29-е декабря,

за две недели до событий.

Лола ненавидела «провинцию» люто, неистово. Она считала захолустьем любое место, до которого от кольцевой наберется хотя бы час езды. Причем ее в равной степени раздражали убогий вид заштатных городов и поселков, отвратительные дороги, идиотский сервис – вернее, его полное отсутствие. Да и сами люди, живущие какой-то совершенно непонятной ей тоскливой, почти что животной жизнью, нуждались не столько в сочувствии, сколько в хорошем пинке, который смог бы вывести их всех из сонного оцепенения.

Лола – это конспиративная кличка. Ну или что-то вроде того. Ей не привыкать. За двадцать пять лет жизни ее как только не называли. В модельном бизнесе, где особых успехов ей добиться так и не удалось, и в эскортном сервисе, где она подрабатывала, пока на нее имелся спрос, собственные девичьи имена как-то не в ходу.

Сейчас у нее новый этап на жизненном пути.

Макс, ее любовник и наставник в одном лице, так и сказал: «Забудь, кем ты была раньше. Главное не то, кто ты по паспорту, а кем ты сама себя ощущаешь. Я помогу тебе начать жизнь с чистого листа. Имя тебе – Лола».

Подержанный внедорожник «Муссо», которым она управляла, миновал развилку на выезде из Фрязево. Приятель устроился справа, в кресле пассажира. Максу тридцать два, он среднего телосложения, шатен с короткой стрижкой, рост около ста восьмидесяти; на нем короткое серое «барберовское» пальто, под который подойдет легкий, почти невесомый кашемировый свитер с открытым воротом. С виду – типичный клерк средней руки в своем повседневном «нерабочем» прикиде. «Менагер» по продаже и развитию чего-то-там-полезного, особо не хватающий звезд с неба. Ну или, скажем, креативщик из какого-нибудь маркетингового или PR департамента, опять же, не очень высокого полета. Короче, типичный «мидл» (это если не знать доподлинно, что у этого человека в голове и каков он на самом деле).

Себя Лола никак не позиционировала. Она состоит при Максе, этого с нее довольно. Одета в короткую замшевую куртку, джинсы с заплатами, на ногах удобные полусапожки, голова повязана косынкой. Под колесами стелется неровная, вихлястая, в выбоинах и трещинах лента шоссе, чем-то напоминающая ее собственную жизнь.

Лола покосилась на приятеля. Макс сегодня не в духе, сидит, помалкивает. Иногда на губах появляется и тут же исчезает кривая усмешка. Но понять, что именно послужило причиной его недовольства или беспокойства, трудно даже ей, успевшей неплохо изучить этого человека. Макс чрезвычайно скрытен; на неудобные вопросы предпочитает либо не отвечать, либо, отшучиваясь, мгновенно уводит разговор в другом направлении.

– Не пропусти поворот, – подал реплику приятель. – Нет, не этот… следующий. Аккуратней! Ты сегодня какая-то… заторможенная.

– Ну так вчера и «сифанули»[1] неслабо, – вяло огрызнулась Лола. – А ты тоже хорош, Макс! Ни слова не сказал, что у тебя на сегодня какая-то «стрелка» назначена!

– Ты же сама слышала, что мне прозвонили.

– Надо было послать нах! Или самому назвать место и время. Кстати, дорогой. А ты не хочешь сказать, что это за субъект тебе прозвонил? И почему ты встречаешься с ним не в Москве… а в этой мухосранской дыре?!

– Так надо. И не спрашивай меня – что, как и почему. Просто делай то, что тебе говорят. Приткнись здесь где-нибудь… приехали.

Лола припарковала внедорожник неподалеку от прохода на платформу «Металлург». День выдался слякотный; временами из низкого, угрюмого неба моросил дождь. Всего три часа пополудни, а кажется, что надвинулись вечерние сумерки.

На платформе, в прямой видимости, находилась небольшая группка людей; они скучились под бетонным козырьком, дожидаясь появления электрички. По другую сторону полотна, за узкой полосой лесных насаждений, располагается небольшой дачный поселок. Слева и чуть позади того места, где остановился «муссо», выпирая над бетонной оградой, тянутся куда-то вдаль строения промзоны; при одном только взгляде на обветшалые строения и закопченные трубы, Лолу начинала одолевать тошнота.

«Блин, а ведь и вправду чего-то… хреново, – промелькнуло у нее в голове.

– И задержка, опять же. Ну, мать, если ты залетела, то это будет… Это будет полный «писец».

Макс посмотрел на циферблат «Rolex» – нормально приехали, без опоздания. Прежде, чем выйти из внедорожника, он достал из кармана свой «Nokia 8800», проверил, нет ли новых сообщений, затем сунул обратно.

– Значит так, Лола. Я ненадолго отлучусь: на час, максимум – полтора. Это при нормальном раскладе…

– А что, могут быть какие-то напряги?

– Хмм… Да нет, вряд ли, – после небольшой паузы сказал Макс. – Мне чисто по бизнесу… с деловыми людьми несколькими фразами перекинуться! Сейчас начало четвертого, так? До пяти я точно обернусь. Ну а если не появлюсь до этого времени… – он призадумался. – Ну, тогда…

– И что тогда? Мне что, тут вечность торчать, в этой дыре?

– Я же сказал – жди до пяти часов. И если я задержусь… То есть, у меня, к примеру, возникнут в связи с этой вот встречей еще какие-то дела… Тогда езжай прямиком на «хату»! Ну а я отзвонюсь, как только смогу. Понятно?

– Как-то ты мутно все излагаешь, на тебя это не похоже, – Лола вытрясла из сумки пачку дамских сигарет, но, почувствовав новый приступ тошноты, резко передумала курить. – Блин… обратно сам поведешь!

– Там будет видно.

– Стой! Минутку… – она схватила приятеля, который уже приоткрыл дверцу джипа, за рукав пальто. – Не люблю, когда ты ведешь себя, как трамвайный хам!.. Макс…

– Что еще?! Мне некогда!

– Макс, у меня «задержка».

– Наверное, от «кокса». Надо завязывать с этим.

– А если… если это – «залет»? Ты же, когда под «балдой» был, не всегда презервативом пользовался… кажется.

– Лола, кончай прикалываться! Сто раз уже говорили на эту тему! Ты что, можешь представить меня в роли п а п а ш и?! А саму себя – кормящей мамочкой?! – он коротко рассмеялся. – Брось, подруга. Мы с тобой созданы для других дел.

– Так я для тебя, значит, всего лишь «подруга»? И все?!

– Отпусти рукав! За «любофф» потом поговорим! Когда вернусь обратно.

– А поцеловать боевую подругу?

Макс торопливо клюнул девушку в щеку. Не произнеся более ни слова, выбрался из машины и бодрым шагом двинул – в обход платформы – проторенной дорожкой через пути – в направлении дачного поселка.

– О-от же скотина, – выругалась Лола, провожая взглядом удаляющегося приятеля. – Редкостная сволочь! Эгоист!! Сама не знаю, за что я тебя так люблю.

Перебравшись через колею, Макс какое-то время шел проселком вдоль глухого забора, за которым располагаются дачные участки. Минут через десять он оказался на берегу небольшого, метров сто в диаметре, озерца. Берег водоема со стороны поселка превращен в некое подобие пляжа: здесь имеется дощатый причальчик, кабинка для раздевания, с полдюжины грибков; ближе к опушке березовой рощицы оборудованы места для жарки шашлыков и «культурного» отдыха. Сюда можно подъехать на собственном транспорте, воспользовавшись либо проселком, по которому, собственно, он сюда пришел, либо съехать к берегу с асфальтированной двухрядки, огибающей в этом месте рощу – сама эта дорога ведет в соседний город Электросталь. В тот самый город, где он родился, вырос и откуда по окончании средней школы отправился поступать в МВТУ им. Баумана. А заодно – и искать свое место под ярким столичным солнцем…