Это саркастическое замечание было ниже ее достоинства, Джил сама знала об этом, но ей надо было хоть как-то облегчить душу.

Сердясь больше на себя, чем на Теда, она выхватила у него поднос, но не смогла удержать его, и он с грохотом упал на пол.

Синдбад принялся скулить, как и положено щенку, неважно, каких он размеров, и попытался вскарабкаться на Теда, но поскользнулся задними лапами и в результате свалился у ног Джил.

— Ах ты, бедняжка! — воскликнула она, тут же раскаиваясь и наклоняясь, чтобы успокоить напуганного пса. — Этот гадкий старый поднос тебя напугал, да? Как тебе не стыдно, Тед? Надо было посмотреть, крепко ли я его держу, прежде чем выпускать из рук. Видишь, что вышло. Собака дрожит как осиновый лист.

Синдбад, видно догадавшись, что ему улыбается счастье, принялся лизать руки Джил, а его черные печальные глаза глядели на нее с явным обожанием.

— Черт тебя побери, Теодор Джозеф Хэккет, — сказала Джил со вздохом. — Я, кажется, влюбилась.

В тот вечер, поцарапавшись в закрытую дверь спальни и взвыв раза два, Синдбад уснул на коврике в изножье кровати как признанный член семьи.

— В ноябре? Что, ради всего святого, вы собираетесь делать в Си-Айл-Сити в ноябре? Говорю тебе, Джил: Тед свихнулся. От калифорнийского солнца у него сделалось размягчение мозгов. Да там, в Си-Айл-Сити, может, всю неделю будет идти дождь.

Джиллиан присела на край кровати, не успев положить в чемодан теплый свитер, который собиралась взять с собой.

— Или снег, — глухо сказала она, поглаживая мягкую овечью шерсть. — В прошлую среду был снегопад, помнишь? — Она покачала головой. — Не знаю, Барб. Я думаю, Тед хочет доказать, что пляж, где нельзя загорать круглый год, вообще не пляж.

— Да? Повтори еще разок. По-моему, я что-то потеряла по пути.

Джиллиан принялась снимать со свитера черные волоски шерсти Синдбада. Почему Синдбад стал линять в ноябре, понять было невозможно, но она и не вдавалась в это слишком глубоко, равно как и в то, почему он питает такую невообразимую страсть к картофельному пюре.

— Все очень просто, Барб. На солнечных пляжах Калифорнии не идет снег. Теоретически иногда там бывает прохладно или сыро, но в этом году стоит на редкость сухая погода. Говорю тебе, даже климат против меня. Вчера Тед сказал мне по телефону, что они со Стивом заняли у кого-то костюм и пошли днем заниматься серфингом. Серфингом! В ноябре! Я жду, вот-вот наступит день, когда он станет носиться по переулку за домом на роликовых коньках.

Барбара, лежавшая поперек кровати, обхватила подбородок ладонями.

— Не знаю, Джил. Тед, наверное, здорово выглядел в костюме для серфинга, но я вижу, к чему все это приведет. Он продолжает петь свою песню: «Давай подумаем, не переехать ли нам навсегда в Калифорнию», да?

Джиллиан со вздохом кивнула.

— И даже не старается это завуалировать. Но смотри, Барб, как получается: когда я лечу к нему в Сан-Франциско, мы загораем на пляже, купаемся, ездим по всем этим красивым местам… а когда Тед прилетает домой, мы только тем и занимаемся, что то затыкаем дыры в этом несчастном душе, то моем и вставляем вторые оконные рамы, то готовим задний двор к зиме. Какая тут романтика — удобрять землю под розы, а наслаждаться их запахом просто нет времени, будь оно все проклято!

Барб спрыгнула с кровати и встала перед Джиллиан.

— Докатилась, подруга, уже начала ругаться. Похоже, дело гораздо серьезней, чем я думала. Только не говори, что твой медовый месяц закончился, Джил. Через полгода я выхожу за Пита, и мне страшно подумать, что прозаическая реальность заявляет свои права так скоро после свадьбы.

— Нет, нет, Барб, — поспешила успокоить ее Джил.

После той знаменательной встречи в овощном отделе магазина у Барб и Пита начался стремительный роман, в результате чего в октябре Пит преподнес Барбаре на день рождения бриллиантовое кольцо.

— Ведь вы с Питом не собираетесь жить в разных концах света? Если он кинет на постель мокрое полотенце, ты сможешь тут же, не сходя с места, отчитать его, а не мириться с этим и даже улыбаться ему, как делаю я: Тед ведь прилетает на каких-то сорок восемь часов и мне не хочется тратить хоть один из них на ссору.

Джил встала и, аккуратно положив свитер в чемодан, закрыла крышку и застегнула молнию.

— И наш медовый месяц не закончился. Просто он… стал обтрепываться по краям.

Джиллиан стащила чемодан с кровати, окинула взглядом спальню и пошла впереди Барбары к лестнице, стараясь удержать глупые слезы. Она не хотела показывать своей закадычной подруге, насколько в действительности расстроена, как боится предстоящих трех дней на филадельфийском побережье.

Когда она спустилась в столовую, Синдбад приподнял огромную голову с ковра, печально взглянул на Джил и жалобно заскулил, словно знал, что она уходит из его жизни на целых три дня и две ночи.

— О, не начинай снова меня терзать, у меня и так проблем хватает! — воскликнула Джиллиан, проскальзывая мимо пса в кухню проверить, выключила ли она кофейник. — Знаешь, Барб, иногда я чувствую себя без вины виноватой, как это ни глупо.

— Ну, о Синдбаде ты можешь не волноваться, Джил, — сказала Барбара, падая на стул. — Мы с Питом будет выгуливать его каждое утро, а мама, наверное, избалует его до невозможности, закармливая всякими вкусностями. Он по-прежнему обожает картофельное пюре?

— С тех пор как Тед посадил нас обоих на калифорнийскую диету, последнее увлеченье Синдбада — клубничный йогурт, — пробормотала Джиллиан еле слышно, разыскивая в ящике кухонного шкафа пузырек с аспирином: у нее раскалывалась голова. — Но ты этого ему не давай. По-моему, йогурт ему не на пользу. Ой… посмотри на часы! Если я хочу поспеть в аэропорт к прилету Теда, я должна сию минуту выходить. Барб… пожелай мне удачи.

Джил проглотила две таблетки аспирина и сунула руку в рукав пальто, поданного ей подругой.

— Мои ключи! Куда, черт подери, я их положила?

Прижав ладони ко рту, Джиллиан безумными глазами обшаривала кухню, стараясь вспомнить, куда сунула ключи от машины, когда вернулась из школы.

Она стояла неподвижно, пытаясь сосредоточиться, пальто чуть не падало с плеча. После уроков она еще осталась в школе: надо было помочь Томми Истерману с делением; затем помчалась в магазин, чтобы сделать запас любимого Синдбадом корма перед тем, как забрать из чистки зимнее пальто Теда.

— Нашла! Пальто Теда! — Она так поставила стакан на стол, что пролила воду. — Я чуть не забыла взять пальто Теда! — Сунув вторую руку в рукав, Джил кинулась в столовую, где на столе лежал пластиковый мешок с пальто, а рядом — ключи от машины. — Точно, я положила ключи и пальто вместе, чтобы не забыть. Вот безголовая! — Схватив мешок, Джил обернулась к Барбаре: — Не могу даже сказать тебе, Барб, до чего я это ненавижу. Половина вещей Теда здесь, половина в Сан-Франциско… разве что он привезет все сюда, чтобы я постирала. Я уже подумываю, не повесить ли мне объявление: «Джиллиан Хэккет. Стирка. Домашние обеды. Секс. С доставкой на дом».

Барбара прислонилась к дверному косяку, улыбаясь подруге.

— Верное дело, Джил, особенно предпоследний пункт, насчет секса.

Нижняя губа Джиллиан задрожала — явный признак того, как было известно Барб и ей самой, что слезы близки. Джил провела рукой по волосам… и заморгала, вспомнив, как в начале этой недели уступила давнему желанию и коротко постриглась… не сказав об этом Теду.

Джиллиан бросилась в ближайшее кресло. Слезы обожгли глаза.

— Мои волосы! О Барб, он и смотреть на меня не захочет. Ему будет противно. Вчера вечером, — голос ее прервался, — только вчера вечером Тед говорил мне по телефону, как он мечтает о моих волосах, рассыпанных по его подушке.

Барб кашлянула, прикрыв лицо рукой, чтобы Джил не заметила ее улыбки.

— Ну, это он и сейчас может получить. Кто тебе мешает оставить свои волосы всюду, где он хочет: на подушке, в сливе раковины, в овощном супе. Или ты забыла попросить парикмахера отдать обрезанные волосы?