— Сатана ваш свидетель, так и знайте! И не называйте меня Энни Мэй. Я для вас — миссис Хаббард! Слышите, волокита! — Последовал еще один укол зонтиком. Ни дать ни взять — смертельный удар шпаги, и следующий уже наготове.

— Мадам, сейчас же прекратите. Я позову полицейских, если вы не перестанете. Ничего плохого с вашей внучкой не случилось. Когда я уходил, она работала над своей статьей для журнала.

— Тогда скажите, когда у вас свадьба? — потребовала бабушка Мэг.

— Свадьба? Не дождетесь, мадам. Я убежденный холостяк!

— Это мы еще посмотрим! — выкрикнула миссис Хаббард. — Вы за все ответите головой!

— Мадам, — сказал мистер Фербер, — это почтовое отделение. Поймите, вы находитесь в государственном учреждении. Ведите себя прилично!

— Прилично? — миссис Хаббард переключилась на него. — Если вы разрешите этому мужчине пользоваться услугами вашего почтового отделения, то я объявлю вам бойкот, и бьюсь об заклад, что все прихожане моей церкви последуют моему примеру.

Малышка Элинор, проснувшись в своей новенькой коляске, по тону голоса поняла, что ее дорогому дяде причинили боль. Она глубоко вздохнула, ее личико сморщилось, и она горько заплакала, сообщив миру все, что она о нем думает.

— Сейчас, сейчас, — сказала миссис Хаббард спокойнее.

Она приложила свой мизинец к крошечным губкам девочки и была тут же укушена одним из трех острых зубиков, которые уже прорезались у Элинор.

От неожиданности пожилая дама три раза повторила скверное слово. Очень громко. Это слово прозвучало бы куда более уместно на скотном дворе и, между прочим, было запрещено церковью, любой церковью. Миссис Хаббард сунула укушенный палец в рот, дабы унять боль, и покинула помещение.

Джеб Лейси зашел в несколько магазинов в центре Урбанны, прежде чем вернуться с племянницей к себе на крутую Виргиния-стрит. Библиотекарша в доме напротив, как по часам, вышла на веранду и приветливо помахала им рукой.

— Привет, мистер Лейси. Как у вас дела в этот прекрасный солнечный день?

— Да, день действительно солнечный и прекрасный, миссис Макгрудер, — отозвался Джеб. — Приятный денек. Малышка так любит прогулки. Я думаю, она станет достойной жительницей города королевы Анны.

— Красивое имя — Элинор. Традиционное для вашей семьи?

— Боюсь разочаровать вас, оно единственное на всю семью.

— Да вы остряк, мистер Лейси! — рассмеялась библиотекарша.

— В любом случае вы правы только наполовину, — пробормотал Джеб, переходя улицу и направляясь к дому.

Мэг ждала его на ступеньках крыльца. Она подошла к коляске и протянула руки к Элинор. Девчушка радостно заворковала, что на ее языке, возможно, означало приветствие. Мэг взяла ее на руки и пошла обратно к лестнице.

— Как она вам обрадовалась, — произнес Джеб с оттенком сожаления в голосе. — Как же я втащу коляску на веранду?

— С помощью мускулов, — бросила Мэг через плечо. — Возьмите коляску за ручку и тяните ее вверх со ступеньки на ступеньку, пятясь спиной вверх по лестнице. Вот так она и вскарабкается.

— Да, но… — хотел что-то уточнить Джеб, но Мэг уже скрылась в доме. — Коляска будет карабкаться, — повторял он про себя, — я буду пятиться. Чисто женское занятие. Им это легче удается.

На лестнице было всего шесть ступенек. Минут через пятнадцать, обливаясь потом, Джеб втащил коляску на веранду и опустил тормозок.

Мэг и Элинор были на кухне и ласково ворковали.

— Ну вот, я отнес «Убийство в Молдавии» на почту, — объявил он, едва ли не лопаясь от гордости.

— Хорошо, — сказшга Мэг равнодушно. Элинор промолчала. — Звонила ваша сестра.

— О Господи! — Далее Джеб употребил слово, сказанное Энни Мэй в почтовом отделении. Оттого что его произнесли на кухне, а не у почтового окошечка, оно лучше не стало. — Чего она просит на этот раз?

— Того же, что и в прошлый, — чек, — ответила Мэг.

— Можно подумать, что у меня деньги растут на деревьях, — зарычал Джеб. — Откуда она звонила?

— Из Торонто, это в Канаде. Она сказала, что у нее были большие неприятности в Атланте, и ей пришлось махнуть в другую страну.

— Торонто довольно близко, — отозвался Джеб. — Совсем недалеко, если учесть, что неприятности у нее большие. Ведь между нашими странами заключено соглашение о выдаче нарушителей закона, как вам известно.

— Да? Я не знала. Что бы там ни было — она ваша сестра!

— И я обязан, по-вашему, послать ей чек? Ха!

— Она сказала еще, что если вы не пошлете ей чек, то очень об этом пожалеете.

— Ничего, как-нибудь переживу, — проворчал Джеб. — Она хоть спросила, как дочь?

— Нет, не спросила. Ваша мама тоже звонила, — сообщила Мэг.

— Можете не говорить: ей тоже нужен чек, — догадался Джеб.

— Но это еще не все, — продолжала Мэг. — Мы с ней поболтали о том, о сем. Она заявила, что знала мою маму. Они вместе учились в школе в Ричмонде.

— Выходит, я должен послать чек моей матери только потому, что она ходила в ту же школу, что и ваша? — спросил Джеб.

— Я так не думаю. Моя мама умерла семнадцать лет назад.

— О Господи, извините меня, Мэг.

— Не извиняйтесь, это случилось очень давно. А вы и не заметили, что впервые назвали меня по имени? Мне так больше нравится.

— Я назвал вас просто Мэг? Ну, больше не буду, не стоит быть слишком фамильярными в обращении друг к другу. Ведь наши отношения чисто деловые! А что, моя мама действительно ходила в школу вместе с вашей? — спросил Джеб.

— Вздор! Моя мама всю жизнь прожила в нашем округе Миддлсекс.

— Я что-то не понимаю, — Джеб озадаченно потер лоб. Жизнь становится все запутанней и запутанней, подумал он про себя.

— Да, вы не понимаете. И вообще, вы сухарь, Джеб Лейси! О чем вы там говорите сами с собой? То, что моя мама никогда не ходила в школу вместе с вашей, ясно как Божий день, но зачем ей лгать мне? Это что, фамильная черта всех Лейси? Как вы объясните ее ложь?

— Я так думаю: моя мать решила, что поскольку в моем доме появилась женщина, то это неспроста. Значит, она мне небезразлична. Вот моей матери и захотелось сказать вам что-нибудь приятное. Моя мать не выносит две вещи: сидеть без денег и зарабатывать их. Они с Гвен называют меня семейной дойной коровой.

— Скорее, быком. А… — Мэг осеклась на полуслове и решила переменить тему разговора. — Обратите внимание на новый хорошенький высокий стульчик.

— Да, симпатичный, — сказал он.

— Его принес какой-то мужчина, я не знаю, кто это был.

— Зато я знаю, — сказал Джеб.

— Так это вы заказали стульчик? — удивилась Мэг.

— Как удобно с детской коляской! Мы зашли на распродажу кое-каких товаров. Оказалось, что это распродажа мебели, которая вполне подходит детям.

— Вы купили только две вещи? — спросила Мэг.

— Еще я купил новую детскую кроватку на вырост, она подходит к стульчику по отделке.

— Боже мой! Да вы сегодня раскошелились!

— А как же! Мы заслужили это. «Убийство в Молдавии»…

— Вы нисколько не сомневаетесь, что ваш роман будет нарасхват? — спросила его Мэг.

— На все сто, — твердо сказал Джеб.

— По такому случаю я вам сделала бутерброды с тунцом. Вы бутерброды с тунцом любите? — Она с тревогой посмотрела на него. Ее небольшой опыт общения с мужчинами подсказывал, что девушке очень трудно предвидеть ответную реакцию мужчины. На бутерброды с тунцом, например.

— Тунец? Да это моя любимая рыба! — воскликнул Джеб. По правде говоря, это было не совсем так, но какая разница!

Мэг подошла к холодильнику и вынула поднос с бутербродами.

— А молока не хотите? — спросила она.

— С удовольствием. Откуда у нас молоко? — спросил Джеб.

— Я договорилась, чтобы привозили молоко на дом.

— Толково, — похвалил ее он. — Мы и в самом деле сработаемся. А как продвигается ваша статья?

Мэг на всякий случай отошла от него на шаг.

— Я нашла ваш дневник, — сказала она почти шепотом.

— Да зачем он вам? — удивился Джеб. — Я больше года не веду его!