16

На их звонок дверь долго не открывали. Света усмехнулась про себя, вспомнив о сумасбродном плане подруги, и позвонила еще протяжно и настойчиво. Наконец замок щелкнул, и дверь распахнулась настежь.

– А‑а‑а... Ребята! – радостно закричала Оксана. – Милости прошу!

Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: Ксюха пьяна. И не просто пьяна, а пьяна отчаянно – так обычно напиваются либо с радости, либо с горя.

– Вот это номер... – растерялась Света. – Что с тобой, подруга? С чего это ты?..

– Гуляем, Светка! – с хмельной бесшабашностью махнула рукой та. – Гуляем – имеем право!

Света взглянула на пустую вешалку.

– А где Пол? – спросила она.

– Пол? Пол под ногами, где ж ему быть? – захохотала Оксана, крепко топнув для наглядности модной туфелькой.

– Не дури, где твой американец, я спрашиваю? Что случилось? – Света начала догадываться, отчего весь этот цирк.

– Ах, вот ты о ком... А я подумала: ты от счастья ног под собой... – Оксана внезапно оборвала себя на полуслове и, резко развернувшись, ушла в комнату.

Недоуменно переглядываясь, Света с Андреем разделись и прошли следом за ней.

Оксана с бокалом в руке сидела в кресле и не мигая смотрела прямо перед собой. В глазах ее стояли слезы. У Светы от жалости заныло сердце. Она села рядом с подругой, вынула из ее неподвижных рук бокал и взяла их в свои ладони.

– Ксюша...

Оксана повернула голову к ней, при этом две огромные слезы сорвались с ее ресниц и, скользнув по щекам, исчезли в оборках нарядной блузы.

– За что, Свет? За что?.. – прошептала она.

– Подожди реветь, успокойся! Что ты, в самом деле... Давай, рассказывай, что случилось?

– Что? – переспросила Оксана и, всхлипывая, стала рассказывать: – Накрыла я стол, нарядилась, накрасилась, как дура, сижу жду... он же должен был пораньше прийти, а тут... шесть – его нет, полседьмого – его нет... Я – давай звонить ему, а он... – Оксана замолчала, до боли закусив ярко накрашенную губу. Справившись с собой, она продолжила. – Хай, Ксю, кричит, хэппи бёздэй... А сам, чувствую, поддат, и крепко причем... Я ему: что же ты, я же жду... Нет, говорит, сорри, сейчас никак не могу, занят очень, а я слышу в трубке‑то: шум у него стоит, звякает что‑то, бабы какие‑то ржут... Я говорю, как же так, мы ведь договорились, я готовилась... Нет, отвечает, импосибл, и вообще, получил, мол, новое задание от редакции и из Москвы сваливаю, так что ты, дарлинг, мне больше не звони, погуляли – и хватит!.. А самое обидное, Свет, – шептала Оксана, давясь слезами, – что я абсолютно точно знаю, что никуда он не едет, ему здесь еще полтора месяца ошиваться – я в корпункте его узнавала...

– Гад какой! – с тихой яростью сказала Света. – Вот гад...

– Разве можно так... как с собакой... – И Оксана, не выдержав, разрыдалась.

– Ну прекрати, Ксюш, не надо! Возьми себя в руки. Нашла из‑за кого реветь!.. Из‑за какого‑то ублюдка... – пыталась успокоить ее Света.

– Да... тебе легко... говорить... – обливалась слезами Оксана. – У тебя‑то... вон он... рядом...

Света растерянно обернулась к Андрею, стоящему в дверях. Он поставил бутылку ликера на стол, бросил букет в кресло и шагнул к Оксане. Присев перед ней на корточки, он взял ее за руку.

– Оксана, послушайте меня. То, что с вами случилось, – это большая удача. Вам просто повезло раскусить этого человека так быстро. Подумайте, насколько было бы тяжелей и горше, если бы это случилось позже, когда вы прикипели бы к нему всем сердцем! А ваше истинное счастье никуда от вас не уйдет, поверьте мне! Вы обязательно его встретите, и, может быть, очень скоро... – Андрей говорил, не останавливаясь, и рыдания Оксаны становились все тише. – Вам непременно встретится замечательный парень, не чета этому мерзавцу, и он полюбит вас больше жизни. Иначе и быть не может, потому что вы достойны этого! Вы умны и прекрасно образованны, вы необыкновенно милы, у вас чуткое и доброе сердце, вы молоды, красивы...

– Но почему же тогда мне так не везет? – взмолилась Оксана, порывисто прижав его руку к груди. – Как проклятье какое‑то... Почему?..

Света ревниво наблюдала эту сцену и вдруг неожиданно даже для себя самой раздраженно брякнула:

– Потому что дура, вешаешься на каждого...

– На кого это я вешалась?! – тут же гневно взвилась Оксана. – Да у меня до этого янки полтора года мужика не было! Я все время на твою контору, как лошадь, пахала! Никакой личной жизни, а ты... как ты можешь... ты...

– Теперь у вас личная жизнь наладится, вот увидите, – мягко сказал Андрей, осторожно пытаясь высвободить свою руку.

– Да? – вдруг со злым ехидством прищурилась Оксана. – Может быть, ты у меня останешься?

– Я? Зачем? – удивился Андрей.

– Ну как же? Для налаживания полноценной личной жизни! Ты, говорят, мастер на все руки. Подарок, а не мужик! Пашешь задаром в две смены – и днем, и ночью! – язвительно усмехалась Оксана. – Она тебя еще не заездила, а, тимуровец? А то, давай, перебирайся ко мне, можно даже и без ремонта?

– Не понимаю, о чем вы? – пожал плечами Андрей.

– Конечно, не понимаешь. Потому что не знаешь! – Оксана ткнула пальцем ему в грудь. – Ты очень многого не знаешь, нибелунг! А ведь это я выбрала тебя для Светки!

– Как это? – улыбнулся Андрей.

– Ксюха! – прикрикнула Света.

Оксана пропустила мимо ушей окрик подруги, ее уже «понесло».

– А вот так! Просто‑напросто мы с твоей хозяйкой поспорили вот на этот самый ликер, – она схватила со стола бутылку «Бейлиса», – что Светочка закадрит и уложит в койку любого мужика, какого я ей выберу...

– Прекрати, Ксюха! – снова крикнула Света.

Но та лишь отмахнулась от нее, пылая хмельной жаждой разоблачения.

– Я‑то думала, что она не из тех, что ей слабо будет. Хрена там! Сняла и трахнула, как миленького! А ты‑то, наверное, думал: ах, судьба, ах, любовь...

– Замолчи, слышишь! – Света попыталась ударить Оксану, но ее руку перехватил Андрей.

– А ты, олух, ей еще и ремонт сделал. Ох, умора! – в запале кричала девушка. – Да ты разуй глаза‑то, телок! Вспомни – это же я к вам тогда ночью с проверкой приходила! Эх ты, нибелунг лопоухий... – Оксана с пьяной издевкой захохотала.

Андрей поднялся с каменным лицом и посмотрел на Свету.

– Андрюша... – начала было та, но он ее перебил.

– Это истерика, – спокойно сказал он. – Надо воды. Я сейчас.

Он взял бокал со стола и вышел из комнаты.

– Андрей! – крикнула вслед ему Света. – Я тебе все объясню...

До Оксаны наконец дошло, какую страшную тайну она только что выболтала. Ее лицо вытянулось, расширенными от испуга глазами она взглянула на подругу.

– Светка, прости! – схватив ее за руки, горячечным шепотом простонала Оксана. – Я не хотела... я...

Негромко хлопнула входная дверь.

– Андрей! – отчаянно крикнула Света, пытаясь освободить руки. – Да пусти же!

– Нет! Не уходи, Светочка! Не уходи, прости, прости, – рыдала, не отпуская ее, Оксана.

– Пусти!..

Света дернулась изо всех сил, рванулась так, что подруга упала на пол, и бросилась к двери. Куртки Андрея на вешалке не было, а на тумбе под зеркалом одиноко стоял пустой бокал.

Она сорвала с вешалки плащ и выскочила на площадку. Снизу дробью доносились торопливые шаги Андрея.

– Андрей! Подожди, Андрюша! – прокричала Света в лестничный пролет.

Прислушалась – вроде бы шаги смолкли. Догнать его бегом, на каблуках, было нереально, Света вызвала лифт. Дрожа от нетерпения, она постукивала ладонью по пластиковой обшивке дверей. Лифт пришел быстро, через минуту‑другую, но, когда она выбежала на улицу, белого «Гольфа» у подъезда уже не было.

Теряя голову от тревоги и страха, на непослушных ногах, Света кинулась на дорогу ловить машину...

Едва Ильин переступил порог дома, навстречу ему вышла встревоженная Наташа.

– Паша, Андрей уезжает!

– Когда?

Жена пожала плечами.

– Думаю, прямо сейчас. Только что зашел взвинченный какой‑то, попросил денег взаймы, говорит – на дорогу. Мне кажется, у них со Светой что‑то... Ты бы поговорил с ним, а то мне неудобно, а Светы нет...