Валери прокручивала в голове разные предположения, но ни одно не казалось ей особенно правдоподобным, кроме разве что попытки взять ее в заложницы. К счастью, ни рукопись, ни деньги еще не появились на сцене. В такой ситуации она не могла действовать в одиночку, ей нужен был помощник, сообщник или… Валери взглянула на водителя, который в задумчивости смотрел на коньяк в своем стакане. Раньше они никогда не встречались, но он выглядел сильным и решительным. Как бы то ни было, Валери не заметила ни малейшего признака того, что шофер и Кардона могут быть в сговоре.

Мужчина отпил из стакана и почувствовал на себе пристальный взгляд Валери. Он смутился и пробормотал что-то невнятное о том, что в комнате ужасно холодно. Кардона, погруженная в свои мысли, не обращала на шофера никакого внимания.

Валери подумала, что зря оставила пистолет в сумке, которая так и лежала в машине. Глотнув коньяку, она сразу почувствовала себя лучше, ей даже удалось немного расслабиться. Кардона не должна присутствовать при первом разговоре с де Ла-Мот-Ружем. Не выпуская водителя из виду, Валери наклонилась к Кардоне и доверительно шепнула:

— Шеф хочет, чтобы я поторговалась. Понимаешь, о чем я?

— То есть вы готовы заплатить?

— Да, но Морван — известный скряга, даже если речь идет о казенных деньгах. Министр не хочет, чтобы об этом кто-то узнал. Дело очень щекотливое.

— Я все понимаю, — отозвалась Кардона.

Или она прекрасная актриса, подумала Валери, или ей абсолютно наплевать и на деньги, и на рукопись. Эта девица — настоящая загадка.

— Поэтому мне придется сначала поговорить с Адрианом де Ла-Мот-Ружем наедине.

— Да, мне тоже кажется, что будет правильнее, если ты поговоришь с ним с глазу на глаз.

Валери была обезоружена ее ответом. Экономка вошла в комнату со смущенным видом.

— К сожалению, хозяину придется усыпить животное, и он немного задержится, — произнесла она. — Приглашаю вас пройти в кухню, я приготовила вам легкую закуску.

Теперь нужно найти способ предупредить Дюрозье. Валери поинтересовалась, где здесь уборная.

— Давайте я вам дам ключ и объясню, как пройти. Тут все сложно.

Прикрываясь от порывов ветра, Дюрозье и Ашиль Фауэ шли по ведущей к башне «Марс» подъездной аллее. Допрос, который Дюрозье учинил в ресторане «Липп», чуть было не закончился ссорой. К счастью, ему удалось задобрить консьержа блинчиками «фламбе» с кальвадосом и кальвадосом без блинчиков. После нескольких рюмок Ашиль расстегнул пиджак и рассказал о своей дружбе с Клеман-Амрушем.

Фауэ и Клеман-Амруш были по натуре отшельниками и людьми увлекающимися. Они встречались регулярно, дружили, поэтому террористы никак не могли манипулировать Ашилем.

Теперь Дюрозье страдал похмельем и от него несло перегаром. Ашиль был куда опытнее, однако выглядел и чувствовал себя не лучше. Они уже подходили к башне «Марс», когда Дюрозье услышал призывные звуки марша «Песнь расставания». [21]Сняв перчатку, он нажал на мобильнике кнопку «Ответ» и узнал взволнованный голос Валери.

— У меня очень серьезные подозрения насчет Кардоны, — с ходу выпалила она.

— Я же тебе говорил!

— Мне кажется, она что-то скрывает. Предупреди Морвана и сам будь осторожен. Враг не дремлет.

— Я тебя люблю.

— Я тебя тоже.

Дюрозье положил телефон в карман и посмотрел на Ашиля, который прихрамывал рядом и чуть что хватался за него, чтобы сохранить равновесие.

— Он живет на двадцать шестом этаже. К счастью, там есть лифт. А где ваш отряд безопасности?

Дюрозье махнул рукой куда-то в пространство. В темноте, в такую погоду и в таком состоянии различить что-либо было совершенно невозможно.

— На эспланаде и в коридорах здания установлены камеры. Люди из группы «Аксьон» находятся повсюду — в подвале, на лестницах, на крыше, в соседних зданиях. Мы их не видим, а вот они нас давно заметили. Они прекрасно меня знают.

— Все-таки странно, что мы никого не видим.

— Мы же только обеспечиваем безопасность, расставляем ловушку.

— Как американцы…

— Вот именно.

— Такие вещи никогда дважды не срабатывают. Конечно, они фанатики, но не такие идиоты, чтобы второй раз попасться в один и тот же капкан.

Ашилю Фауэ явно не занимать здравого смысла. С какой стати убийцы Перси Кларенса вступили на путь, который привел к гибели Тарика Хамзу? События развивались в лихорадочном темпе, но Дюрозье никак не удавалось понять логику, скрытый механизм происходящего.

Открыв дверь подъезда, они направились к лифтам. Стоявший на стремянке и возившийся с лампой монтер выразительно подмигнул им. По словам Морвана, контрразведка разместила вокруг жилища Клеман-Амруша человек шестьдесят переодетых и хорошо обученных сотрудников, не считая тех, кто патрулировал квартал.

Двери лифта раскрылись перед ними. Дюрозье нажал на кнопку, и кабина взмыла ввысь. Ашиль ухватился за привинченный к стенке поручень.

Через несколько секунд они были на двадцать шестом этаже и шли по коридору к квартире писателя. Дюрозье удержал Ашиля за руку:

— Давайте я сам позвоню в квартиру. Ему дали очень четкие инструкции, и он откроет, только если мы будем им следовать.

— Как вам угодно, молодой человек.

Дюрозье улыбнулся. С лестничной клетки выглянул снайпер в бронированном жилете и поздоровался с ними.

— Как он? — спросил Дюрозье.

— Сегодня еще не выходил. Ему никто не звонил, кроме вашего шефа.

— Он не слишком напуган?

— Мы его не видели. Даже не знаем, как он выглядит. Не буду вам мешать. Если понадобимся, мы здесь.

И он исчез на лестнице.

Дюрозье и Ашиль двинулись дальше.

— Даже обидно, столько усилий — и все впустую, — проворчал Ашиль.

— Никогда не знаешь. Убийца может притвориться разносчиком пиццы или оказаться его знакомым, как вы, например. Убил же Троцкого человек из его окружения, которому он доверял.

— Что вы хотите этим сказать?

— Предположим, вас завербовали исламисты и вы намерены его пристрелить или похитить у него рукописи. Что, если вы наговорили мне с три короба, чтобы явиться сюда вместе с людьми, которые обязаны его защищать? Это был бы отличный ход, как вы думаете?

— Прекратите!

— Я знаю, что оружия при вас нет, потому что вы, сами того не зная, прошли через металлоискатель, но чего только не бывает. Если под руку не попадется что-нибудь подходящее, вроде ледоруба, убить человека можно и кухонным ножом.

Ашиль схватил Дюрозье за руку. Хватка у консьержа была железная, только вот руки с перепоя немного дрожали.

— Много психов я повидал на своем веку, но таких придурков, как вы, еще поискать…

— Я обязан подумать обо всем. Не считая сотрудников спецслужб, вы первый, кто встречается с автором «Забытых стихов» после убийства переводчика, а это что-то значит.

— Расскажу обо всем Мишелю, пусть посмеется. Вы еще хуже американцев!

Подойдя к двери, Дюрозье сделал трижды по два звонка и предъявил удостоверение дверному глазку. Через несколько секунд послышался звон цепочек и скрежет замков и засовов. Дверь открылась, за ней показался темный коридор.

— Входите, располагайтесь, я к вам сейчас выйду, — донесся голос откуда-то из глубины квартиры.

Дюрозье и Ашиль вошли, закрыв за собой дверь. Мишель Клеман-Амруш спросил у Дюрозье, кто он такой.

— Я работаю с Пьером Морваном.

— А этот господин?

И тут Дюрозье понял, что Мишель Клеман-Амруш не знаком с Ашилем Фауэ, а тот, в свою очередь, не узнает автора «Забытых стихов». Консьерж издательства «Галуа» явно растерялся. Так кто же из них предатель? Жизнь обоих висела на волоске. Они уже вошли в квартиру. Чутье подсказывало Дюрозье, что настоящим мог быть только Ашиль.

Мишель Клеман-Амруш набрал код, и бронированная дверь закрылась. Мышеловка захлопнулась. Дюрозье подхватил консьержа под руку и сам ответил на вопрос: