— Не стоит, Глен, — услышал он в ответ. — Бродяжки имеют обыкновение время от времени исчезать.

Несмотря на его нажим, она ничего больше не приоткрыла, только сказала, что на сегодняшней вечеринке его ждет большой сюрприз. Глен раздраженно затоптал сигару. «Все явно знают больше, чем я, — недовольно подумал он и взглянул на часы. — Уже семь! Вечеринка начинается через час, и, если я хочу быть пунктуальным, надо сейчас же ехать домой, чтобы переодеться». Он вздохнул и снова принялся разглядывать фасад дома. Но окна, за которыми, как он предполагал, жила Паола Рамирес, оставались темными. Глен колебался. Он прикинул, не подключить ли полицию, но, поразмыслив, отбросил эту мысль. Во-первых, Джулию наверняка будет непросто найти, если она этого не хочет. А во-вторых, Форбс вряд ли обрадуется, если его преподаватель втянет за собой в скандальную хронику и университет, особенно после того, как миллион окончательно потерян. В любом случае он потерпел сокрушительный крах, это очевидно. И касается это не только эксперимента, который с самого начала представлялся ему бредовой затеей. Он ведь уверовал, что Джулия питает к нему некоторые чувства. Глен вспомнил ночи, которые они провели вместе. Никогда раньше он не встречал такой чарующей и чувственной женщины, как Джулия, и ему тяжело было признавать, что она лишь воспользовалась им, чтобы найти где-то пристанище на пару дней.

«Но где же она, черт возьми?» — спрашивал себя Глен. Он поднял руку, чтобы остановить проезжающее такси. Что ж, глупо было просто явиться сюда в надежде встретить эту Паолу или, если повезет, и саму Джулию. Он сел в машину и назвал водителю свой адрес. Машина тронулась, Глен откинулся на спинку сиденья. Он испытывал разочарование, но все-таки не был до конца уверен, что Джулия действительно могла сбежать, ничего ему не сообщив. Для этого требовалась серьезная причина. Глен предчувствовал, что сегодня на вечеринке у Сьюзен что-то выяснится. И подозревал, что истина не окажется для него приятной.

* * *

— Не может быть, чтобы вы говорили всерьез, сэр! — Глен озадаченно уставился на Джона Форбса, но тот только пожал плечами.

— А что прикажете делать, Глен? О'Брайен выразился более чем определенно. Я пытался его переубедить, но вы же его знаете. Разумеется, я вас не уволю, но...

— Но вы ожидаете, что за это я вам верну миллион долларов, не так ли? Будьте любезны, подскажите, каким образом? — Глен вышел из себя и так резко поставил на журнальный столик свой бокал, что его ножка сломалась.

— Не надо нервничать, Глен, — неодобрительно посмотрел на него Джон Форбс. — Если уж на то пошло, вы сами загнали себя в угол. Никто не принуждал вас сцепиться с О'Брайеном. Если бы, вместо того чтобы провоцировать, вы вежливо его выслушали, ничего бы не произошло. О'Брайен подробно изложил бы свою теорию, а мы все дружно бы ему похлопали. Потом получили бы чек и обо всем забыли.

Глен тряхнул головой:

— Но это не мой тип поведения, сэр, как вам давно известно. Я...

— За вами идет слава, что вы довольно строптивы во всем, что касается вашего предмета. Но вы явно не понимаете, когда можно дискутировать, а когда лучше промолчать.

— Совершенно верно! — взвился Глен. — И не намерен этому учиться. Я хочу иметь возможность говорить, что желаю и когда желаю!

Но Джон Форбс, расплывшись в улыбке, смотрел уже мимо него. Вскочив, он протянул руку.

— Брайен? — обратился он к меценату. — Как замечательно, что вы пришли!

Брайен О'Брайен пожал ему руку и скептически взглянул на Глена.

— Я вижу, вы здесь в одиночестве, мистер Робертс. А где же ваш очаровательный «эксперимент»?

Глен поджал губы.

— Если бы я это знал, то уж, конечно, не был бы здесь, мистер О'Брайен, — холодно ответил он.

О'Брайен кивнул.

— Да, я уже слышал от мисс Филипс, что у вас проблемы. — Он насмешливо разглядывал Глена. — Вам бы следовало сначала выяснить наследственность своей «избранницы».

— Вы хотите этим сказать, О'Брайен, что по генам Джулии можно было узнать, примет она приглашение на вечеринку Сьюзен или нет?

— Джентльмены, джентльмены, это вечеринка, а не дискуссионный клуб. Развлекайтесь. — Сьюзен подошла к мужчинам и с улыбкой обняла Глена. — Вы согласны, мистер О'Брайен?

О'Брайен окинул взглядом Сьюзен и ухмыльнулся.

— Вы обворожительны, мисс Филипс. — Он восхищенно поднял брови. — Будь я на пару месяцев моложе...

Сьюзен неестественно громко засмеялась, и Глен почувствовал спазмы в желудке. Это что — попытка умилостивить всемогущего благодетеля?

— Вы нам обещали интересное разоблачение, мисс Филипс? — Брайен О'Брайен взял с подноса бокал с шампанским и сел. — Очень любопытно узнать, какое именно.

Сьюзен, избегая взгляда Глена, тоже опустилась рядом и отпила из своего бокала.

— Видите ли, это касается нашего эксперимента, мистер О'Брайен. Ваши условия останутся в силе, если я смогу доказать, что Глен был введен в заблуждение? Умышленно введен в заблуждение?

— Введен в заблуждение? — хором повторили трое мужчин.

Сьюзен подтвердила:

— Да. — Она достала из сумочки фотокарточку. — У меня здесь фотография Джулии. — Она передала снимок по кругу. — Это ведь Джулия, правда?

Глен и Форбс кивнули, а О'Брайен сосредоточенно уставился на фото.

— Эту женщину я уже видел, — промолвил он. — Только не припомню где.

— Вы часто ходите в театр, мистер О'Брайен?

О'Брайен посмотрел на Сьюзен столь же удивленно, как Глен и Джон Форбс.

— Не понимаю, что...

— Куда вы клоните, Сьюзен? — Глен чувствовал, что тучи над ним сгущаются, но не знал, как этому противостоять.

Настала очередь Джона Форбса.

— Мисс Филипс, я тоже считаю, что вам пора приподнять завесу над тайной. Почему вы полагаете, что эта женщина ввела Глена в заблуждение?

— Ну, вы же в курсе того, Джо, что я, помимо социологии, занималась также литературой, да? — Джон Форбс наклонил в знак согласия голову. О'Брайен смотрел на Сьюзен с обожанием, а Глен проявлял все признаки нетерпения. — Ну и мне с самого начала история Джулии показалась довольно странной. И только совсем недавно я выяснила почему. — Она встала, взяла с полки книгу и продемонстрировала ее своей аудитории. — Здесь вы сможете прочитать ее биографию слово в слово. Есть даже плохой дядя и... — она повернула к Глену, — ...целая куча мужчин, помогавших бедной, достойной всяческого сочувствия девушке. Не без вознаграждения, само собой разумеется. Роман называется «Кэйт Старджес», успеха он почему-то не имел. — Сьюзен видела, как мрачнеет лицо Глена. — Вероятно, из-за перенасыщенности постельными сценами, — брезгливо добавила она.

— Но это же бред! — вскинулся Глен. — Джулия никогда не стала бы использовать какую-то книжку, чтобы рассказывать мне небылицы! Какой для нее в этом смысл? И, кроме того, что это доказывает? Только то, что и бродяжка умеет читать?

Сьюзен холодно усмехнулась. «Он все еще ее любит!» — подумала она с чувством разочарования и злости.

— Возможно, вы правы, Глен. Это действительно абсурд. — Она отложила книгу. — Но не исключается, что вы измените свое мнение, когда узнаете, откуда у меня эта фотография. — Наградой ей была минута напряженной тишины, воцарившейся после ее слов. — Из театрального агентства. Я тоже не могла предположить, что она вам всего лишь пересказала роман, Глен.

Глен вздрогнул. Театральное агентство? Паола Рамирес тоже была связана с подобным агентством. Отдельные звенья начали составлять цепь. Он невольно затаил дыхание, когда Сьюзен продолжила свою речь.

— Она разыграла перед вами спектакль, в прямом смысле этого слова. Почему — спросите у нее сами. Но то, что она это проделала, сомнению не подлежит. На днях я проследила за ней, когда она якобы поехала к своему врачу. А на самом деле — в старое фабричное здание в Ист-Сайде. Она там играет роль в довольно любопытной пьесе. Угадайте, как она называется? — Она ткнула пальцем в книгу. — Мистер О'Брайен, вы знаете, кого играет Джулия?