В конце концов мы вместе дошли до его дома. Мы хотели было пойти с ним, но он сказал, что хочет побыть один. Так что мы остались вдвоем: я и Джонатан. Я посмотрел на него, а он — на меня.

— Ну, что скажешь? — спросил я.

— Да, не все так могут… — ответил он, и это было правдой. Мы оба любили Дино за это. Он так старался быть самым крутым, парнем номер один во всей вселенной, но с нами он мог позволить себе быть самим собой, просто славным чуваком. Эх, если бы он только знал… Как я хотел тоже найти в себе силы просто сесть и рассказать все, что со мной произошло, а потом выплакаться, освободиться ото всего этого дерьма! Вместо этого я должен хранить этот дурацкий секрет…

Тайны… Какой в них смысл? От этих тайн я схожу с ума. Если бы я поговорил с кем-нибудь об этом — получается, я бы выдал секрет… Она вечно мне твердит, чтобы я держал язык за зубами. «Бен, только не говори никому, никогда никому не хвастайся о нас, ни слова! Ты ведь настоящий мужчина!» Почему, чтобы быть взрослым, тебе надо отделить себя от всего мира стеной из секретов? Дело не в том, что это запрещено законом, ведь мне уже шестнадцать. Я просто хочу с кем-нибудь посоветоваться: с Джонатаном или Дино, с кем-нибудь из друзей. Но она говорит об этом, как о предательстве с моей стороны.

Так люди поступают с маленькими детьми. Это наша тайна, о ней знаем только ты и я, никому не говори, а то произойдет несчастье. К чему это все?

Все эти секреты хранят в себе опасность. Они овладевают тобой. Ты думаешь, что все прекрасно, это только «между нами», это ваше личное дело, — а потом вдруг ты видишь, что не можешь от этого избавиться.

Хотите последние новости? Она любит меня. Что вы на это скажете? Как мне «повезло»!

У нас был долгий, страстный секс, и когда мы закончили, она сказала:

— Я люблю заниматься с тобой любовью, Бен.

Это было довольно странно, потому что я не думал, что это называется «заниматься любовью». Это был трах. Небольшая разница, понимаете, о чем я? Когда я сейчас вспоминаю обо всем, то понимаю, что в последнее время мы меньше трахались, а чаще просто лежали в кровати и медленно ласкали друг друга. Мне это даже больше нравилось. Может быть, я во всем и виноват, наверное, я это сам предложил. Не важно. Потом она помолчала и добавила:

— Я люблю тебя. Ты знаешь это?

Вокруг стало так тихо, что воздух зазвенел. На самом деле, наверное, я просто затаил дыхание. Мне кажется, я не хотел, чтобы она поняла, насколько я шокирован ее словами. Я был напуган. В то же время какая-то сила заставляла меня сделать еще одну глупость и признаться в том, что и я ее люблю. Я даже почти произнес эти ужасные слова, и если бы я так поступил, то произошла бы настоящая катастрофа, потому что это все неправда.

Тогда казалось, что будет вежливым ответить ей тем же. А вдруг так, на самом деле все и происходит? И люди всю свою жизнь пытаются изобразить, что любят кого-то только потому, что того требуют правила хорошего тона?

Я промолчал.

— Ты слышал, что я сказала? Я люблю тебя, — повторила она.

— С каких это пор здесь пошла речь о любви? — удивился я.

Она села и, ухмыляясь, посмотрела на меня.

— Не такого ответа ждала я от тебя!

— А какого?

— Я надеялась, ты будешь польщен. Или даже — доволен, — заметила она. Потом она скрестила руки и приняла обиженный вид.

— Ты раньше никогда не говорила, что любишь меня.

— А сейчас говорю. То, что я учительница, а ты — ученик, не влияет на то, какие чувства я к тебе испытываю.

— Но это не то… — начал я. И тут меня прорвало: — Знаешь, я не уверен, что люблю тебя.

Я повернулся, чтобы посмотреть на нее. У нее было такое лицо, словно я дал ей пощечину. В какой-то момент мне казалось, что она набросится на меня, но она просто отвернулась и залезла обратно в кровать.

— Мне тяжело это слышать… — проговорила она.

Повисло молчание. Знаете, каково это, когда ты очень сильно обидел кого-то? Я не хотел причинять ей боль.

Я прижался к ней.

— Все не должно было заходить так далеко, — заметил я, и немного подумав, добавил: — Я лучше пойду.

Я вылез из кровати и стал одеваться. Она лежала спиной ко мне.

— Ты же не выбираешь, в кого влюбиться. Бен, это просто с тобой происходит. Я всего лишь надеялась, что с тобой произошло то же самое.

— Мне действительно очень жаль. Мне очень-очень жаль, — повторил я. Я одевался и думал: «Вот это и случилось! Все зашло слишком далеко; было ясно, что надо положить этому конец». И знаете что? Я был доволен. Мое сердце так сильно билось, что, казалось, — сейчас выскочит из груди. Все было кончено. Я был свободен.

Она повернулась и посмотрела на меня.

— Знаешь, тебе вовсе не обязательно уходить сейчас.

— Мне кажется, я должен уйти, — уверенно сказал я.

Она опять повернулась к стене лицом. Когда я подошел к двери, она произнесла:

— Тогда до вторника!

Я промолчал. Мое сердце сжалось. Я не хотел видеться с ней во вторник! Но я не мог ей об этом сказать. Я только что обидел ее, не мог же я быть такой скотиной и еще раз причинить ей боль!

— Хорошо, — ответил я.

Я немного помедлил и ушел. Чувствовал я себя ужасно. На следующий день я ее не видел в школе, равно как и во вторник. Она промелькнула в коридоре, когда я шел на урок.

— Увидимся позже, — прошептала она мне.

Она выглядела весьма счастливой, что казалось мне несколько странным. Я боялся, что, должно быть, разбил ей сердце, — я был весьма романтичным в этом отношении. Увидев, что она особо не расстраивается, я почувствовал себя лучше. Мне было тяжело думать, что я причинил ей боль. Она сказала, что все понимает. Она не будет давить на меня, к тому же я был еще очень молод, и все такое. Она все еще хотела встречаться со мной. Самое неприятное было то, что я хотел бы сказать: «Все, между нами все кончено», — но не мог. Я не знал, почему не могу этого сделать, ведь я всегда говорил людям в лоб то, что думаю. Возможно, я просто был очень рад, что она не сердится на меня.

— Я до сих пор хочу тебя видеть, — сказала она.

— Даже если я тебя не люблю? — удивился я.

— Что ж, такое случается, — пожала она плечами. — Когда-нибудь все может измениться, — добавила она таким тоном, словно читала мне лекцию.

Она разгладила юбку.

— Только не говори никому об этом, хорошо?

— Разве я до сих пор не держал язык за зубами?

— Я на тебя надеюсь, — ответила она. И она прильнула ко мне и поцеловала.

Я наконец-то получил кое-какой совет. Его мне дали вовсе не те, о ком вы подумали. Как это ни смешно, я его сам нашел. Да, правда! Вот что происходит, когда тебе не с кем поговорить по душам! Помните, как она сказала, что нельзя выбирать, влюбляться тебе или нет? Это просто случается с тобой, как если бы тебе на голову упал кирпич, или ты попал бы в автокатастрофу, или, на худой конец, просто застрял бы в лифте. С тобой может случиться любое дерьмо. Она постоянно это повторяла. Так, например, ей пришлось сделать аборт, и это тоже просто «случилось» с ней. Я этого не понимаю. Она не хотела ребенка, ее парень — тоже, так что у нее не было другого выбора.

— Если бы ты действительно хотела ребенка, то могла бы оставить его, — заметил я тогда.

— Никто не хотел этого ребенка, так что нельзя было его оставлять, это было бы ужасно, — ответила она.

Это все правильно, но дело не в этом. Просто она могла бы его оставить, разве нет? Если бы хотела. Всегда есть выбор. Она занималась театром просто потому, что когда-то у нее были хорошие отношения с ее учительницей по актерскому мастерству. И то, что она встречалась со мной, казалось случайностью. Казалось, что все в ее жизни просто «случалось» с ней, происходило само собой. Но это не так, потому что я видел, что она получает именно то, что ей надо и чего она хочет. И тут я пытаюсь воспротивиться ей. Но это кажется просто невозможным!

Итак, мы дошли до того самого момента, о котором я стесняюсь вспоминать. Я ненавижу об этом говорить, но так все и было, так что дайте мне рассказать. У моего брата был день рождения, и я пошел в магазин, чтобы купить для него открытку. Это был один из таких больших магазинов, где куча открыток, разных сувениров, чашек и так далее. И там был такой отдел, в котором продавались разные таблички с надписями, ну, которые можно повесить на стену. «Вовсе не обязательно работать в поте лица, но это помогает» или «То, что ты параноик, вовсе не означает, что за тобой не следят», и так далее. Все это чушь, но иногда можно найти что-нибудь прикольное. Почему бы и нет? В конце концов, на таких табличках может быть написано и что-нибудь стоящее. Например: