– Выпить хотите?

– Че...го?!

– Что предпочитаете пить: водку, пиво, виски? Может коньяк, джин, абсент, ликер...

Сергей машинально ответил:

– Шило, – но тут же добавил, – врач не рекомендовал.

– Какой врач, наш или российский?

– Да на российских-то я... положил давно.

– Ну а с нашим я как-нибудь сам этот вопрос урегулирую. Или, как вы сказали, «положу», да?

– Не надо, Смит. Идиомы – это не ваш конек. А выпью действительно с удовольствием. Все, что нальете. Побольше и покрепче. Кстати, как же такое изобилие алкогольных напитков сочетается с официальной мусульманской религией в стране?

– Серж, предоставьте мне самому разбираться с законами шариата. Не забивайте голову неведомыми вам тонкостями.

Смит выбрал абсент. Его вкус не понравился Сергею, однако 70 % спирта произвели должное успокаивающее действие. Собеседник тоже пригубил из своего стакана.

– Если вы считаете, что со мной еще рано беседовать на конкретные темы, к чему все эти посиделки?

– Это я могу объяснить. Предположим, вам предстоит решить непростую задачу. Быстрота и правильность ее решения будут напрямую зависеть от известных вам данных: чем их больше, тем гарантированней верный результат.

Сергей согласно кивнул.

– Так как же я могу поставить перед вами задачу, не сообщив даже минимального набора данных?

– Да, это вполне логично. Если, конечно, поставленную задачу предстоит решать именно мне.

– Неужели у вас еще остаются какие-то сомнения на этот счет?

Сергей уже докурил вторую сигарету и попросил:

– Знаете, Смит, я готов внимательно вас выслушать, вот только это, – он приподнял над столом стакан и покачал остатками зеленоватой жидкости в нем, – не подходит для спокойного, неторопливого разговора. Налейте лучше коньяк.

Смит принес из бара бутылку «Хеннесси» и два чистых бокала, потом плеснул в оба и занял свое место в кресле напротив Редина. Над столом поплыл терпкий и чистый аромат благородного напитка. Согревая в ладонях дно пузатого бокала, Смит поинтересовался:

– Скажите, Серж, много ли вы знаете об Иране?

– Ну... – Вопрос был слишком неожиданным. Сергей хотел собраться с мыслями. – Вас интересуют мои познания в истории, географии или современной политике и экономике?

– Да, в общем-то, все вместе.

Еще некоторое время Редин помолчал, а потом медленно, с остановками проговорил:

– Это древняя страна. Богатая. В древности Персия завоевала чуть не половину тогдашнего мира. Очень удобное географическое положение. Были великие полководцы – Дарий, Кир, кажется. Потом Персию захватил Александр Македонский... Тигр и Евфрат... Нет, это, вроде, уже Ирак. Да, вот Омар Хайам точно ваш! Стихи хорошие писал, рубаи. Про баб и водку. Впечатляет, если поймешь. Но, кажется, весь расцвет и подъем закончился еще в первом тысячелетии. Во втором хронически загнивали с редкими всплесками. И еще убили нашего Грибоедова!

– Приношу свои извинения и соболезнования по поводу Грибоедова. Вслед за персидским шахом. Только алмаза у меня нет, чтобы откупиться. Насчет тысячелетия увядания вы, конечно, чересчур размахнулись, но, по сути, правильно. Нельзя долго жить былым величием, прославлять древние победы, но не совершать новые. Нельзя, отгородившись от всего мира, загнивать в убогом феодализме. Нельзя вопросы процветания страны и нации доверять религиозным фанатикам и мракобесам. Вот к чему все это приводит! – Смит широким жестом руки указал на окно.

– Да вы, батенька, еретик-с!

– Что?

– Не обращайте внимания, это я о своем. А с вами полностью согласен. Продолжайте.

– Так вот, теперь, когда появились все предпосылки для возрождения великой страны, это очень многим пришлось не по вкусу. А кое-кто не откажется и от применения силы...

– Кажется, что-то подобное уже не один десяток раз случалось в истории. Последний раз, если мне не изменяет память, нечто подобное организовал какой-то бывший ефрейтор...

– Не надо сравнений с Адольфом Гитлером! Ни захватывать чужие территории, ни воевать за новый передел мира мы не собираемся. Это и есть принципиальное отличие. Мы хотим возрождать свою нацию не за счет ущемления чьих-то интересов, а используя свой огромный национальный потенциал, который сознательно принижали и унижали не одну сотню лет.

– Это вы сейчас конкретно Америку имеете в виду?

– Именно! Или вам мало Вьетнама, Ирака, Югославии?! Но сейчас другое время, и мы совсем не так беззащитны! Народ прозрел и избрал себе достойных руководителей, настоящих патриотов.

«В общем-то, верно. Хотя и такое мы уже где-то слышали».

От высказываний вслух Редин, однако, воздержался.

Смит сделал глоток коньяка, но вкуса похоже не почувствовал. Он встал с кресла, подошел к окну и оттуда заговорил:

– Но нам всегда были чужды террористические методы борьбы. Никто не может упрекнуть Иран в поддержке терроризма! Не на словах, а на деле мы боремся с любыми его проявлениями. «Мировая ось зла» – это выдумка американцев. Единственное, главное зло – это они сами и их приспешники. Но ни у кого не получится поставить на колени народ, почувствовавший свою силу и правду!

Смит вернулся к столу с пустым бокалом в руке:

– Я думаю, Серж, вы не можете обвинить меня в искажении фактов или недостаточной откровенности. Вам уже сейчас будет о чем серьезно подумать. А в следующий раз мы вплотную подойдем к основной цели нашего сотрудничества. Желаю вам доброго отдыха и быстрейшего восстановления сил!

Юра явно поскромничал, когда говорил, что обрадовать нечем: карта прилегающих к Центру гор была очень точна, на ней были обозначены даже тропки древних контрабандистов и новейшие доработки последнего времени: наблюдательные посты, следящие камеры, ловушки. Молодец!

Еще через день пришло первое сообщение от внедренного во внутреннюю охрану Центра агента. Это уже было попадание в яблочко. На одном из инструктажей всем бойцам показали фотографии двух новых сотрудников. И хотя вживую их никто еще не видел, прилагаемое словесное описание не оставляло никаких сомнений: седые волосы, шрам на левой щеке, оттянутый вниз внешний уголок глаза, отчего лицо имело выражение мрачной настороженности, волевой упрямый подбородок, короткий прямой нос... Здорово, Серж! Все-таки удача на нашей стороне! Второй субъект был Гере не знаком, да и не очень пока интересовал.

Теперь процесс подготовки можно было форсировать. Со второй группой, следовавшей на Шираз, связаться не удалось, но Юра успокоил, что такое здесь довольно часто случается. Всему виной большой горный хребет, пересекающий страну с севера на юг.

Впереди было еще более двух суток, и Талеев нимало не встревожился. Он оставил короткие сообщения на явочных точках.

Через своих агентов Юрий поднял на ноги всю сеть контрабандистов и разных криминальных торговцев: Гера дал ему внушительный список необходимой экипировки, оснащения и оружия. В нем были весьма специфичные вещи, достать которые законным путем в Иране было абсолютно невозможно.

Сам журналист с друзьями занялся скрупулезной разработкой плана нападения на Центр. Он не колебался ни секунды. «В Афганистане в свое время 16 человек из группы «Альфа» в считанные минуты взяли штурмом дворец Амина. Нас будет 5, зато каждый по подготовке как минимум четверых стоит. Так что у нас еще и превосходство! К тому же, способ действия у нас принципиально другой».

Группой из двух человек, которая высадилась в иранском порту Харк и должна была продвигаться на Шираз, командовала молодая девушка по имени Галя. Ее младенцем подобрали советские войска в горах недалеко от афганского города Герат близ афгано-иранской границы. Как она там одна оказалась, никто не знал. Ребенок умирал от жажды, истощения и пулевой раны в боку. В бреду девочка лепетала какое-то слово, похожее на гю-иль. Так она стала Гюльчатай, а в дальнейшем, по паспорту – Галиной Алексеевой, по фамилии командира спасшего ее отряда.