С тяжёлым сердцем Итимура зашагал в направлении Центрального. Он хотел ещё раз взглянуть, что творится на складе в отделе одежды. Если, паче чаяния, ревизия с инвентаризацией может выявить скверные результаты, то по крайней мере надо хоть проводить её под собственным контролем. Если инвентаризацию целиком взять в свои руки, это позволит получить скорейший доступ к информации, а уж там можно будет что-нибудь придумать. Можно как-то манипулировать с цифрами, описывая количество товара на складе, чтобы потянуть время, — а там, если заручиться поддержкой фирмы-поставщика, можно и прибыли завысить.

В складском помещении Центрального на втором этаже Итимура обошёл все углы. Всё было в порядке, как и всегда на этом складе. Всё на тех же полках были сложены всё те же товары. Итимура даже заглянул в коробки на полках, чтобы вспомнить, что там хранится.

— Что, господин управляющий, какие-нибудь проблемы? — послышался голос у него за спиной.

Итимура оглянулся. Это был начальник по этажу одежды Цугуносин Сугаи — худощавый, в плотно облегающих брюках и пуловере.

— A-а, — приветливо улыбнулся Итимура, — да нет, ничего особенного. Я ведь всё-таки отвечаю в фирме за сектор одежды, так что мне от торгового производства отдаляться негоже. Вот решил в кои-то веки взглянуть, как тут у нас дела обстоят.

— Вот как? Премного благодарствуем! — бесстрастным тоном промолвил Сугаи.

При этом он так и впился в Итимуру своими чёрными глазами, на дне которых, казалось, затаилась искра сомнения и тревоги. Видно было, что вторжение постороннего на его территорию, как бы ни был незначителен вопрос, ему неприятно.

— Ну у тебя-то всегда всё в порядке.

— Да ну, что уж там…

При виде Сугаи на ум Итимуре всегда приходила ассоциация с котом — зверем, который при своём холодном уме и хитрости не слишком расположен общаться с чужими.

— Как идёт торговля?

— Не слишком хорошо. Да оно и понятно. Видите, погодка стоит ясная — вот осенняя одежда никак и не начнёт распродаваться.

— Ну да.

Этот факт был очевиден без всяких расспросов. Весь сентябрь было тепло, и товары, которые подготовили на продажу к началу осени, никто не покупал. До недавнего времени погода стояла такая солнечная, что впору ходить в рубашке с коротким рукавом. Ну кто же в такую погоду захочет покупать тёплую одежду вроде шерстяного кардигана?!

— Ничего, к концу месяца всё равно похолодает — тогда и расторгуетесь.

— Конечно.

— Кстати, директор Манабэ на месте?

— Вроде недавно ещё был на втором этаже. Поискать?

— Да нет, не надо. Я тут ещё похожу по магазину — авось встречу его.

Итимура неторопливо поднялся по лестнице со второго этажа на третий. С третьего на четвёртый он решил проехаться на эскалаторе, предназначенном для покупателей. Манабэ нигде не было.

Итимура уже решил поискать директора в продовольственном зале на первом этаже, но неожиданно заметил лестницу, ведущую на крышу. Ему вдруг захотелось выбраться туда: он на крышу уже сто лет не заглядывал.

На игровой площадке, оборудованной на крыше, собралось множество ребятишек и несколько молодых мамаш с малышами. День был будний, время обеденное — вокруг царила атмосфера расслабленности и покоя. В уголке игровой площадки Итимура приметил одинокую фигуру Манабэ.

Директор стоял на северной стороне площадки, со всех сторон обнесённой проволочной сеткой. Левой рукой он держался за железный столб, а правой упёрся в бок.

Итимура уже хотел зычно окликнуть Манабэ, но осёкся. Уж слишком подавленный вид был у директора. Он тихонько подошёл сзади вплотную к Манабэ, но тот, как видно, ничего не услышав, даже не оглянулся и продолжал стоять в той же позе.

Внизу открывался вид на северную часть Савабэ. С запада подступали горы. На восток простирались городские кварталы. Новые жилые районы раскинулись по холмам, расползаясь всё дальше. Ряды аккуратных коттеджей уходили к горизонту — их красные и сизые черепичные крыши лучились под сентябрьским солнцем. Там и таилось множество потенциальных покупателей — залог процветания фирмы «Исиэй-стор».

— Э-эй! — подал голос Итимура.

— Вы, господин управляющий? — удивлённо обернулся Манабэ.

— О чём задумался?

Манабэ не отвечал.

— Что-то вид у тебя неважнецкий. Может, ты нездоров?

— Да нет, ничего.

Итимура в упор посмотрел на директора. Перед ним было мрачное, измождённое лицо — лицо измученного, несчастного человека.

— Да что случилось, Манабэ? Я же вижу, тебя что-то угнетает. Разве не так?

— Ничего со мной не случилось.

Итимура сердцем почувствовал, как страдает Манабэ. Это была бездна отчаяния. Человек себя ненавидел и презирал. Какое-то ужасное чувство глодало его, застилая всё светлое в жизни чёрной мглой.

Манабэ всегда был весёлым, доброжелательным молодым человеком спортивного склада. Пять лет назад, когда Итимуре его впервые представили в одной партнёрской фирме, он производил впечатление даже слишком оптимистичного и жизнерадостного парня, от которого заряд бодрости и здоровья передавался всем окружающим.

— Манабэ, что всё-таки с тобой происходит? Ты скажи — я всё сделаю, чтобы тебе помочь, всё, что смогу. Ну что там такое?

— Ничего. Ничего не происходит.

Манабэ посмотрел на часы и состроил такую гримасу, будто вспомнил о важном деле.

— Извините, можно я пойду? Если у вас ко мне вопросы, я потом сам загляну.

С этими словами Манабэ поспешил к лестнице, ведущей вниз.

Итимура стоял в тревоге: душевное состояние Манабэ находилось в полном расстройстве, и здесь, возможно, есть связь с тем случаем — якобы имевшимся на складе неликвидным товаром.

«Похоже, тут происходит что-то такое, о чём я просто не знаю».

Если предположить, что Кодзима говорил правду, значит, кто-то просто спрятал этот неликвидный товар, и Сугаи либо сам главный исполнитель, либо один из них.

Ну конечно! И Манабэ об этом знает.

Придя к такому выводу, Итимура стремительно направился к лестнице, по дороге ускоряя шаг. Он торопливо спускался, на каждом этаже окидывая взором торговый зал. Со второго этажа на первый он уже бежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Манабэ он нашёл в торговом зале на первом этаже неподалёку от кассы и решительно направился к директору, бросив на ходу:

— Давай-ка отойдём на минутку.

— Извините, сейчас у нас назначено совещание с начальниками по этажу…

— Значит, перенеси!

— Есть! — послушно ответил Манабэ, почувствовав по тону управляющего, что дело не терпит отлагательств.

Итимура пригласил Манабэ в кафе рядом с Центральным и там напрямик, без обиняков, задал вопрос, при этом пристально наблюдая за реакцией собеседника:

— Вот что, господин директор, я хочу знать: месяц назад вы ведь видели на складе одежды на втором этаже большое количество неликвидного товара? Так или нет?

Манабэ от неожиданного вопроса даже изменился в лице. Видно было, что в душе его идёт мучительная борьба.

— Нет, не видел, — наконец вымолвил он.

— Нечего врать! У тебя на физиономии всё написано!

Манабэ промолчал.

— Ты же врать не умеешь, — продолжал Итимура. — Давай выкладывай. Как оно всё было?

— Да нет, ничего не было.

— Ну-ну, ври, да не завирайся! — усмехнулся Итимура.

Ну что с таким поделаешь! Даже смешно, право.

Бесплодные препирательства продолжались не меньше получаса. К кофе на столике Манабэ не притронулся. Хотя по лицу его действительно было видно, что всё это ложь, он упорно твердил, будто ничего не произошло.

— Ну ладно, я вижу, ты мне помочь не хочешь. Понятно… Не знаю, как оно дальше обернётся… — заключил Итимура, и на том они покинули кафе.

Вместе Итимура и Манабэ вернулись в магазин, поднялись на второй этаж. Там они столкнулись с Сугаи.

— Ну что ж, возвращайся к работе, — бросил Итимура, отпуская Манабэ.

Он решил вернуться вместе с директором в магазин, чтобы ни на минуту не оставлять его одного и не дать возможности доложить Сугаи обстановку по телефону.