Нельзя сказать, чтобы это было чем-то совсем новым, никогда не виданным в истории, каким-то изобретением людей, создавших СНГ. Примеры подобных образований были и есть. Взять хотя бы Содружество наций (прежде − Британское содружество наций), возникшее на месте развалившейся Британской империи. Бывшие доминионы, колонии и протектораты Великобритании живут в этом межгосударственном семействе уже более 120 лет, будучи при этом независимыми, суверенными государствами, Поддерживают друг с другом более или менее тесные политические и экономические связи. Друг с другом и с бывшей метрополией. Некоторые даже признают британского монарха формальным главой своего государства, хотя никакой реальной властью этот монарх у них не пользуется. Он же, опять-таки формально, является и главой Содружества.

То есть номинально в Содружестве существует некий Центр, хотя и вполне эфемерный. Может быть, в конце концов, в нечто подобное превратился бы и тот Центр, на сохранении которого упорно настаивал Горбачев? Впрочем, в Содружестве наций он не всегда был эфемерным: в начале существования этого межгосударственного семейства покровительство Великобритании значило немало. А это покровительство, финансовую помощь бывшая метрополия оказывала, в первую очередь, именно членам Содружества. Да и вообще, благодаря «стерлинговой зоне», играла в Содружестве роль банкира…

Однако бывшие союзные республики не желали слышать ни о каком Центре, не говоря уж о том, что сравнение с бывшими британскими колониями представлялось им предельно унизительным. Наконец Содружество наций представляло собой модель явно угасающего (почти угасшего) межгосударственного объединения. Кто же захотел бы примеривать на себя этот обветшалый костюм?

Несравненно более привлекательной была другая модель − модель Европейского Союза. Там никакой единой «европейской империи» не существовало, нечему было разваливаться. Наоборот, в какой-то момент государства Европы − сами по себе достаточно благополучные, − почувствовали необходимость перейти к какой-то форме ЧАСТИЧНОГО объединения, прежде всего экономического, пожертвовать толикой своего суверенитета ради повышения этого самого благополучия, опять-таки, в первую очередь, в сфере экономики, хотя и в области политики потребность в объединении была достаточно четко осознана. Задача, которую поставили перед собой европейцы, − необычайно тяжелая. Жизнь ЕС протекает в постоянных колебаниях, постоянном мучительном вычислении, какой именно частью суверенитета можно пожертвовать, а какую ни в коем случае не отдавать. Но вот как-то удается все же Евросоюзу преодолевать эти колебания и достаточно уверенно двигаться ко все большему процветанию.

Но то − Европа. Страны СНГ на Европу мало похожи. Уже и в конце 1991-го, когда создавалось Содружество, достаточно хорошо было видно: построить новый Европейский Союз на пространстве бывшего Советского Союза вряд ли удастся. Не та «кредитная история». Но в тот момент решалась совсем другая задача − обеспечить МИРНОЕ РАЗБЕГАНИЕ различных частей разваливающегося СССР, а дальше − как получится. Заключены соглашения − экономическое (если идти по хронологии), Беловежское (политическое), − заложены основы, есть фундамент для дальнейшей, уже более рутинной работы. Много раз уже повторялось и стало банальностью: СНГ было ни чем иным как только способом мирного расставания республик, составлявших Советский Союз. Перед глазами у всех маячил отталкивающий, кровавый пример Югославии.

26 декабря Горбачев выступил по Центральному телевидению с трогательной прощальной речью.

Дорогие соотечественники! Сограждане! сказал президент. В силу сложившейся ситуации с образованием Содружества Независимых Государств я прекращаю свою деятельность на посту президента СССР.

По словам Горбачева, он принимает это решение по принципиальным соображениям:

Я твердо выступал за самостоятельность, независимость народов, за суверенитет республик. Но одновременно и за сохранение союзного государства, целостности страны. События пошли по другому пути. Возобладала линия на расчленение страны и разъединение государства, с чем я не могу согласиться.

Как убежден Горбачев, решения подобного масштаба должны приниматься на основе народного волеизъявления. Тем не менее, он не будет препятствовать реализации принятых соглашений, напротив, будет делать все, что в его силах, чтобы они привели к подлинному согласию в обществе, облегчили бы выход из кризиса и способствовали бы продвижению реформ.

Выступая в качестве президента в последний раз, Горбачев бросил взгляд на тот путь, который был пройден, начиная с 1985 года:

Судьба так распорядилась, что, когда я оказался во главе государства, уже было ясно, что со страной неладно. Всего много: земли, нефти и газа, других природных богатств, да и умом и талантами Бог не обидел, а живем куда хуже, чем в развитых странах, все больше отстаем от них. Причина была уже видна общество задыхалось в тисках командно-бюрократической системы. Обреченное обслуживать идеологию и нести страшное бремя гонки вооружений, оно на пределе возможного. Все попытки частичных реформ, а их было немало, терпели неудачу одна за другой. Страна теряла перспективу. Так дальше жить было нельзя. Надо было кардинально все менять.

По признанию Горбачева, процесс обновления страны и коренных перемен оказался куда более сложным, чем можно было предположить. Однако в результате и это самое главное общество получило свободу, раскрепостилось политически и духовно. Была ликвидирована тоталитарная система, совершен демократический прорыв реальными стали свободные выборы, свобода печати, многопартийность. Права человека признаны высшей ценностью. Началось движение к многоукладной экономике, к равноправию всех форм собственности… Если говорить о делах международных, мы живем в новом мире: покончено с «холодной войной», остановлена гонка вооружений и безумная милитаризация страны, изуродовавшая нашу экономику, общественное сознание и мораль. Снята угроза мировой войны.

Далее следовала самая больная для Горбачева тема, то, на чем он споткнулся, что стало для него трагедией:

Поиски демократического реформирования многонационального государства вывели нас к порогу заключения нового Союзного договора…

Но из-за «нарастающего сопротивления сил старого, отжившего, реакционного», низкого уровня политической культуры, боязни перемен было потеряно много времени…

…Старая система рухнула до того, как успела заработать новая. И кризис общества еще больше обострился… Августовский путч довел общий кризис до предельной черты. Самое губительное в этом кризисе распад государственности. И сегодня меня тревожит потеря нашими людьми гражданства великой страны последствия могут оказаться очень тяжелыми для всех.

Однако последнее, главное, пожелание уходящего президента все же связано не с надеждой на какое-то восстановление в том или ином виде прежнего государства и государственности «жизненно важным» ему представляется сохранить демократические завоевания последних лет. По словам Горбачева, «они выстраданы всей нашей историей, нашим трагическим опытом, от них нельзя отказываться ни при каких обстоятельствах и ни под каким предлогом».

Я покидаю свой пост с тревогой. Но и с надеждой, с верой в вас, в вашу мудрость и силу духа, сказал в заключение Горбачев. Мы наследники великой цивилизации, и сейчас от всех и каждого зависит, чтобы она возродилась к новой современной и достойной жизни.