– Заходите в любое время, – меланхолично пригласил инспектор. – Всегда, что называется, буду рад…. Может, здесь и завершим нашу пешую прогулку? Ноги у меня уже затекли и тихонько поскрипывают. Хронический артрит донимает, извините. Местные регулярные туманы, несущие повышенную влажность, виноваты…. Согласны? Спасибо большое, признателен. Я вам сейчас объясню на словах – относительно ещё не осмотренных достопримечательностей Ист-Энда…. Примерно в шести-семи минутах ходьбы от Музея детства располагается станция метро «Бетнал-Грин». Непосредственно за ней Кембридж-Хит-роуд пересекает Риджентский канал, после чего формально «преобразуется» в Мэа-стрит. Лондонские улицы часто – без значимых на то причин – меняют названия…. Если по мосту перейти через канал и свернуть налево, то есть, на улицу Эндрюс-роуд, то вы окажетесь рядом с рынком «Бродвей», где по субботам – с самого раннего утра – традиционно торгуют продовольствием с лотков. Рекомендую. Все товары вкусные, свежие, полезные и экологически-безопасные, в основном – фермерского производства. Домашние сыры и колбасы, зелень, мёд, орехи, отличные фрукты и овощи. «Бродвей», кстати, обожает посещать местная богема – начинающие и уже известные писатели, кинорежиссёры, художники, дизайнеры и модельеры всех мастей. По другую же сторону Кембридж-Хит-роуд, на Уэйдсон-стрит, расположен культовый ресторан-галерея «Bistrotheque» с отличной международной кухней и вполне приемлемыми ценами…

Когда Джон Ватсон, окончательно выговорившись, замолчал, Артём вежливо поблагодарил:

– Спасибо, господа, за познавательную экскурсию. Всё было очень интересно и увлекательно.

– А каково ваше мнение, леди Татьяна? – тревожно и чуть насмешливо пошевелив рыжими бакенбардами, поинтересовался мистер Бридж, – Появились ли свежие мысли и предположения – относительно того, кто мог извлечь реальную пользу-выгоду от зверского убийства несчастной Марты Терри?

– Безусловно, – надувшись гордым мыльным пузырём, заверила Таня. – Под подозрение попадают как конкретные физические, так и юридические лица. Причём их – общим счётом – никак не меньше пяти…

– Даже так? А можете вы – прямо сейчас – озвучить весь перечень подозреваемых?

– Извините, уважаемый сэр Генри, но пока не готова. Придётся потратить определённое время на серьёзные аналитические изыскания. Необходимо – без спешки и суеты – «посидеть» в Интернете. Сопоставить некоторые факты, события и происшествия. Посоветоваться с опытными и заслуженными товарищами…

Раздалась приятная телефонная трель, вернее одна из ранних мелодий ансамбля «Битлз».

– Я слушаю, – лениво и вальяжно процедил инспектор Ватсон в изумрудно-зелёный брусок мобильного телефона, после чего насторожённо замолчал, а ещё через полторы минуты, предварительно отключив мобильник, совершенно неожиданно разразился потоком отборных ругательств: – Вот же, мать их всех! Так и растак существующую суровую действительность! Чтобы всем этим поганым маньякам – кое-что вставить – в одно всем известное и неприглядное место…

«Ох, непрост наш Джон Ватсон!», – тут же заявил подозрительный внутренний голос. – «Притворяется сонным и равнодушным олухом, а на самом деле является трепетным и мечтательным романтиком. Не удивлюсь, если он – по вечерам, после трудов праведных – даже балуется сочинением любовных стишков, слюнявых сонетов и душещипательных баллад…. Как это – почему? А цвет его мобильника? В умных глянцевых журналах, которые так обожает покупать наша бесценная Татьяна Сергеевна, ведь, не просто так пишут, мол: – «По цвету мобильного телефона можно – со стопроцентной точностью – определить основные черты характера его владельца…». Так вот, все законченные и бесперспективные романтики, которые в душе – до самого конца жизни – остаются легкомысленными мальчишками, предпочитают все оттенки зелёного цвета. А ещё глянцевые журналы утверждают, что именно мечтательные романтики – зачастую – подвержены внезапной паранойе…».

Дождавшись, когда Ватсон окончательно успокоится, сэр Томас невозмутимо поинтересовался:

– Что случилось, старина? Очевидно, что-то неординарное и невероятное, раз ты позволяешь себе – так грубо и цинично – выражаться в присутствии молодой и симпатичной дамы….

– Причём, попрошу заметить, беременной дамы! – с законной гордостью уточнила Татьяна. – Впрочем, я ни капли, честное слово, не обиделась. В родимой лапотной России и не такое доводилось слышать.

– Ох, простите! – смущённо залебезил инспектор. – Виноват, временно утратил контроль над эмоциями…. Дело заключается в следующем. Несколько минут назад – в очередном технологическом тупике – была обнаружена ещё одна мёртвая женщина. Причём, как мне сообщили, труп совсем «недавний». То есть, внеплановое убийство было совершено час-полтора назад. Подробности происшествия пока не известны…

Артём, непонимающе помотав головой, уточнил:

– Вы сказали: – «Внеплановое убийство»? Я не ослышался? Что, собственно, означает эта странная и неоднозначная фраза?

– Мы – на дневном совещании – коллегиально предположили, что «наш» убийца будет во всём старательно подражать Джеку Потрошителю, – поторопился объясниться инспектор Скотланд-Ярда. – Мол, раз Потрошитель в 1888-ом году совершил второе убийство 31-го августа, значит, и его современный последователь будет придерживаться той же даты…. Получается, что мы ошиблись. То есть, слегка опростоволосились. Отсюда и термин – «внеплановое убийство»…. Что же случилось? Почему маньяк поменял первоначальные планы? Почему решил – так резко и кардинально – ускорить процесс убийств? Молчите, коллеги? Вот, и я нахожусь в замешательстве. То есть, в глубокой фрустрации…. Сэр Томас, вызвать машину?

– Пожалуй, не стоит, – мельком взглянув на циферблат наручных часов, решил мистер Бридж. – Сейчас только ноль часов двадцать пять минут, а нам надо прибыть на «Майл-Энд» к часу ночи, то бишь, к моменту закрытия станции для обычных пассажиров. Пешочком прогуляемся. Говорят, что это очень полезно для поддержания здоровья и общей бодрости организма. Если всплывёт дополнительная важная информация, то нам обязательно перезвонят. Никуда не денутся…

– Может – во время прогулки, чтобы не терять времени – вы расскажете нам о станции «Майл-Энд»? – предложила Татьяна. – Мол, как, что, где и когда? Естественно, не повторяя информации, уже озвученной ранее. В том плане, что «свежее» ухо, как мне кажется, иногда бывает не менее эффективным, чем «свежий» взгляд.

Они размеренно, особо не торопясь, шагали по ночной безлюдной улочке, и мистер Бридж увлечённо рассказывал:

– «Майл-Энд» относится ко второй транспортной зоне Лондона. Эта станция была открыта в 1902-ом году в составе железной дороги Уайтчепл – Боу, а несколько позже данный участок вошёл в состав линии Дистрикт, которая в 1905-ом году была электрифицирована. Линия Метрополитэн дотянулась до станции «Майл-Энд» только в 1936-ом году, после присоединения к линии участка Уайтчепл – Баркинг. В 1946-ом году – в рамках комплексной программы по продлению Центральной линии метро – на станции была проведена значительная реконструкция. Это было связано и с широкомасштабными строительными работами на земной поверхности, так как во время Второй мировой войны Ист-Энд регулярно подвергался немецким бомбардировкам и нуждался в коренном восстановлении…. Название самой станции произошло от названия улицы Майл-Энд-роуд, которая – в свою очередь – получила наименование в честь путевого камня, отмечавшего расстояние в одну милю от границ Лондонского Сити. Правда, стоит отметить, что сам знаменитый камень расположен ближе к станции метро «Степни-Грин» – в месте слияния улиц Майл-Энд-роуд и Бардетт-роуд. Сегодня между любыми двумя станциями лондонского метрополитена можно проехать, сделав не более двух пересадок, только в том случае, если одна из пересадок будет осуществлена на станции «Майл-Энд»…. Вот, пожалуй, и вся – более или менее – любопытная и дельная информация, которой я могу поделиться с вами. Ну, леди Татьяна, зацепило ли хоть что-нибудь ваше «свежее» ухо?