Члены банды с готовностью подтвердили слова вожака, весело махая руками и перекидывая сумку из рук в руки.

– Отдайте! Ну отдайте же! – кричала ничего не понимающая жертва.

– Мы же не просим тебя станцевать стриптиз, а ведь могли бы… – уже жестче сказал Сью.

Миха не знал ее, но был уверен, что где-то уже видел. И действительно вспомнил, что встречал пару раз в этом переулке. В спину кто-то сильно ткнул, и Миха непроизвольно ойкнул от неожиданности. Обернувшись, узнал еще одного члена банды, с ярким ирокезом на голове.

– Давай двигай, – нейтрально сказал тот. И уже громче добавил своим друзьям: – Смотрите, кто здесь! Наш Донор пожаловал, дать нам взаймы немного деньжат!

– И вправду Донор…

В «Доноре», под смех шайки, Кемпл сразу же опознал себя. Мысли о суициде куда-то сразу исчезли, из недр сознания стала подниматься первобытная злоба. Ведь его унизили при женщине, пусть та сама была не в лучшем положении. Почему-то он почувствовал, что она такая же, как он, своего рода родственная душа. Такая же переделка, как и он сам.

– Ирокез, ты вовремя, – махнул рукой Кудряшка. – Только вот теперь не знаю, как нам быть. Может, организуем хоровое пение?

– Как скажешь, Сью, – ответил Ирокез, привычно доставая из кармана десять реалов и отдавая их вожаку. – Дело твое.

– А еще лучше пускай действительно станцуют… стриптиз, – предложил кто-то противным голосом. – А еще лучше совокупятся!

– После такого, да еще при всех, у него не встанет, – авторитетно заявил Ирокез.

– Нет, пускай лучше споют… – Кудряшка Сью подошел к поставленным рядом двум жертвам. – У-тю-тю… Ну давайте, жили у бабуси-и два веселых гуся. Один белый, другой серый… Ты будешь серым, а ты белой. Ну давайте, подхватывайте, жили у бабуси-и два ве…

Больше Миха стерпеть не мог. Серая мышка, серый гусь, такая «серая» аналогия окончательно взвинтила Кемпла, и он, неожиданно даже для самого себя, со всего размаху врезал главарю в челюсть. Кудряшка упал, растянувшись на асфальте, но не столько от удара, сколько от неожиданности. Остальные бандиты стояли, словно завороженные, также не зная, что предпринять: сразу убить наглеца или помучить.

– Неплохо, – сказал Кудряшка, вставая и потирая челюсть. – А теперь смотри, как правильно нужно бить.

Миха не убегал и не сопротивлялся. Усилием воли он заставил опустить свои чуть поднявшиеся руки вниз, понимая, что оборонительная стойка в его исполнении будет выглядеть нелепо и смешно. Сью сделал шаг вперед и коротким, хорошо поставленным ударом в голову свалил Кемпла на землю.

Кемпл упал на спину, отлетев на метр. В момент удара он явственно видел искры, посыпавшиеся из глаз, как обычно показывают в мультфильмах. В довершение ко всему, при падении он сильно ударился головой, отчего в глазах все поплыло и вскоре погасло совсем. Так же медленно умерли все звуки.

Пробуждение после нокаута пришло резко. Сколько провалялся в бессознательном состоянии, Миха не знал, но банда была еще здесь, а Кудряшка принимал искренние поздравления от членов своей группы. Из этого юноша сделал вывод, что обморок продолжался всего секунды три, не больше.

– Классно ты ему врезал! – говорил все тот же противный голос, что предложил танцевать групповой стриптиз.

– Да, круто ты его приложил…

Кемпл почувствовал неудобство, он лежал спиной на какой-то палке. Хотя он мог поклясться, что еще минуту назад здесь не было никаких палок. Впрочем, эти размышления он оставил на потом. Миха схватился за неожиданное оружие, рывком встал и ринулся на своего обидчика. Кемпла заметили слишком поздно, и тот с размаху обрушил свою дубину на Кудряшку.

Блок не помог Кудряшке, сила удара была такова, что брусок смял наспех поставленную защиту и врезался в грудь, отбросив Сью в сторону. При этом палка толщиной с руку сломалась пополам, но и оставшегося обрезка хватило, чтобы врезать обладателю противного голоса. В надежде отвести удар тот выставил вперед руки, за что и поплатился сломанными пальцами.

Жуткий крик огласил пустые улицы темного квартала. Крик словно послужил сигналом для остальных членов банды, и те набросились на Кемпла, не дав ему покалечить еще кого-либо. Повалив Миху на дорогу, они стали избивать его ногами, но боли он почти не чувствовал: казалось, что должно быть гораздо больнее, и это обстоятельство несколько удивило его.

Избиение прекратил звучный голос главаря:

– А ну, прекратить безобразие!

Главарь, передернув плечами, прошел через расступившеюся толпу и протянул руку Кемплу.

– Вставай.

Миха, не зная, что и думать, протянул руку в ответ и поднялся с помощью Кудряшки, после чего отряхнулся.

– Повеселились, и хватит. Меня зовут Сью Ньюман или Кудряшка Сью.

– Миха Кемпл… э-э… Донор.

– Ну вот и познакомились.

– Так-то оно так, вот только не пойму, с чего это ты такой добрый? – подозрительно спросил Миха.

– А черт его знает, не знаю! – честно признался Кудряшка. – Пойдем, лучше я тебя… и твою подругу чем-нибудь угощу, тут недалеко.

– Пойдем.

Его «подруга» стояла, не шелохнувшись. Сумочку ей вернули, и она сочла за благо не сопротивляться, поскольку, как видела, имелись все шансы на благополучное завершение истории, и рыпаться смысла не имело. Потому как еще неизвестно было, как все закончится, начни она сопротивляться.

– Хорошо ты меня отделал, – сказал Кудряшка. – Хорошо еще, руки не сломал, хотя грудь до сих пор болит, не говоря о самих руках.

– Ну извини.

– Да нет, ничего, сам виноват.

Подходя к бару, группировка рассеялась по своим делам, раненого с переломанными пальцами куда-то увели. «Наверное, к лекарю, не задающему лишних вопросов», – решил про себя Кемпл. С главарем осталось только трое верных соратников да двое приглашенных.

У бара «Костлявая рука» было гораздо светлее, но и комаров звенело предостаточно, потому снаружи никто не стоял. Кудряшка решительно толкнул дверь и вошел сам, приглашая остальных. Прибывшая группа оккупировала свободный столик в дальнем углу, а официант, зная вкусы пришедших, быстро принес напитки.

– Все-таки не пойму, с чего такое благородство? – спросил Миха, отхлебывая принесенное пиво. Пиво ему не понравилось, но виду не подал.

– Не знаю, может быть, скучно стало, захотелось пообщаться с новыми людьми. Я ведь человек добрый… в глубине души.

– Это я уже понял.

– Как? – спросил Сью с неподдельным интересом.

– По перекидыванию сумочки и просьбы только лишь спеть. – при этом Миха покосился на рядом сидящую, нервно елозившую на стуле девушку. – Хотя мог бы запросто что-нибудь более серьезное сделать, никто бы тебе не помешал.

– И то верно, хотя я уже готов был перейти, как ты сказал, к более серьезным вещам. Обозлились мы от безденежья, доходы падают, вот и куражимся помаленьку. Ладно, с этого дня можешь спокойно ходить по нашему району, никто тебя и твою подругу не тронет.

– Спасибо, конечно… а что, с деньгами совсем худо?

– Плохо; а что, ты можешь помочь? – Кудряшка криво усмехнулся.

Раз уж он завел этот разговор, то нужно было отвечать. Работать чтецом в компании не осталось никаких сил, и потому Миха Кемпл решился:

– Могу.

– А вот теперь скажи мне, с чего это ТЫ такой добрый стал? Уж не воспылал ли ты ко мне такой благодарностью, что решил мне помочь просто так?

Члены шайки негромко посмеялись.

– Решил начать новую жизнь, а, как известно, для новых начинаний всегда нужны деньги.

– Это уже более реальный разговор, – согласился Кудряшка Сью. – Итак?

– Все очень просто, – начал объяснять Миха. – В компании, гд я работаю чтецом, есть сейф с наличностью.

– Что там делает наличка? Не проще ли оперировать безналичным расчетом?

– Дело в том, что «Шмидт и компания» занимается не всегда легальными операциями, проще говоря, отмыванием денег.

– Уже теплее. А откуда ты, собственно, все это знаешь? – подозрительно спросил Сью.