На этот раз Стэн оглянулся и посмотрел вниз.

— Как же ничего не вышло? Кое-что все же получилось…

Гейл взглянула вверх, пытаясь разглядеть выражение лица собеседника, но солнце светило слишком ярко.

— Что ты имеешь виду?

Обхватив одной рукой ствол дуба, Стэн указал вниз.

— Оглянись вокруг себя.

Женщина посмотрела на близнецов, которых никогда бы не было, не выйди она замуж за Роджера. А теперь они наполняли радостью ее жизнь. Без них ей невозможно было бы себя представить. Так что Стэн попал прямо в точку.

— Ты прав. Как всегда.

Он осторожно продолжал свой путь. И тут увидел, что хамелеон отнюдь не спит, а, заняв прочную позицию между ветвей и выпучив огромные водянистые глаза, спокойно и с интересом наблюдает за ним. Интересно, эта тварь что-нибудь соображает, задумался Стэн, чувствуя себя под этим взглядом не очень-то уютно.

— На тебя трудно сердиться, Гейл! — признался он.

— Вот и хорошо, — крикнула она ему в ответ. — Потому что мне невыносимо знать, что ты все еще имеешь на меня зуб. Особенно сейчас, когда я снова дома.

Он проверил на прочность следующую ветку, прежде чем переместиться на нее.

— Кстати, надолго ли ты вернулась?

— Еще пока не знаю. Может, насовсем.

А может, и нет, подумал Стэн. Гейл, насколько он ее знал, всегда казалась непоседой. В ней постоянно жила жажда приключений. И отъезд с Роджером Шерлоу как раз и явился очередной ее попыткой открыть для себя большой мир, существовавший за пределами тихого Хартлпула.

Стэн посмотрел на чертового Пе-Пе, и тот ответил ему долгим, высокомерным взглядом. На спасателей так не смотрят.

— Что же заставило тебя изменить свое мнение о нашем городке?

— Не что, а кто, — кивнула она в сторону близнецов. — С этими людьми ты сегодня уже познакомился.

Гейл начала волноваться. Ветка, на которую залез Стэн, продолжала опасно раскачиваться. Воображение уже рисовало картину, как он, сорвавшись, кубарем катится вниз к ее ногам. Меланхоличный любимец детей такого риска не стоил!

— Стэн, может, лучше спустишься. Я не хочу, чтобы ты из-за меня пострадал.

Слишком поздно, отметил про себя он, а вслух протянул:

— Спасать несчастных рептилий — часть моей работы, мэм.

Хамелеон умудрился пристроиться почти на конце довольно тонкой ветки. Стэн потянулся было к нему, но почувствовал треск и метнулся назад. Задержав дыхание, он проверил на прочность следующую ветвь, которая внешне была прочнее.

Гейл, в ужасе сцепив на груди руки, наблюдала за ним. Затем ахнула, когда он оступился, и его нога не нашла опоры.

— Стэн, пожалуйста, будь осторожен!

— Я стараюсь, Гейл.

— Пе-Пе, Пе-Пе! — закричала Ли Энн. К ней тут же присоединился Риччи. И два голоса принялись звать любимца.

— Ну же, хвостатый, — уговаривал его Стэн, приближаясь. — Тебе ведь не хочется всю оставшуюся жизнь провести на дереве. Ты же благоразумное существо. Так что хватит валять дурака. Пора спускаться.

Похоже, уговоры подействовали. Пе-Пе переместился чуть ближе и, словно поддразнивая помощника начальника полиции, стрельнул красной лентой тонкого липкого языка. Пытаясь его достать, Стэн опять оступился. Проглотив проклятие, готовое было сорваться с губ, он вовремя успел схватиться за верхнюю ветвь. Сердце забилось часто и глухо…

Гейл вскрикнула. Близнецы еще крепче прильнули к ней, не понимая, то ли это такая взрослая игра, то ли на самом деле что-то не в порядке.

— Мама! — неуверенно позвала Ли Энн.

Женщина крепко прижала к себе детей, словно они были сейчас той ветвью, за которую ей надо было держаться, чтоб не упасть и не разбиться самой.

— Стэн, спускайся сейчас же! — Ее голос сорвался. — Плюнь ты на этого зверюгу. Я не хочу, чтобы ты рисковал.

Но не в его характере было останавливаться на полпути. Молодой человек был упрям и сам себе порой удивлялся, понимая, что ему иногда не хватает здорового рационализма. Но зато, если уж он за что-то брался, то непременно доводил до конца. Это касалось любого дела, в том числе и спасения кого бы то ни было.

— Успокойся. Не надо дергаться. Сейчас я его сниму.

Он старался смотреть прямо в глаза мистеру Пе-Пе, гипнотизируя, приказывая подчиниться и сидеть смирно в ожидании помощи.

— Господи, зачем я только затеяла все это! И почему прислали именно тебя? У тебя, что в полиции разве нет настоящих дел?

— По всей видимости, нет.

Стэн оказался на уровне хамелеона. И они опять смотрели в глаза друг другу.

— Итак, Пе-Пе, здесь только ты и я. Предлагаю тебе сделку: ты позволишь мне взять тебя, а я обещаю, что не стану спускать с тебя шкуру за все твои безобразия. Идет?

Одним резким движением Стэн рванулся вперед, и тут ветка с резким хрустом надломилась. Однако помощник полицейского умудрился подхватить ее. Дети внизу издали радостный возглас. Отстаивая свободу, Пе-Пе испуганно шарахнулся, но с ветки не соскочил. Стэн начал спускаться, хватаясь правой рукой за ствол дерева, а левой удерживая трофей. На полпути, он вдруг скривился от боли, напоровшись на торчащий сучок.

Путешествие вниз, казалось, длилось вечность и было небезопасным. Но вот, наконец, Стэн оказался на земле и положил ветку с хамелеоном на траву. Близнецы с радостными криками бросились к нему.

Спасатель стоял, чувствуя, что рука саднит, как будто по ней провели теркой.

— Не трогайте Пе-Пе, — крикнула Гейл детям. — А то он опять окажется на дереве. Завтра поедем в ветеринарный центр, узнаем, как быть с ним дальше. Может быть, мы не правильно обращаемся с нашим питомцем.

Она развернулась, чтобы поблагодарить Стэна, но слова замерли на языке. Кожа на его руке была содрана от ладони до середины запястья.

— О Боже, как ты поранился!

Да, но это ерунда в сравнении с теми ранами, что нанесла мне ты, подумал Стэн. Пожав плечами, он произнес:

— Бывало и хуже. Не волнуйся, ничего серьезного, до свадьбы заживет.

— Ничего серьезного? Пошли, это нужно промыть и обработать.

Единственное, о чем он мог думать в следующую секунду, это о том, что Гейл, подобрав с газона брошенную им фуражку, ведет его в дом. Ему совершенно не хотелось, чтобы она суетилась вокруг него, словно он беспомощный ребенок, хотя царапины жгли и саднили. Казалось, множество ос вонзили свои жала ему в руку.

— Подумаешь, ссадина…

— Ссадина! Да еще какая!.. Ты бы наверняка так и оставил ее. Не спорь, иди со мной…

Стэн открыл было рот, чтобы возразить, но потом передумал. Гейл права, самое большое, что он догадался бы сделать, это приложить к ранкам мокрый платок, чтобы не испачкать форму.

Слегка пожав плечами, он позволил ей позаботиться о себе.

Отослав детей в комнату рядом с кухней, чтобы можно было следить за ними, Гейл придвинула стул к раковине и, не желая слушать никакие протесты, усадила на него Стэна.

Потом взяла его правую руку и нахмурилась, осматривая ссадину. Она была серьезней, чем показалось сначала. Ей понадобится марля и йод.

— Можешь остаться один на минутку? Или все же следует привязать тебя к стулу, чтобы не сбежал? — грозно спросила Гейл.

Вопрос вызвал непрошеные воспоминания. Последний раз, когда Стэна связывали, зачинщиком этого безобразия являлась опять же эта несносная Гейл. Им тогда было по десять лет, и они играли в войну с его кузенами.

— Я не убегу, — пообещал Стэн, прерывая поток воспоминаний. И пренебрежительно добавил, покосившись на руку: — Хотя ты, мне кажется, делаешь из мухи слона.

— Ничего себе из мухи слона, — бросила та, направляясь в ванную комнату.

Воображение уже рисовало ей чудовищные картины: Стэн мог сорваться и разбиться.

— Позволь мне немного позаботиться о тебе, — улыбнулась она, возвращаясь и неся аптечку.

Сдавшись, помощник полицейского пожал плечами.

— Ну ладно, можешь вспомнить старые добрые времена и поиграть в доктора.

Гейл высыпала содержимое аптечки на стол. Вооружившись ватой и йодом, подошла к Стэну.