Только в самом начале, на тренировке абордажников, когда новенькие притирались к экипажу, изучая их тактику ведения боя, условные жесты и сленговые понятия (здесь «флибустьеры» едва, что называется, не засыпались, так как сленг в этом мире довольно сильно отличался от привычного), произошел конфликт на имущественной почве.

Однажды, когда солдаты в тренировочном помещении перебирали автоматы, подошел Хромой и с ним девять бойцов. Походив мимо разложенной экипировки и остановившись напротив наиболее понравившейся, он сказал:

– Я забираю это.

– Эй, камрад, а больше тебе ничего не надо? – спросил Старк, вставая. Автомат был разобран, но нож оставался при Фениксе.

– Я беру что хочу.

– Так не пойдет…

Назревал большой скандал, и вскоре вокруг двух групп собрались остальные члены экипажа, о чем-то переговариваясь, наверное делая ставки. Появился и атаман Морган, но это обстоятельство нисколько не приструнило Хромого, наоборот, он словно получил поддержку. Атаман не вмешивался, пока не возникла угроза побоища, так как он рисковал потерять лучших бойцов.

– Ша! – выдохнул он, подняв руку, прошел в центр между двумя группами и спросил, повернувшись к Фениксу: – Что случилось?

– Хромому понравилась моя броня, атаман.

– А ты что?

– Она мне тоже нравится…

– Тут я тебя понимаю…

– Атаман, – продолжил Старк. – Мы вступили в твою дружину, но наше – это наше, и ничего своего мы отдавать никому не намерены.

– Понятно. Ну а ты, Хромой, настаиваешь?

– Настаиваю, атаман.

– Ну что ж, Феникс, ничего не поделаешь. По традициям все достается сильнейшему, даже власть…

«Это я запомню…» – кивнул Старк.

– …Но поскольку я не хочу терять напрасно людей, то вы с Хромым выставите по одному бойцу, и все решит их поединок. Чей боец победит, той группе и переходит броня.

– Я согласен, – с готовностью сказал Хромой.

Сжав зубы, Старк кивнул.

– Выставляйте бойцов.

– Слон, выходи, – вызвал своего бойца Хромой.

Из задних рядов вышел громила, которому все поспешно уступали дорогу, двухметрового роста, с мускулатурой киношного супергероя, но вот лицо не несло отпечатка ума супергероя. Было непонятно, что он тут делал, так как ни один комплект на него бы просто не налез.

«Понятно, его Хромой в качестве мордоворота и прихватил, зная традиции о поединках», – решил Старк, разглядывая бойца.

– Твой боец, Феникс, – напомнил атаман.

– Я пойду сам.

Морган удовлетворенно кивнул.

– Что насчет оружия? – спросил Старк.

– Ножи, – ответил Морган и, предвидя следующий вопрос новенького, произнес: – Как получится…

Феникс выхватил свой нож, буквально прыгнувший ему в руку из ножен.

«Значит, до смерти… моей», – понял капитан.

Бугай сорвал с себя майку, показательно разорвав ее на две половины и поиграл внушительной мускулатурой. Своего парня дружным ревом поддержала вся команда, за исключением «флибустьеров». Это, наверное, должно было подавить волю противника, но Феникса сие перекатывание мышц не впечатлило. Кто-то из приятелей Слона вложил ему в руку столь же внушительный тесак, по сравнению с которым «флибустьерский» нож казался не больше перочинного ножичка.

Старк перехватил свой нож лезвием вниз. Признаться, он не знал, как начать поединок с таким громилой, но надеялся, что тот сам подскажет манеру ведения боя.

Феникс не ошибся. Слон со словами: «Готовься к смерти, прыщ!» – и действительно со слоновьим ревом бросился на противника, размахивая тесаком с поразительной скоростью. Не будь реакция у капитана молниеносной, его порезали бы в лапшу, но он отпрыгнул в сторону и сделал быстрый переворот по палубе, вскочив на ноги позади Слона.

Тот, тяжело дыша, обернулся назад. «Что ж, продолжим и дальше в том же ритме», – подумал Старк.

– Что бегаешь как заяц?! Слабо?! – взревел Слон.

Дальше он стал действовать экономичней, продолжая махать своим ножом из стороны в сторону как всадник шашкой в кавалерийской атаке.

Феникс быстро понял ошибку Слона и стал раскачиваться из стороны в сторону, делая прыгающие шажки слева направо и обратно, постепенно увеличивая амплитуду. Слону приходилось замахиваться все больше, из-за чего утратил устойчивость, и, уловив подходящий миг, Феникс поднырнул под руку противника и со всей силы ударил локтем по челюсти.

Этот удар нокаутировал бы обычного человека его, на что, собственно, Феникс и надеялся. Убивать противника он не хотел, так как считал это не лучшим способом завоевать уважение, но Слон лишь отшатнулся, а кругом раздавались крики:

– Завали его, Слон!

– …Раздави!..

– Врежь ему!

– Выпусти ему кишки!

Разъяренный промашкой и приободренный поддержкой толпы, Слон снова бросился в атаку. На этот раз Фениксу не повезло. В какой-то миг ему пришлось принять удар на свой клинок, но сила удара и масса клинка были настолько велики, что тесак продавил защиту и, изойдя искрами, прошелся по ребрам Феникса. Толпа только одобряюще взревела.

– Дожми его, Слон!

Феникс отступил, мгновенно оценив повреждения. Его приложили довольно чувствительно. Ребра жгло, и футболка мгновенно пропиталась кровью. «Большая кровопотеря, – понял капитан, чувствуя, как горячие ручейки стекают вниз по животу. – У меня максимум полминуты, до того как я свалюсь…»

Теперь затягивать поединок было не в интересах Феникса, и он, левой рукой зажимая рану, сам перешел в наступление. Как и в отступлении, он начал раскачивать противника, мелко прыгая из стороны в сторону, крутя нож в руке, отвлекая внимание Слона на эту игру.

Решив, что они достаточно сблизились, Феникс легонько подбросил нож в воздух и чуть в сторону. Расчет оказался верен: Слон на долю секунды отвлекся, но этого хватило, и Старк, перехватив запястье руки с тесаком, другой рукой стукнул по болевой точке.

Слон скривился, инстинктивно разжал руку – и его тесак упал на палубу. Развивая успех, Феникс вплотную занялся кистью его правой руки, вывернув ее чуть ли не до хруста.

Слон снова взревел, ничего не в силах сделать, чтоб сбросить противника, а Феникс, ударив по коленным сухожилиям, заставил одну, а затем и вторую ногу согнуться. Еще один рывок – и Слон повалился на живот под разочарованный возглас толпы. Но, повалив Слона, Феникс еще не выиграл. Тот орал, но пытался свободной рукой дотянуться до своего ножа.

Чувствуя, что уже теряет силы, Старк перебрался поближе к голове своего противника и, отпустив руку, сделал захват головы.

– Прекрати! – закричал Старк. – Или я тебе сверну шею! Ну?!

Но слова, по всей видимости, не доходили до Слона. Атаман также еще не принял решения. Слон, извиваясь под Фениксом как змея, с ревом дотянулся до своего клинка.

Последний взгляд «флибустьер» кинул на Моргана, в надежде, что тот остановит поединок, и, резко потянув голову Слона на себя, рывком вывернул ее вправо. Раздался едва различимый хруст, и Слон мгновенно обмяк.

Установилась гробовая тишина. Никто не думал, что Слона возможно победить в рукопашной схватке, ведь тот мог запросто раздавить череп. А тут ему самому башку свернули. Видимо, уверенность в непобедимости Слона сыграла с атаманом злую шутку, и он промедлил с приказом об окончании схватки всего на секунду, ставшую роковой.

Серая пелена застелила глаза Старка, и он повалился набок, но чьи-то руки подхватили его, не дав упасть на холодную сталь.

Он только словно сквозь вату, за несколько мгновений до того, как провалиться в беспамятство, услышал слова Моргана:

– Победителем является Феникс… Все спорное имущество, а также имущество Слона, находится в его собственности. Разойтись…

Что-то неуловимо изменилось на судне после той схватки. Хромой стал более раздражительным, на всех орал по поводу и без. Потом выяснилось, что его власть немного пошатнулась после смерти Слона, бывшего этаким пугалом для строптивых. Большим авторитетом стал пользоваться Феникс Старк, с ним и его солдатами теперь искали дружбы, но сам он по-прежнему выполнял любые приказы как Хромого, не замечая небольших словесных тычков (на большие замечания Хромой сам не осмеливался), так и приказы атамана.