—Это как? — зло прошипела Тамара.

У нее самой никаких субъективных ощущений на данный момент вовсе не имелось. Зато имелось острое желание — треснуть как следует бессовестную Машку по голове, чтоб не распускала язык.

—Ничего сложного,— скромно отмахнулась Маша. — Это мое… э-э… изобретение. Недавнее. Даже сегодняшнее. — Маша сделала круг по комнате и доверительно сообщила: — Мне, например, весьма подозрительной кажется Вобла. В миру —Наталья. Она мне просто не нравится, если уж честно. Редкостная мымра!

Динка прыснула и повалилась на Крыса. Маша погрозила ей пальцем и гордо сказала:

—Но тут есть и некоторые весьма объективные э-э… наработки. То есть факты.

—Это какие? — хмуро буркнула Тамара.

—Разные. Во-первых, Вобла точно знала, что Вера Антоновна собирается принять ванну.

—Но и остальные знали…

—Не перебивай!

—Молчу.

—Во-вторых, она предложила помощь, чтобы вытолкать старуху из кухни.

—Но и остальные, Петя, например…

—Молчи, убогая! Дело в комплексе фактов, не путай меня! Э-э… Значит — предложила помочь. Чего ради, а?! Чтоб добровольно на кухню…

Маша стукнула кулаком по стене. Ближнюю фотографию перекосило. Маша поправила ее и заявила:

—Ясно — хотела побыстрее натянуть на старуху белые тапочки и заставить Софи переписать завещание. Само собой, если Лелька права, и завещание вообще существует. Да еще — на домработницу.

Тамара морщила лоб, пытаясь получше припомнить недавние события.

Маша дернула себя за локон и сказала:

—В-третьих, Вобла прекрасно знала, что такое короткое замыкание. Даже кукле в кудряшках объясняла. Не так разве?

Маша задумалась. Тишину никто не нарушал. Даже красная от злости Тамара молчала, искренне удивляясь, как сама этих выводов не сделала.

Маша щелкнула пальцами.

—Возьмем отравление. Это уже в-четвертых. Именно Вобла, как медсестра, отлично знала, как безнаказанно избавиться от старухи. Клофелин! Ну или другое какое лекарство от давления. Лелька говорила — если бы чай выпила Вера Антоновна, она бы не свалилась сразу же, а просто добралась до кровати и заснула. И не проснулась бы! Так что и подозрений бы никаких не возникло — старость не радость…

—Это если у нее свое вечно пониженное давление,— негромко заметила Лелька. — И если в чае вообще что-то было.

—Было,— отмахнулась Маша.— Потому что у меня заготовлено «в-пятых» и «в-шестых»!

—Да-а?

—Ты, главное, слушай! Так вот — просчитать все настолько точно мог лишь медицинский работник, я уверена.

—А в-пятых?—ехидно перебила Тамара.

—Молчи, мышь серая!

—Я не мышь!!!

—А кто? Моль? Я тебя просто не хотела лишний раз унижать, мышь все-таки теплокровная, и вообще…

—Ах ты…

—Девочки, прекратите!— вмешалась Лелька. — Маш, продолжай.

—Сами мешаете, а потом — «Маш, продолжай»,— негодующе проворчала Епифанцева. — Ну ладно, на чем там я… Ага, вспомнила. Итак — отравить могла только Вобла.

Увидев, что Тамара раскрыла рот, Маша закричала:

—Ну, с большей вероятностью!

Тамара рот закрыла.

—В-пятых, именно Вобла сразу же предположила — дело в давлении, вспомните. Откуда знала, а? Мало ли с чего человек в обморок бухнулся? Может, перепил? Или… перетрахался? Ой, я не то хотела сказать,— смутилась Маша, проклиная свой язык — стань с таким интеллигентной девицей! — Я имела в виду — устал, переутомился, ну всякое такое…

—Ясно нам, что ты имела в виду,— ядовито заметила Тамара.— Можешь не уточнять.

—Ага,— предпочла не услышать ее реплики Маша. — Так о чем я? А-а-а… Теперь о Левитане! — Маша убежденно воскликнула: — Вобла запросто могла его свистнуть! Такие как она наверняка страдают бессонницей. Им проснуться часом раньше, чтобы стыбрить шедевр — раз плюнуть. И потом — только она бегала в аптеку, когда Софи стало плохо, и это уже: в-шестых.

Маша торжествующе покосилась на Тамару. Та скептически улыбнулась.

—Получается, Вобла не только имела возможность умыкнуть картины, но и спрятать их!

Все ошеломленно молчали. Маша снова потерла руки и пояснила:

—То, что Софи станет плохо, мог предвидеть любой, это правда. Все-таки украли любимые эскизы. Но вот кому это принесло пользу? Правильно — Вобле. Именно она, как медицинский работник, могла удрать из квартиры по уважительной причине. — Маша немного подумала и поставила точку: — Кстати, бестрепетно вырезать полотна из рамы — это какую точную руку нужно иметь? А Вобла — сто процентов — орудовала скальпелем!

Маша взяла стул и села с чувством выполненного долга. Тамара беззвучно шевелила губами и загибала пальцы: проверяла Машины выкладки. Динка дремала в обнимку с Крысом, они не выдержали долгих Машиных рассуждений. Лелька невозмутимо констатировала:

—Понятно. Ты считаешь виновным или Электрона, или Наталью.

—Точно,— выдохнула Маша.

—А в чем именно?

—Как «в чем»?— изумилась Маша.— Во всем! —И уточнила: — В этих… в покушениях — раз. И в краже картин — два.

—А как быть с разбитыми китайской вазой и пастушкой?— вкрадчиво поинтересовалась Лелька.

—А… до одной кучи все!— фыркнула Маша.

Лелька смотрела вопросительно. Маша снисходительно разжевала для непонятливых:

—Вначале преступник работал по мелочи, думал только о подарках, поэтому Томку это… дик… дискредитировал, вот! А потом он вырос морально и умственно. Понял — нечего размениваться на пустяки. Главное — наследство. И нужно убрать старуху.

Собственная версия показалась вдруг Маше очень точной. Глаза ее радостно вспыхнули. Она громогласно закончила:

—А когда с домработницей не вышло — кто ж знал, что Томка, мышь серая, будет путаться под ногами, и все покушения накроются медным тазом? Вот бедняга и решил удовольствоваться малым — картинами.

Тамара, которую опять обозвали серой мышью, заскрипела зубами, но скандалить с бессовестной Епифанцевой не решилась. По опыту знала — бесполезно. Последнее слово все равно останется за Машкой.

А если Епифанцеву сильно прижать, она может окончательно распоясаться. Еще и в драку полезет. С Машки станется.

Здорово Лелька выбирает подруг!

Тамарины безрадостные мысли оборвала старшая сестра. Толкнула в плечо и спросила:

—А ты что думаешь?

—Я?

—Ну да.

—А ни о чем.

—Не мышиное это дело,— ехидно заметила Маша.

Тамара разъяренно посмотрела на нее и неохотно буркнула:

—Я считаю — Наталья.

—Почему?

—Ну…— Тамара помялась и через силу процедила: — Просто… просто Машкины шесть пунктов все играют, разве нет? И… и взгляд у Натальи хищный — бррр. Такая за хорошие деньги любого зарежет, не дрогнет. И потом — она первая вошла в комнату, когда я уронила пастушку. Значит — могла запросто дернуть за леску из коридора.

—Это уже «в-седьмых»,— удовлетворенно крякнула Маша.

—Но она же не сразу вошла,— возразила Лелька.— Преступник сто раз мог сбежать со своей леской, а она просто пришла накрывать на стол.

Тамара хлопнула в ладоши и хохотнула:

—Точно! Ты права. Первой Элька вошла. Кажется. Так что твое, Машенька, «в-седьмых» накрылось!

—Ничего, с меня и шести фактов хватит,— недовольно проворчала Маша. — Или у тебя на кого-нибудь больше припасено?

Тамара отрицательно покачала головой. Маша выразительно хмыкнула. И словно по команде обе девушки уставились на Лельку. Та смущенно поежилась и призналась:

—Не знаю пока. Мне подумать нужно.

—А ты что — еще и не думала?! — ахнула Маша.

—Думала,— вздохнула Лелька.

—И что надумала?

—Пока ничего. Ну, почти.

—Перестань темнить!

—Точно, Лелька, завтра уже суббота, в воскресенье уезжать, времени совсем нет…

—Но я действительно еще ни к чему не пришла.

—Колись, я же по честному играла!

Маша от возмущения даже привстала со стула. Лелька пожала плечами.

—Уверена в одном — картины еще здесь.

—Почему?

—Так.

—Нет — почему?!

—Если бы их украла я, ни за что бы не рискнула вынести. А вдруг Софи все же позвонила в милицию? И за домом следят? Меня могли обыскать, едва я переступлю порог!