Эви замерла, растерянно глядя на свою старшую подругу. Это имя ей ничего не говорило.

— Кто он такой, этот Реджинальд Напертин, дьявол его раздери?

Миссис Саммерс поцокола языком, выражая тем самым неодобрение реакцией Эви.

—  СэрРеджинальд Напертин — очень милый и достойный джентльмен. Он недавно вернулся с континента и был удостоен рыцарского звания за услуги, оказанные им короне.

— Герой войны?

— Он получил ранение, спасая своего командира и нескольких подчиненных. Он едва не лишился ноги.

Эви попыталась представить себе, как идет под руку с таким мужчиной, и обнаружила, что на ум ей приходит только бег парами [12], которым она очень увлекалась в детстве.

— Что ж, на двоих у нас был бы один комплект здоровых ног.

— Это не смешно.

Нет, напротив, зрелище получалось чрезвычайно забавное, особенно если представить себе, как они вдвоем едут верхом на Розе, которая потеряла подкову. Но Эви уже давно поняла, что те, кто любит ее, относятся к ее увечью намного щепетильнее ее самой.

— Если бы он оскорбился на подобные слова, то, я подозреваю, мы с ним не нашли бы общего языка.

— Я и не говорила, что он воспринял бы твою неуместную шутку как оскорбление. Я всего лишь сказала, что это не смешно. Но, как бы там ни было, ты сможешь сама убедиться в том, что он за человек, когда эта ужасная история закончится.

Эви хотела было возразить, но потом передумала и предпочла промолчать. Никакого смысла спорить с пожилой матроной сейчас не было.

— Итак, — с деланной живостью провозгласила миссис Саммерс, — я очень рада, что это недоразумение прояснилось. Я ничуть не сомневаюсь в том, что и остальные будут рады услышать твои объяснения…

— Другие? — Ей придется объясняться? С Кристианом и мистером Хантером? — А не могли бы мы просто…

— Нет. Они слишком много для тебя сделали. Кроме того, они наверняка не только задаются вопросом, почему все их усилия сохранить тебе жизнь едва не пошли прахом, но и хотят быть уверенными в том, что этого не повторится в дальнейшем.

— Но ведь тайны, которые мне при этом придется раскрыть, принадлежат не мне одной. — И даже если бы эти секреты были только ее собственными, Эви согласилась бы вынести любые пытки, только бы не затевать с Кристианом и мистером Хантером тот же самый разговор, который сейчас состоялся у нее с миссис Саммерс.

Ради всего святого, они обсуждают сводничество!

— Разумеется, я принесу свои извинения, — сказала девушка. — В этом не может быть никаких сомнений, но объяснение повлечет за собой…

Миссис Саммерс небрежно отмахнулась от ее возражений.

— Извинений будет вполне достаточно. — Она встала и оправила свои юбки. — Полагаю, Кристиан уже вернулся с провизией, которую должен был закупить в гостинице. Так что я иду накрывать на стол.

Эви обернулась и с некоторым недоумением посмотрела на занавески, задернутые на окнах.

— Ужин. А я и не подозревала, что уже так поздно.

— Тебе нужно было отдохнуть, — заметила миссис Саммерс. — Да и мне тоже. — Она наклонилась и нежно потрепала Эви по плечу. — Я рада, что сегодня ты не пострадала.

Эви взяла ее руку и легонько пожала.

— Благодарю вас… Ох, подождите минуточку… — Она прижала руку миссис Саммерс к своей груди, когда пожилая женщина уже готова была отнять ее. — Скажите мне, ради Бога, что вы намеревались делать с той дубинкой?

— Дубинкой?

— Внизу, на кухне, вы держали в руках…

— А-а, ты имеешь в виду сломанную ручку от швабры! — Миссис Саммерс задумчиво нахмурилась. — Знаешь, понятия не имею. — Она небрежно взмахнула рукой, отбрасывая эту идею как вздорную и несущественную. — Спускайся вниз, поешь и извинись перед мужчинами. Вот увидишь, тебе сразу же станет лучше.

— Хорошо, — ответила Эви и негромко рассмеялась. — Я скоро присоединюсь к вам в столовой.

В представлении Эви «скоро» отнюдь не означало «сию минуту». Вернее, она подразумевала «когда мне будет удобно».

И у нее ушло никак не меньше получаса на то, чтобы переодеться, заколоть волосы булавками, походить по комнате, собираясь с духом и репетируя перед зеркалом извинения, которые она собиралась принести. Решив, что откладывать неизбежное более ни к чему, девушка сошла вниз и застала сотрапезников за ужином в столовой.

Она запротестовала, когда джентльмены поднялись со своих мест, и робко опустилась на стул, пробормотав нечто неразборчивое вместо приветствия. По какой-то непонятной причине Эви не могла заставить себя взглянуть в глаза Мак-Алистеру. Отчасти девушка боялась выдать связывавшую их тайну, но главным был страх, что Мак-Алистер сумеет прочесть ее самые сокровенные мысли.

Ведь она только что призналась себе, что любит его. Ей нужно было разобраться в себе и понять, как она к этому относится, прежде чем выяснять, как к этому относится он.

Эви взяла в руки вилку и с таким вниманием уткнулась в свою тарелку, что наверняка бы не заметила выразительный взгляд миссис Саммерс, если бы перед этим пожилая леди не откашлялась — громко и многозначительно.

Эви отложила вилку в сторону, ругая себя за трусость. Проглотив застрявший в горле комок неуверенности и чувства вины, она обратилась к мистеру Хантеру и Кристиану.

— Я полагаю себя обязанной принести вам извинения. Мне н-не следовало в-выходить одной. Принимая такое решение, я исходила из неверных предпосылок о том… Словом, сейчас это не имеет значения, — пробормотала она, не зная, что сказать в свою защиту, не углубляясь при этом в предысторию. — С моей с-стороны это б-было безрассудно, и я приношу свои извинения.

К изрядному изумлению девушки, мистер Хантер быстро и как-то равнодушно кивнул головой, принимая ее извинения, а Кристиан лишь пожал плечами.

— Выбрось эти глупости из головы, девочка моя, — посоветовал он.

Зная, что этого от нее ждут, она повернулась к Мак-Алистеру.

— Мне нечего прощать вам, — негромко сказал тот.

— Тебе следовало бы знать, — вставил Кристиан, прежде чем она успела ответить, — что мы отправили весточку в Халдон и осмотрели прилегающую территорию. Никаких следов. Здесь никого нет.

— Очень хорошо.

— И что же мы будем делать далее? — пожелала узнать миссис Саммерс. — Остаемся здесь? Но, насколько мне помнится, основная идея заключалась в том, чтобы уберечь Эви от опасности.

И на этом все закончилось, сообразила вдруг Эви. Никаких тебе вымученных и ужасающих признаний. Она откинулась на спинку стула, испытывая одновременно и невероятное облегчение, и чувство вины за то, что так легко отделалась.

— Не совсем, — высказался мистер Хантер, отвечая на вопрос миссис Саммерс. — Идея заключалась в том, что увезти девушку в такое место, где ее легче будет защитить.

— Не подвергая при этом опасности других, — заметила Эви.

В первый раз выдвигая подобный аргумент, она не имела в виду ничего серьезного — да у нее и не было никаких причин для этого, — зато сейчас она ничуть не шутила.

— Теперь Эви ни к чему уезжать отсюда, — сказал Мак-Алистер.

Если бы девушка не повернулась инстинктивно на звук его сурового голоса, то ни за что не заметила бы понимающего взгляда, каким он обменялся с Кристианом и мистером Хантером.

— Что вы имеете в виду под словом «теперь»? — поинтересовалась она.

— Только то, что он сказал, девочка моя, — вмешался в разговор Кристиан. — Нет никакого смысла бежать отсюда немедленно. Мы вполне способны обеспечить твою безопасность…

— Не держите меня за дуру, Кристиан. Мак-Алистер совсем не это имел в виду.

— У слова «теперь» есть лишь одно значение, дорогая, — заметила миссис Саммерс.

Эви взглянула на Мак-Алистера.

— Появление этого лунатика кое-что здесь изменило, я вижу. Что же именно?

Он помедлил, прежде чем ответить.

— Теперь мы знаем, где искать. И мы сможем найти его.

Во рту у Эви мгновенно стало сухо. Все-таки она превратилась в наживку.