Он уже собирался подняться к себе, и тут ему послышался какой-то шум. Приглушённый, но всё-таки шум. Он пошёл по коридору мимо бывшей кладовой, где ныне пылились пылесосы, и вошёл туда, где прежде была так называемая «мужская половина». Словно отдавая дань этой умершей традиции, ковёр уступил место грубому войлочному покрытию, которое босые ступни Даффи восприняли совсем не так благостно. О, чёрт! Он задрал левую ногу и потёр подошву об икру правой. От этого полы его халата распахнулись, и он стал похож на взлетающего аиста. Надо тебе было всё-таки надеть брюки, Даффи. Да, шум определённо доносился из бильярдной. Он осторожно толкнул тяжёлую дверь и вошёл внутрь.
Существует множество разновидностей снукера, и кое-какие из них Даффи знал. Были среди них и такие замысловатые, в какие играли только бранчливые профи в лондонских клубах, и с этими, понятное дело, Даффи знаком не был. Но игру, в которую играли на бильярдном столе Браунскомб-Холла, нельзя было найти ни в одном учебнике, даже самом замысловатом. Прямо перед Даффи, нацелившись битком в синий шар, склонилась над столом фигура в вельветовых брюках. На дальнем конце стола, втиснув копчик в лузу, сидела Салли. Юбка у неё была задрана на талию, одна нога прижата к боковому борту, другая — к дальнему, так, что получался прямой угол. Даже с того места, где стоял Даффи, было понятно, что трусиков на Салли не было, — как и то, куда именно целил Дамиан. Разноцветные снаряды с прошлых попыток праздно лежали у её бёдер. Салли непрерывно хихикала. Даффи заметил, что она не сняла туфли, и каблуки царапали суконное покрытие.
Синий шар Дамиан нацеливал по красному, который был совсем близко от мишени. Наводка помогла: синий угодил точно в цель.
— Один есть! — выкрикнул он.
— Ох, хорошо бы ты ещё подогрел шарики, — отозвалась она.
— Грязная девчонка, — проговорил Дамиан, взяв биток и устанавливая его для следующего удара. — Грязнаядевчонка.
Даффи понимал, что оба давно заметили его присутствие, — и оба его откровенно игнорируют. Он повернулся к двери. Когда он уже закрывал её за собой, до него донеслось бормотание Дамиана: «Боже, какой омерзительный халат».
* * *
Идея Вика состояла в том, чтобы Даффи провёл в Браунскомб-Холле несколько дней, прикидываясь, будто чинит сигнализацию, а на деле — наблюдая в оба глаза и держа ушки на макушке. Затруднение было в том, что если Даффи и впрямь начнёт старательно поднимать половицы и проверять датчики и проводки, это помешает ему присматривать за Анжелой и следить, чтобы никто её не тревожил. С другой стороны, если он только и будет, что наблюдать, это заставит усомниться в его профессионализме, а Вика выставит растяпой: мало того, что он доверил этому своему приятелю устанавливать сигнализацию, которая оказалась никуда не годной, так он ещё нанял этого придурка её починять, а он теперь что делает? Слоняется по дому, словно турист, живёт на всём готовом, и ладно. Вы только подумайте, я застукал этого ремонтника, когда он воровал журнал «Татлер»! И куда катится Англия?
Даффи понимал, что мистификацию с ремонтом надо протянуть как можно дольше, а потом им придётся либо придумать другой предлог, либо открыться. Всё же был Банковский Выходной, нерабочий понедельник, и может быть, вид чего-то, хоть отдалённо напоминающего работу, произведёт на местную шатию-братию хоть какое-то впечатление. Ещё со школьных времён он знал, что зажатая в руке смахивающая на записку бумажка даёт тебе возможность свободно разгуливать по всему зданию. Один учитель думает, что другой учитель дал тебе какое-то поручение, и никто никогда не требует, чтобы ты объяснил, в чём дело. Даффи пробовал этот способ и раньше, теперь же он с немалой долей удивления обнаружил, что если расхаживать с умным видом, держа в одной руке моток проволоки, а в другой — плоскогубцы, время от времени останавливаясь, чтобы смерить взглядом стену или окно, окружающие решат, что, хотя для их разума, то, чем ты занят, непостижимо, это должно быть что-то ответственное, и тебя нельзя отвлекать от дела. Профессиональные электрики, возможно, только этим и занимаются.
В бильярдной он увидел миссис Колин, она тащила за собой пузатый пылесос. Даффи взглянул на стол и подумал, не было ли то, что он видел ночью, тошнотворным, болезненным сном. «Какой омерзительный халат», — вновь раздалось у него в ушах. Он взглянул на сражающуюся со стальным мастодонтом миссис Колин; хотел бы он знать, почему нет специальных пылесосов для таких домов, как этот. Когда он был ребёнком и ходил гулять в парк, его всегда поражали газонокосилки, на которых разъезжали парковые рабочие: сиди да рули, никаких тебе хлопот. Вот бы так и с пылесосами. Он представил, как миссис Колин разъезжает на пылесосе по коврам и паркету Браунскомб-Холла, по мере надобности пугая гудком тех, кто мешает её движению.
— Миссис Колин, можно задать вам вопрос?
Миссис Колин выключила пылесос и посмотрела на него.
— Почему вас зовут миссисКолин?
Она улыбнулась, отвернулась, включила пылесос и вновь принялась за работу. Возможно, это был намёк. Даффи продолжил исследовать дом. Толкнул дверь, ведущую в погреб, и по бетонным ступенькам спустился вниз. Он ожидал, что в погребе будет сыро, но вместо этого ощутил сухой, затхлый запах. Ряды полок, на которых несостоявшийся лорд-мэр складировал марочные вина (которые так и не успел попробовать), протянулись чуть ли не под всем домом. Вик предпринял неуверенную попытку подражания: на двух ближайших полках стояли ящик с «Виньо верде» и ещё один — с розовым шампанским. Даффи взял бутылку шампанского и взглянул на этикетку. Рядом на стене висел очень старый термометр — возможно, повешенный здесь ещё несостоявшимся лорд-мэром с тем, чтобы отслеживать вредоносные температурные колебания. Но для Даффи было очевидно, что молодое португальское не задерживается в погребе настолько, чтобы эти самые колебания могли на него хоть как-то повлиять.
На кухне он увидел Белинду в обтягивающих пышные ягодицы брючках для верховой езды, и Вика, которому сказал, что готов предложить модификацию всей системы сигнализации и что лучше всего это будет обсудить, если они с ним выйдут на террасу, спустятся на лужайку и отойдут куда-нибудь подальше от дома и любопытных ушей. Перед тем как уйти, Даффи спросил Белинду, не могла бы она уделить ему сегодня минутку.
— Боюсь, я не разбираюсь в сигнализации, — ответила она.
Он посмотрел на неё, словно говоря, да ладно, милочка, ты ведь знаешь, о чём я. Её взгляд ответил: конечно, я знаю, о чём ты, но я была бы не я, если б не ответила именно так, как ответила.
На лужайке, где их с Виком никто не мог услышать (если только Джимми, согласно своему плану по десантной подготовке, не нарыл уже под землёй туннели и не снабдил их подслушивающими устройствами — нельзя было исключать и такую возможность), Даффи сказал:
— Мне нужны дополнительные сведения.
— Спрашивай.
— Зачем ты пустил к себе всех этих объедал?
— Следи за тем, что говоришь, или тебе когда-нибудь отрежут язык и сделают из него жаркое. Они мои друзья, мои гости.
— Друзья Белинды, а твои гости.
— Может, и так. Ну и что. Мне нравится, когда дом не пустует. Я пока что не трясусь над каждым пенни. И вообще, главное для нас — позаботиться об Анжеле.
— Ты их для этого и пригласил?
— Ну, не всех. Салли и Дамиан — да, я хотел, чтобы они её развлекали.
Даффи подумал о том, где была Анжела, когда Дамиан и Салли развлекали сами себя на бильярдном столе.
— Что насчёт Лукреции?
— Она подруга Анжелы. Мы её давно знаем. Она помогает со свадебным платьем, или чем там они занимаются, — туманно пояснил Вик.
— Джимми?
— Ну… Джимми… как же без него. Он не всё время проводит здесь. У него лагерь где-то в лесу.
— Ты серьёзно?
— Конечно. Само собой, у него есть и дом где-то тут же, в округе, и здесь он бывает иногда по нескольку дней, но у него там, в лесу, устроено что-то вроде лагеря. Ему там нравится. Наверное, это напоминает ему армию.
