— Камень моей свекрови, — прошептала слепая. — Где ты взял его, Жан-Клод?

— В вещах Наннет.

— Наннет? — в один голос воскликнули обе женщины.

— Там было и длинное письмо, — объяснил Жан-Клод. — Я закончил его читать только по дороге в машине. Она написала его много лет назад, а потом дописывала и дописывала. Наннет сразу стала подозревать, что дед замешан в похищении. Это она нашла камень в пещере, когда ходила гулять с ребенком — моей матерью. Она догадалась, что выкуп заплачен, но главарь похищения спрятал основную ценность до лучших времен. Единственное, в чем она сомневалась — знаешь ли ты об этом или нет. Она боялась, унизить тебя правдой.

— Как же она узнала, что это был Пьер? — удивилась Иви.

— Она объясняет это в письме. Как и все, она видела, как Пьер пошел в сторону пещер на встречу с похитителями. Он нес колье в коробке. Она нашла изумруд в том же футляре, а рядом лежала пара садовых ножниц, с помощью которых дед выковырял камень. Наннет слышала, как садовник жаловался, что они потерялись после того, как их одолжил молодой месье Арду.

— Теперь мы знаем правду, — подытожила Иви, с трудом веря, что она раскопала потрясающую историю.

— Я должен перед вами извиниться, Иви, — произнес Жан-Клод.

— Не стоит. Я и представить не могла, что все так обернется. Не знаю, стану ли я все это публиковать.

— Напечатайте, — приказала старуха, не переставая плакать. — Пусть весь мир узнает, что может случиться со счастливой жизнью. Я старая женщина, и теперь все кончено. Уходите. Я устала. Мы больше никогда не встретимся.

— До свидания, — сказала Иви. У нее тоже стояли в глазах слезы.

Мадам Арду не ответила. Она думала о своем, лаская камень, который не могла видеть.

Жан-Клод обнял Иви.

— Теперь вы можете ехать в Штаты, — сказал он. — Статья получится. Но может быть, вы будете так добры, что еще раз встретитесь со мной до отъезда. Я позвоню вам.

И он поцеловал ее.

Иви позвонила в Нью-Йорк и начала собираться. Что бы она ни делала, куда бы ни шла, — везде ее сопровождали слезы — слезы о себе и мадам Арду. В десять вечера, когда она уже собиралась спать, раздался осторожный стук в дверь.

— Кто там? — спросила она.

— Жан-Клод, — последовал ответ.

— Уезжаешь? — спросил он, сразу заметив сложенный чемодан.

— Больше нет причин задерживаться.

— Можно я предложу тебе причину?

— Попробуй, — Иви кусала губы.

— Мы едва знакомы, — начал он. — А значит, я хочу узнать тебя ближе. Париж — прекрасное место для отпуска. Наверняка у тебя будет отпуск, и ты можешь приехать сюда, чтобы провести его со мной.

— У меня есть отпуск, — подтвердила Иви. — Две недели.

— Две недели… Это будет так замечательно, Иви. Мы многое успеем…

Он обнял ее за плечи и поцеловал.

— Ой, чуть не забыл. — Он полез в карман и достал оттуда маленький сверточек. — Бабушка просила тебе кое-что передать. Эта вещь, когда-то принадлежала ей, и она говорит, что ты ее заслужила.

Иви сняла оберточную бумагу. Коробка была шести-семи дюймов в длину и всего один в ширину. Она открыла футляр и потеряла дар речи. Внутри лежали часы, усыпанные бриллиантами.

— Ей подарил их дед. Тогда они были еще счастливы.

— Да, она мне рассказывала. Очень красивые. Спасибо.

— Никогда не отдавай их незнакомым мужчинам, которые повезут тебя на машине, — улыбнувшись, предостерег Жан-Клод.

— Не буду.

— А сколько сейчас времени в Нью-Йорке?

— Около четырех, — ответила Иви.

— Еще не поздно позвонить, да? И попросить отпуск, чтобы провести его в Париже с мужчиной, у которого честные намерения.

— И который мне очень нравится.

— Надеюсь, — скромно кивнул Жан-Клод. — Потому что мои чувства сильны, а намерения никогда еще не были такими благородными.

— Я позвоню, — согласилась Иви с улыбкой.

— Но сначала я тебя поцелую.

— А что будет теперь с ней? С твоей бабушкой? — спросила Иви. — И с изумрудом?

— Твоя статья выйдет через пару месяцев, а к тому времени я все улажу с полицией. Изумруд принадлежал семье Арду. В ней и останется.

— Семья Арду, — произнесла Иви. — Я и мечтать не могла…

— А теперь можешь. Мы оба можем мечтать.