употребления наркотиков, и копия листовки Исповедников, которую вручил ему Эд Харрис. На самом верху висел напечатанный на машинке листок — тюремное меню, расписанное на неделю. На каждый день полагалось по три вида блюд, обозначавшихся буквами А, В и С, за исключением субботы, когда выбирать можно было только из двух видов.

Барнс постучал пальцем по бумажке.

— Выбери из того, что здесь написано, — сказал он.

Рядом с названиями блюд стояли буквенные коды, которые расшифровывались внизу страницы: ОБЩ означало «общий»; МУС — для мусульман; ВГ — для простых вегетарианцев; В — для строгих вегетарианцев; Д — больничная диета. Все блюда класса А были помечены кодом «УНИВЕРСАЛ», что, как подумал Макдоналд, означало их одинаковую пригодность для больных, вегетарианцев и мусульман.

Барнс провел пальцем по строчкам.

— Видишь, сегодня на обед тушеные овощи с пряностями, — промолвил он. — Вкуснятина. А к чаю подадут перченые бобы. — Он усмехнулся. — Джейсон будет от тебя в восторге.

Под доской объявлений находился стол, на нем — пластмассовый поднос с чистыми бланками, в которые вписывались фамилия и номер заключенного, дата и заказ. Рядом на цепочке висела шариковая ручка, внизу стояла картонная коробка с прорезью наверху и надписью «Для меню».