Ирка, стоявшая сбоку, показала ей большой палец.
В восемь часов Катя вышла из гипермаркета, остановилась под козырьком и обвела взглядом автостоянку. Мимо нее тянулся поток машин, направлявшихся к выезду. Синего «БМВ» не было. Она достала из сумочки пачку «Мальборо» и закурила. Через полчаса на улицу вышла Ирка.
— Ты все еще здесь? — спросила она.
— Как видишь.
— Черт! Ладно, дай прикурить.
В девять часов они поднялись в ресторанный дворик и заняли столик в зоне кафе «Делифранс». Ирка была расстроена.
— Может, надо было сказать «баксов сто»? — предположила Величкина.
Расплетина отмахнулась.
— За сто баксов можно проститутку снять. Нет, пятьсот долларов было в самый раз. Вроде и ты одноразовой дешевкой не выглядишь, а вроде и не очень много, хороший повод предложить помощь.
Ирка пригубила кофе. Катя достала сигарету.
— Может, он занят сегодня. Глядишь, завтра подкараулит тебя? — не сдавалась Расплетина.
Величкина выпустила дым колечками и сказала.
— Думаю, что мы ошиблись. Он просто ходит стричься без задних мыслей, просто стричься.
— Не унывай, — Ирка похлопала подругу по руке.
— Да он и не особо мне нравился-то, — ответила Катя.
— Девочки! — раздалось над ними.
Возле столика стояла высокая брюнетка в модных джинсах клеш с широким ремнем. Высокую грудь туго стягивала черная кофточка. Глаза скрывали солнцезащитные очки «Джорджио Армани». Дамочка выглядела эффектно, но ее «90–60–90» были подпорчены, совсем немного, не более, чем парочкой гамбургеров. Величкина с Расплетиной смотрели на нее вопросительно.
— Ну! — воскликнула незнакомка, снимая очки.
— Ленка! — произнесла восхищенная Катя.
— Самойлова, ты?! — вторила Ирка.
— Я, я, — ответила Лена, усаживаясь на свободный стул.
— Я б тебя не узнала, — сообщила Ирка.
— Как тебе удалось? — спросила Катя, окидывая взглядом Самойлову.
Та усмехнулась, открыла сумочку, достала пачку фотографий и положила на стол.
— Наймана помнишь? — спросила Катю.
— Неужели помог?!
— Еще как! — ответила Лена. — Собственно, поэтому я и позвонила тебе.
— Екатерина, Екатерин, вон же он! — закричала Расплетина.
— Кто? — поинтересовалась Самойлова.
Катя посмотрела в окно. На улице метрах в тридцати от выхода с территории, прилегающей к гипермаркету, стоял синий «БМВ».
— Он, точно, это он! — кричала Ирка.
— Смотри-ка, правда, он, — прошептала Катя.
— Черт, дура ты! — воскликнула Расплетина. — Стояла у входа! Надо ж было выйти на улицу! Беги скорее!
Катя вскочила и замерла в растерянности.
— Да беги ты, беги! — толкнула ее Ирка.
— Слушай, Лен, я потом объясню тебе! Позвони мне! — проговорила Катя.
— Беги ты, уедет же! — Ирка еще раз пихнула подругу.
Величкина спустилась на первый этаж и бросилась к выходу со стоянки, не выпуская из виду «БМВ». До ворот оставалось совсем немного, когда машина медленно двинулась вперед. Величкина выбежала за ограду. Автомобиль просигналил и проехал мимо. Катя взмахнула рукой и побежала за ним. «Как это глупо!» — подумала она. Вновь раздался сигнал клаксона. «Кому он бибикает?» И тут она увидела голубка Макси, он шел вдоль проезжей части к автобусной остановке. Автомобиль поравнялся с ним и просигналил в третий раз. Макси обернулся, машина остановилась, опустилось стекло. Катя скрывалась за спинами прохожих. Юноша сел в «БМВ», и автомобиль уехал.
Катя вернулась в кафе и обо всем рассказала подругам. Ирка слушала ее с округлившимися от изумления глазами.
— Блядь, пидарасы! — высказалась она, когда Величкина закончила.
— О чем речь-то? — поинтересовалась Самойлова.
— Да так, — поморщилась Катя.
— Ладно, девки, я пойду, — Расплетина поднялась из-за стола.
Она наклонилась к Величкиной, чмокнула ее в щеку. Самойлову потрепала по плечу.
— Пока, Ир, — откликнулась Лена.
— Ты, давай, не пропадай больше так, — произнесла Расплетина и направилась к эскалатору.
Девушка — служащая кафе — сменила пепельницу. Катя взяла фотографии. Лена обернулась в сторону эскалатора и помахала голове Расплетиной, еще видневшейся над линией пола.
— Это ты? — спросила Катя, рассматривая фотоснимки.
— Не видишь что ли? — ответила Лена.
Это была обычная фотолетопись отдыха на курорте. Лена — на фоне моря, Лена — в море. Лена — на фоне надписи «Marriott», Лена — в номере. Лена — на коленях мужчины, Лена — верхом на верблюде.
— Египет? — спросила Величкина.
— Угу. Хургада.
— Здорово, — протянула Катя.
Ее поразила внешность Самойловой. С фотографий на нее смотрела жизнерадостная девушка, по всем параметрам пригодная для работы в модельном агентстве. Только близкие люди могли узнать в ней ту угрюмую толстуху, которая допекала всех подряд никчемными гербалайфами, а потом пропала, отправившись на прием к очередному целителю.
— Ты смотри пока, а я пожрать чего-нибудь возьму. Ты-то будешь? Чего тебе взять? — спросила Лена.
— Чего-нибудь, — пожала плечами Величкина.
— Я твои вкусы еще не забыла, — улыбнулась Самойлова и направилась к стойке «Макдоналдса».
Катя посмотрела вслед завистливо. Многие мужчины не могли пройти мимо Лены равнодушно. Одни украдкой любовались девушкой, другие откровенными взглядами пожирали ее фигурку. За соседним столиком спиной к Величкиной сидел молодой человек в черной майке с надписью «Х-com defence». Он тыкал пальцем в спину Самойловой и что-то говорил своему другу. Приятель энергично кивал. Лена отвернулась, испугавшись встретиться взглядом с кем-либо из этих ребят. Наверняка, они обратят внимание и на подругу понравившейся им девушки. Катя представила себе, как они прокомментируют ее внешность, и у нее испортилось настроение.
Она вздохнула и вернулась к фотографиям. Ей показалось, что на некоторых снимках Лена выглядела полнее. «Наверно, ранние фотки», — думала Величкина, сличая даты. Но оказалось наоборот, Самойлова «пополнела» на более поздних снимках. Катя взяла несколько карточек с самого низа пачки. С этих кадров на нее смотрела та самая тучная и неповоротливая Лена, которую она знала несколько лет вплоть до того дня, как та отправилась к какому-то хитропопому еврею, променявшему диплом авиаконструктора на лицензию целителя, считай, индульгенцию шарлатану. Мелькнула мысль: «Не удержалась, значит, опять разжирела». Катя призадумалась. Она только что сгорала от зависти, наблюдая, какими взглядами мужчины провожали Самойлову. Если верить датам на фотографиях, выходило, что Лена похудела, затем вновь растолстела, а затем еще раз похудела. «И хватило же сил так себя изнасиловать дважды!» — подумала Катя.
Лена вернулась с подносом. Она выставила на стол два свертка с «Бигмаками», два коктейля, два стакана «Кока-колы», картофель фри с кетчупом, картофель по-деревенски со сметанным соусом и аж шесть пирожков с вишней.
— Это все мне? Я не съем столько. А ты-то что будешь есть? — удивилась Величкина и скосила взгляд на черную майку с надписью «Х-com defence».
— Как — что? «Бигмак» съем! Это нам на двоих. Если мало, еще возьмем.
«Вот дура-то! — подумала Катя. — Да если б мне удалось сбросить вес, уж я бы точно больше и не глядела на все эти булки!» А вслух сказала, вернее, прошептала, опасаясь привлечь внимание икскомовца:
— Слушай, а ты не боишься опять лишних килограммов набрать?
Лена фыркнула и сказала:
— У меня не в питании проблема.
— Да? — удивилась Катя.
— Слушай, а ты, когда стрижешь, у тебя руки не устают? — спросила вдруг Самойлова.
— Да нет, — неуверенно ответила Катя.
— Точно не устают? — Лена прищурила глаза. — Ты подумай. У тебя живот-то вон какой! Тебе ж чтоб до головы клиента дотянуться, руки все время на весу держать приходится.
Катя бросила взгляд на ребят за соседним столиком. Парень, сидевший к ним лицом, вряд ли мог слышать их. А вот икскомовец, казалось, напрягся, впитывая каждое слово Самойловой.