— Да нет, определённо судить мы не можем… — начал Кодзима, но Асаяма, не слушая его, продолжал:

— Есть все основания считать, что в составе членов правления находятся преступные элементы, повинные в создании неликвидного товара, который они пытаются скрыть. То есть надо думать, что там есть одно главное действующее лицо, которое занимает высокий пост в компании.

Асаяма не упомянул имени Итимуры, но из его прозрачного намёка нетрудно было понять, о ком идёт речь.

— Да? Вот оно что? Ну и дела!..

Кито ещё пошевелил губами, будто собираясь что-то сказать, но так и не проронил больше ни слова, застыв на месте с выражением крайней усталости на лице.

— А что у нас с магазином в Цуноуре? — осведомился Кодзима, дав Кито достаточно времени на размышление.

— В каком смысле?

— Я о контракте. Он уже подписан?

— Нет ещё. Официальное подписание назначено на следующую неделю.

— Я вас очень прошу придумать подходящие мотивировки и под любым предлогом не допустить приобретения этих двух объектов, — умоляющим тоном произнёс Кодзима.

— Это же нетрудно сделать, господин Кито. Можно ведь сказать что-нибудь такое, что владельцу участка не понравится, он сам всё и аннулирует. Инициатива будет исходить как бы от противной стороны, — весело предложил Асаяма.

— Да как же?! — хотел возразить Кито и запнулся, видимо не находя нужных слов.

Он сидел неподвижно, с виноватым видом, положив руки на колени и повесив голову.

— Поймите же, насколько это важно для нашей компании. Оба магазина приобретаются для того, чтобы развернуть в них торговлю одеждой, которая в действительности оборачивается для нас сплошным отрицательным балансом, а это ведёт «Исиэй-стор» к краю пропасти, — как мог уговаривал Асаяма.

Кодзима слушал эти увещевания, не приносившие пока видимых результатов, но других аргументов у него и у самого не было.

Разговор не ладился.

Получалось, что часть руководящих работников фирмы без всяких на то полномочий пытается самовольно отменить официально утверждённое на правлении постановление. И если уж говорить о том, кто тут старается впустую и валяет дурака, то ответ был ясен — Кодзима. Но, с другой стороны, приобретать сейчас два огромных супермаркета масштаба Центрального — всё равно что выходить в открытое море на утлом, дырявом судёнышке во время урагана.

— Ладно, господин Кито, — сказал Кодзима с мягкой улыбкой, поднимаясь с кресла. — Требовать от вас сейчас ответа бессмысленно. Подписание договора в Мукояме назначено на послезавтра, значит, у вас есть ещё завтрашний день на размышление. Просьба моя, конечно, для вас — головная боль. Решиться тут нелегко. Но вы всё-таки сегодня вечером и ночью ещё подумайте. Извините за этот неожиданный вызов и за такую неприятную просьбу.

— Нет, ничего… Я просто… Всё не могу до конца прийти в себя, — ответил Кито, наконец-то справившись со своей слабостью, и тоже поднялся.

— Одну минуточку! — остановил его Кодзима, когда Кито уже собрался было выйти из приёмной.

— Да?

— Просто вспомнил кое-что. Давно хотел спросить, господин Кито. Там у вас в строительном секторе работает Такэ, которого перевели в офис из мясного отдела нашего Центрального. Почему, собственно, его перевели?

— А, это?.. По настойчивой просьбе управляющего Итимуры. А что, Такэ в чём-то замешан?

— Вот оно что… Значит, так оно и есть. А чем же всё-таки эта просьба мотивировалась?

— Н-ну… Господин Итимура говорил, что Такэ, дескать, для торговли не создан. Не годится — особенно для торговли мясом, настоящим специалистом не станет. Но сам Такэ очень старательный, усердный работник. Увольнять его из компании мы не хотели, знали, что может ещё пригодиться, ну и решили, что, пожалуй, найдётся ему применение. Такой вот был разговор.

— Ну и как он работает?

— Ничего, справляется. Только какой-то он уж чересчур правильный, пунктуальный. А так голова-то у него хорошая, работает старательно. Я, в общем-то, доволен: хорошего работника мы приобрели.

— Ну ладно, спасибо.

— А всё-таки что он натворил, этот Такэ?

Кодзима помедлил с ответом, как видно о чём-то раздумывая, и наконец, решившись, сказал:

— Это моё личное суждение, но я полагаю, что Такэ стало известно о злоупотреблениях заведующего мясным отделом Центрального. Потому-то его и убрали из магазина.

— Да что вы говорите?! — ахнул Кито с таким убитым видом, что впору было его пожалеть.

— Неужели правда?! — выдохнул Асаяма, который и сам впервые слышал эту версию.

— Пока только предположение.

— В чём же проявляются злоупотребления? — поинтересовался Кито.

Асаяма объяснил, что происходит в Центральном, и добавил:

— У нас пока нет прямых улик. В последнее время по моему поручению за Сасимой постоянно приглядывают, да он что-то пока мяса не выносит.

— М-да-а… — промычал Кито.

Вероятно, в мозгу у него сейчас шёл мучительный процесс: факты, относящиеся к затоваренной одежде, и факты хищений в мясном отделе связывались единой нитью. И вела эта нить к управляющему Итимуре.

Кодзима не хотел затрагивать тему Такэ и его перевода, но воспользовался этим последним средством, чтобы дать понять Кито всю серьёзность проблемы.

Эффект превзошёл все ожидания. Кито, словно после тяжкого удара, бледный и растерянный, застыл у двери приёмной.

— Так вы всё же подумайте, господин Кито. Есть ещё день на размышление, — напутствовал его Кодзима.

После ухода Кито Кодзиму внезапно осенило, точнее, что-то смутно забрезжило во мраке. «Странно, да, странно. Что-то здесь не сходится», — рассуждал он про себя.

Если управляющий Итимура знал о том, что Такэ проведал о хищениях в мясном отделе, зачем ему было переводить опасного свидетеля в администрацию фирмы, где его абсолютная власть кончалась, вместо того чтобы уволить нежелательного работника — и дело с концом? Значит, или версия о том, что Такэ стало известно о хищениях, ошибочна, или…

— Господин Кодзима, что же вы раньше ничего не говорили о таком важном деле? Если Такэ подтвердит факт злоупотреблений в мясном отделе, тут-то всё и выяснится, мы их живо прижмём к ногтю, а?! — оживился Асаяма.

— Всё только гипотеза, — проронил в ответ Кодзима, словно приказывая себе собрать разбегающиеся в разные стороны мысли.

Не исключено, что Итимура кое о чём мог и не знать…

— Я попробую ненавязчиво подкатиться к Такэ, — с радостным воодушевлением объявил Асаяма. — Становится всё интересней и интересней!

Казалось, он и впрямь получает от этого запутанного дела удовольствие.

Следующим, кого пригласили для беседы Кодзима и Асаяма, был начальник товарного сектора компании Ёсио Конно. Когда-то, ещё перед расширением Центрального до масштабов крупного универмага, он был первым директором этого магазина в Савабэ. Потом ещё несколько раз назначался на пост директора в других филиалах, а сейчас в качестве ведущего менеджера, будучи одновременно начальником сектора снабжения, курировал работу директоров всех десяти магазинов «Исиэй-стор». Конно был старейшим сотрудником, поднимавшим компанию на своих плечах.

Бессменно проработавший большую часть жизни в компании, Конно двадцать лет назад был амбициозным юнцом с некоторым литературным дарованием. В старших классах школы в Нумадзу он вступил в литературный кружок, выпускал с друзьями любительский литературный журнал и уже мнил себя писателем, но по прошествии нескольких лет до него стало доходить, что он только зря теряет время на литературном факультете университета в Токио.

Решив, что делать ему там нечего, Конно ушёл из университета, вернулся к себе в Нумадзу и там стал помогать вести дела отцу, владельцу местной винной лавки. Однако работа ему не приглянулась — в торговле саке не было никакого полёта фантазии. Тут он услышал от одного оптовика, от которого они получали продукцию, что, дескать, его знакомый, тоже оптовик, затеял в окрестностях Токио новое дело, супермаркеты «Исиэй-стор». О том, что такое супермаркет, Конно в то время не имел ни малейшего представления, но всё же позвонил и навёл справки. Оказалось, что кадры фирме позарез нужны. На следующей неделе он приехал в Токио устраиваться на работу в «Исиэй-стор» и почему-то — вероятно, просто потому, что подходил по возрасту, — был сразу назначен директором магазина.