Щиты были треугольными и легкими, чтобы ими можно было манипулировать. И на каждом щите был герб. Так. С обмундированием было покончено. Теперь примемся за вооружение.
Я лично проверил состояние их копий. Они были длинными, до четырех с половиной метров. Под наконечником каждого копья прикреплялся флажок. Он имел практическое значение — мешал копью войти слишком глубоко в тело человека.
Я припомнил ту битву, в которую попал, едва прибыл сюда. На том поле боя трупы валялись и флажки, торчащие из них, вызывали во мне недоумение. Я никак не мог понять их значения. Теперь ясно! Помимо копья, у каждого был меч. Он был массивный и длинный, доходя до метра, заканчивался же набалдашником с прямой крестовиной. Меч с крестовиной напоминал крест — символ Христа. Итак, с вооружением покончено.
У меня было ружье, но Велюнд считал, что этого мало. В бою может случиться все, что угодно.
— Я подарю тебе один меч! — сказал он.
И он принес мне его. Хорошо отточенный, острый, с расширяющимся лезвием у чаши. Рукоять сделана из ливанского кедра и украшена золотым крестиком.
— Откуда это у тебя такая красота? — спросил я.
Велюнд усмехнулся:
— Я могу тебе рассказать, как я сделал его. У наших рыцарей — франкские мечи. Это самые знаменитые мечи в Европе. Эти мечи — изделия умелых кузнецов, их металлообработка очень сложна. Секрет изготовления этих мечей достался нам из Центральной Азии.
— Но этот меч недостаточно хорош для тебя. Вот тебе другой.
— И в чем его отличие?
— Сейчас я тебе расскажу. Сначала я взял напильник и сточил меч в мелкую стружку. Все это смешал с мукой. Потом накормил этой смесью прирученных птиц, которых три дня держал без пищи. Затем, расплавил птичий помёт в горне, получил железо, очистил его от окалины и снова выковал меч, размером меньше первого. Посмотри, как он хорошо прилегает к руке!
Мой добрый маг захотел мне продемонстрировать достоинства этого меча. Мы спустились к реке. Велюнд достал клок шерсти толщиной в три пяди и такой же длины и бросил его в воду. Затем он спокойно погрузил в реку меч и лезвие рассекло шерсть так же легко, как оно рассекало само течение.
Да, это был самый острый и лучший меч из всех, которые я видел вокруг.
Между тем мой войны не теряли время даром. Они уже здорово наловчились в восточных приемах борьбы и расхрабрились не на шутку. По вечерам они заливали свои глотки вином и распевали воинственные песенки:
Вот, под немолчный стук мечей,
О, сталь щитов и шишаков!
Бег обезумевших коней
По трупам, павших седоков!
А стычка удалая!
Вассалов! Любо их мечам
Гулять по грудям, по плечам,
Удары раздавая!
Здесь гибель ходит по пятам!
Но лучше смерть, чем стыд и срам!
Они бодрились! Молодцы!
Я слушал их по вечерам, одиноко глотая свою кружку вина. Я не хотел думать, чем закончится битва. Я знал, чувствовал, видел, как мой проклятый соперник, мое второе «я» действует и уже начинает продвигаться вперед. Я был готов ко всему.
Боец и вождь, в провалы ям
летят, траву хватая,
С шипеньем, кровь по головам
Бежит, подобная ручьям.
Вот так. «Подобная ручьям». Все нормально. Все нормально.
Пойду-ка лучше еще раз осмотрю крепостные стены. И я, в полной темноте поднимаюсь по лестнице, кликнув по дороге одного из вассалов, чтобы посветил наверху факелом — надо еще раз осмотреть орудия, перед боем.
Одно из этих орудий — «требюше», здорово метало снаряды. Так. Ровными рядами оно было расставлено на площадках. Ядра были заготовлены в большом количестве.
Другое орудие — «мангонно», метало свои ядра по сложной системе, ниже или дальше, в зависимости от поставленной задачи.
Во всех этих оружиях был заложен принцип пращи.
…Но вот прошло несколько дней.
И однажды, дневальный закричал с башни:
— Войска тьмы приближаются!
— Они приближаются!
— Они на горизонте!
Я видел их, не поднимаясь на стену. Ведь во главе этого войска стояло мое второе «я». Мое зло, вышедшее из меня.
Впереди выступал их, так называемый, оркестр. Гремели барабаны, свистели сопелки, ревели трубы, гудели волынки и они продвигались под этот вой стройными рядами вперед!
Они шли и дружно орали:
— Пыль и пески, где были города!
— Смерть, где была жизнь!
— Воронье, где жили люди!
— И на этой голой, каменистой, разоренной земле, на этом кладбище, будем царить мы!
— Смерть живым!
— Смерть живым!!
— Смерть живым!!!
Я поднялся на крепостные стены.
— Их тут чертова прорва! — испуганно вздрогнул стоящий рядом вассал.
— Может быть. Может быть мои ребята сумеют их остановить и не отдадут книгу!
— Да! С другой стороны, я может быть, просто камикадзе!
А вон и мой дружок, впереди. Откуда-то раздобыл скелет лошади и гарцует, подбоченясь.
— Все наверх!
— По местам!
— Подымайте камни!
— Готовьте катапульты!
Все замерли на своих местах.
Скелеты и полусгнившие трупы тоже остановились.
…И тут же, я услышал своего двойника. Вернее их разговор.
Примечательно, что я не слышал его постоянно. Он не мешал мне, не докучал до упора. Я слышал его только в самые ответственные моменты, наиболее важные для меня.
— Привести ко мне разведчиков! — прохрипел он.
— Ишь ты, у них, оказывается еще и разведчики есть! — подумал я про себя.
— Милорд, мы расположились по обе стороны замка!
— Прекрасно! Прекрасно!
— Где они охраняют мою книгу?
— Вон там, милорд!
— За стенами!
— А я думаю, что вот в этом бастионе!
— Скорее всего там!
— Отлично!
Он усмехнулся во всю ширь своего гнилого рта:
— Ведите меня в этот замок!
— На штурм!
— Вперед, псы войны!
— Берем замок!
— Берем замок! — накачивали они себя.
— Смерть смертным!
— Смерть смертным!
И они поперли, волнами накатывая на стены. Налетая друг на друга. Ломаясь и падая, крошась и разлетаясь вдребезги!
Но их было так много! До самого горизонта все было заполнено скелетами.
Нет! Не до самого! Горизонт все же был чист. Вот уж, поистину, у страха глаза велики!
Я стоял и стремительно подавал команды. Рыцари слушались мгновенно. Реакция их была не слабой!
— Стрелы!
— Приготовиться!
— Пли!
— Факелы!
— Зажечь!
— Огонь!
— Отлично!
— Сэр! Второй отряд приближается с юга!
— Чертовы гнилушки! Приготовиться!
— Катапульты! Катапульты!
— Пошел!
— Огонь!
Катапульты полетели, начиненные порохом. Взрывы последовали сразу же.
— Да! Так! Горят!
Мы хохотали и обнимались в восторге!
И тут я опять услышал своего противника:
— Ах, вы, жалкие мешки с костями! Соберите себя по частям! И начинайте! Начинайте! Начинайте штурм крепости!
— Где бревна?!
— Готовьтесь пробить ворота!
— Вперед!
— Вперед!
Голос исчез. Я заорал:
— Охраняйте ворота!
Но было уже поздно. Ворота были распахнуты и в город вошла вся эта дрянь!
Завязалась дикая драка! Пыль от костей стояла такая, что мое горло было забито до отказа. Я хрипел и отплевывался!
— Ах ты, сучий потрох! Это будет больно!
Я их крушил, как мог!
— Стрелы! — стрелы были начинены порохом.
Скелеты вспыхивали и горели, как свечи! Тухлое мясо плавилось, создавая невыносимую вонь!
Какой-то скелет, с веревкой на шее набросился на меня сзади. Вот где пригодился мой меч! Я сшиб его головешку, как шарик.
— Видно не зря на тебе была веревка, падаль, — сатанел я. Наверное был ты когда-то повешен за свои грехи!
