Политика жесткого и грубого давления на — Западную Европу, нарочитого игнорирования ее специфических интересов, как это было, в частности, в случае с запретом на поставки оборудования для газопровода Уренгой – Ужгород, привела к резкому конфликту внутри атлантического союза, к ухудшению позиций США в Западной Европе. Вашингтон вынужден был отступить и отменить осенью 1982 г. санкции против европейских компаний, участвующих в проекте «газ – трубы». Было заявлено, что в обмен США получили заверение союзников о готовности ужесточить кредитную политику в отношении СССР. Но речь шла, по существу об операции по спасению престижа Белого дома. Неподчинение американскому давлению стало популярным политическим лозунгом в Западной Европе. Можно сказать, что лишь Великобритания демонстрировала более или менее полную лояльность Вашингтону. В ее основе лежала близость идеологических и общеполитических позиций администрации Рейгана и консервативного кабинета М. Тэтчер.

На подход правительства Р. Рейгана к отношениям с Францией значительное воздействие оказала победа на президентских выборах в апреле 1981 г. социалиста Ф. Миттерана, включившего в состав своего кабинета представителей Французской коммунистической партии. К известной трансформации этого подхода привел проамериканский и проатлантический крен социалистов, контрастировавший с более националистической политикой прежнего французского руководства. Правительство Франции пошло по пути определенного улучшения отношений с США, оказало поддержку планам размещения в Западной Европе американских ракет средней дальности. Как и в случае с Великобританией, экономическая политика администрации Рейгана вызвала недовольство французского правительства, стала фактором ухудшения отношений между двумя странами. К тому же выявились различия во взглядах Вашингтона и Парижа на отношения с социалистическими государствами, на разрядку напряженности, на политику в зоне развивающихся стран, прежде всего в Центральной Америке.

Наконец, весьма сложными и неровными были отношения республиканской администрации с двумя западногерманскими коалиционными правительствами. Фактически ФРГ, стремясь не выдвигать на первый план разногласия с Соединенными Штатами, вместе с тем заняла значительно отличающуюся от американской позицию в вопросах сохранения разрядки напряженности и отношений с европейскими странами социализма, в области экономической стратегии Запада. Даже после смены правительства в Бонне многие проблемы, включая проблему «евроракет», а также подход к сотрудничеству Восток – Запад, не были сняты с повестки дня американо-западногерманских отношений, на которые по-прежнему существенный отпечаток накладывала внутренняя обстановка в ФРГ .

Международный фон во многом благоприятствовал проведению американской внешней политики в среде союзников. Сложились особые экономические и, частично, политические условия, при которых своекорыстный, направленный на новое возвышение Америки курс Р. Рейгана не встретил организованного противодействия со стороны партнеров и соперников США в капиталистическом мире. Если примерно с 1950 по 1973 г. в условиях перманентного бума западной экономики происходило отчетливое возвышение Западной Европы и Японии, то в последующий период картина изменилась. Для десятилетия 1974 – 1984 годов в общем и целом характерна депрессия западной экономики. Высокие темпы развития японской экономики сократились вдвое, темпы экономического роста в странах ЕЭС также значительно уменьшились. Интеграционный процесс в Западной Европе замедлился, задача создания политического союза к 1980 г. не была выполнена, внутренние разногласия ослабили западноевропейский центр.

В эти годы особенно обнажилась сырьевая уязвимость соперников США. Фактор военной мощи Соединенных Штатов приобрел новое измерение: американская сторона получила возможность убеждать союзников в Западной Европе и, особенно в Японии, что в случае критического развития событий на международной арене (образование новых объединений развивающихся стран – поставщиков сырья, резкое ужесточение в отношениях с Советским Союзом) лишь американская мощь, американский флот могут обеспечить жизненно важные торговые пути, обеспечить жизнедеятельность западноевропейской и весьма уязвимой японской экономики.

В области отношений с развивающимися странами рейгановская администрация сделала попытку перейти к более активной политике, ослабить процесс сужения возможностей Америки в среде стран развивающегося мира. Если при Дж. Картере Соединенные Штаты пытались на основе единства Запада наладить диалог с «Югом», то Р. Рейган занял гораздо более безучастную позицию. Была сокращена помощь развивающимся странам в целом за счет выделения «ключевых» стран. ««Вашингтон заявил лидерам развивающихся стран, что их трудности могут быть разрешены посредством рыночной экономики, частного предпринимательства и наставлений более эффективного Севера» ^*. Американское руководство практически не обратило внимания на иной подход в этом вопросе ведущих западноевропейских стран и Японии.

В процессе достижения этих целей администрация Р. Рейгана сконцентрировала свои усилия на нескольких главных направлениях. В области военного строительства интенсифицировалось создание интервенционистского потенциала США, особенно в районе Карибского бассейна и на Ближнем Востоке. Пристальное внимание было уделено усилению специальных частей для противоповстанческих операций. Следует отметить, что бывшие метрополии отнюдь не во всем поддерживали жесткий курс Вашингтона в развивающемся мире. Как оценивал различие в подходе бывший заместитель государственного секретаря США Дж. Болл, — американская система связей с другими странами, «разумеется, не запрещает особых уз дружбы и интимности между развитыми и развивающимися странами, не запрещает некоего распределения задач между индустриальными странами на географической основе. Но существует принципиальное различие между связями, основанными на близости культур или военной необходимости (полагал Болл, у США и Западной Европы. – А. У.), и связями, основанными на особых финансовых и торговых отношениях (такие у ЕЭС с рядом развивающихся стран. – А. У.). Эти последние являются дискриминационными по своему характеру» ^*. Соединенные Штаты выступили против этих последних, сих точки зрения, «дискриминационных» связей.

Соглашения в Ломе были восприняты в США далеко не как «невинная» приверженность прежним колониям ^*. Созданная система СТАБЕКС помогла реализации давнего пожелания затронутых соглашением развивающихся государств стабилизировать цены на их товары (в основном сельскохозяйственные продукты и минеральное сырье). Но важно отметить, эта система касается импорта только в пределы ЕЭС ^*, а это значит, что указанные развивающиеся страны волей-неволей настраиваются на особые связи с Брюсселем. Помимо системы СТАБЕКС орудием сепаратной европейской политики стал и Европейский фонд развития (4 млрд. долл.), созданный для подписавших соглашения в Ломе в 1979 г. развивающихся стран. Серия соглашений обеспечила рост технического и промышленного сотрудничества ЕЭС и данных стран. США с большим недоверием и подозрением смотрели на сепаратные соглашения ЕЭС с избранным кругом развивающихся стран. Это было ощутимо при трилатералисте Дж. Картере, но особенно проявилось с приходом к; власти администрации Р. Рейгана, политика которой в отношении развивающихся стран ярко выразила себя в ходе, так называемого диалога «Север – Юг».

Не встретила она понимания и в Западной Европе. США в первой половине 80-х годов нашли в лице Англии единомышленника в том, что обсуждение проблем развития носило ^*носить абсолютно неофициальный характер". На противоположном – среди развитых капиталистических стран – полюсе Франция, ФРГ и Япония выразили свое убеждение в том, что «наилучшие возможности для экономического роста капиталистических стран можно найти в «третьем -мире». Позицию большого числа западноевропейских стран отразил доклад «комиссии В. Брандта» о взаимоотношениях, развитых и развивающихся стран. В этом докладе, получившем большую известность и ставшем по существу знаменем западноевропейской социал-демократии, утверждалось, что значительное перераспределение ресурсов в мире в пользу – «Юга» отвечает просвещенным интересам «Севера». В докладе содержался призыв к созданию новых организаций в этих целях. Западноевропейские социал-демократы, возглавляемые В. Брандтом, пришли к выводу, что ныне существующие координационные и прочие совместные между народные организации неадекватны. «Поэтому мы, – пишут авторы доклада, – видим необходимость того, чтобы Организация Объединенных Наций и высокие политические представители стран – членов этой организации более энергично, чем прежде, приступили к трудной, но очень существенной задаче управления всей системой, имея в виду достижение лучшей координации бюджетов, программ и политики в отношении технического персонала». Помимо деятельности в рамках ООН «комиссия Брандта» предложила создать специальный совет для более четкого распределения ролей всех затрагивающих отношения «Север – Юг» организаций. Функцией специального органа была бы координация деятельности правительств и Генеральной Ассамблеи ООН. Доклады указанного совета были был достоянием гласности, авторитет покоился бы на его общественной значимости, известности входящих в него лиц. «Комиссия Брандта» исходила из посылки, что ««диалогу Севера и Юга нет альтернативы. И этот диалог должен быть постепенно переведен на уровень глав правительств развитых и развивающихся стран – для начала число глав на такой встрече может быть ограничено числом двадцать пять» ^*. С этими идеями американская сторона при президенте Р. Рейгане показала полное несогласие. Важно отметить, что «комиссия Брандта» сделала оговорку, встретившую в 80-х годах резкое противодействие американцев: «Только уменьшение недоверия и страха между Востоком и Западом может создать здоровую и постоянную основу для сотрудничества Севера и Юга» ^*.