— Нам понадобится много места, чтобы раскладывать все эти вещи, — сказал Джон, вставляя ключ в скважину.
— Ой! — вздрогнула Пенни. — А что, если там череп и истлевшие кости?
Замок лязгнул, и крышка ящика довольно легко отошла. Костей там не обнаружилось — только пачки бумаг, несколько старых книг да свернутые в рулоны листы, по виду напоминающие карты.
Джон отодвинул Пенни в сторону:
— Надо сделать все путем. Садись, будем просматривать все по очереди.
Но сделать это оказалось непросто — некоторые пачки состояли из писем и счетов, написанных витиеватым старомодным почерком. Немного поколебавшись, Джон отложил их в сторону, намереваясь вернуться к ним, если не найдется ничего более интересного. Затем они вынули две книги, стряхнув с них столько пыли, что Пенни громко чихнула.
Нашли они еще одну книгу большого формата. В нее были вложены несколько газетных вырезок. Просмотрев часть из них, Джон обнаружил, что все они посвящены контрабандной торговле и контрабандистам Ромни-Марч. Были также отчеты, вырезанные из старых журналов, о поимке в Рае банды контрабандистов и о суде над ними. Еще одна статья с тщательно выполненными старомодными гравюрами, вырезанная и вклеенная в книгу, рассказывала о Бруклендском сражении.
Затем они развернули скатанный в трубку лист, что стало пока что самым волнующим для них открытием. Пенни держала один конец, в то время как Джон разворачивал и удерживал другой. Они сразу поняли, что это довольно примитивная, схематичная карта чего-то. Повертев ее так и сяк, Джон догадался, что это попытка изобразить часть марча вблизи Рая и побережья к западу от него.
— Смотри, Пенни! Это же Рай! Он даже нарисован на холме. Тут есть что-то еще недалеко от Рая… Что это? Птичка?
— Сам ты птичка! — вскрикнула она, когда он опять растянул карту донизу. — Это же мы, Джон! Это «Дельфин». По крайней мере, подразумевалось, что это «Дельфин». И у него та же дурацкая улыбка на морде — из чего следовало сделать вывод, что он веселый.
Джон восхищенно посмотрел на нее.
— Возможно, ты права. Да, наверное, это так! Но почему автору этой карты нужно было рисовать «Дельфин»?
— Из-за сокровищ, конечно, тупица! Разве не понятно? Эта карта — подсказка, они обязательно должны быть где-то в доме — сокровища, я имею в виду!
— Но никаких надписей или рисунков по поводу этого нет… Давай посмотрим, что тут еще изображено… Вот это — Уинчелси, видишь! И еще здесь нарисован небольшой холм или вулкан — внизу, у моря. А это — ветряная мельница — вон там. А вот еще одна, сзади, за Раем. Только, похоже, она стоит посреди леса — это, конечно, идиотизм…
— Джон! — взволнованно выдохнула Пенни. — Джон! Ты разве не видишь, мы нашли это! Он сказал по телефону «старая мельница». Вот же она! Вот она!
— Да, но здесь их две, и мы не знаем, какая из них, — резонно заметил Джон. — Вот здесь тоже есть что-то похожее на мельницу.
Чем дольше они изучали карту, тем больше волновались. Говорили одновременно, перебивая друг друга. Наконец, Джон оттолкнул руку Пенни, дав карте возможность свернуться.
— Погоди минутку! — засмеялся он. — Так мы никогда ничего не найдем. Давай сначала просмотрим все до конца, чтобы точно знать — ничего более важного там нет. Потом сложим все остальное на место и по-настоящему изучим карту!
Пенни с неохотой согласилась, и они вернулись к ящику.
— Тут на дне какая-то громаднейшая книга, — сказал Джон после того, как они вынули еще несколько журналов и две книжки поменьше, посвященные Раю. — Теперь понятно, почему ящик такой тяжелый. — И он перевернул его на бок, чтобы книга вывалилась на стол.
Какой-то маленький предмет, звякнув о стенку ящика, упал на пол. Пошарив руками по полу, Пенни нашла небольшой ключик. Когда она поднялась с колен, Джон изумленно смотрел на большую с бронзовыми накладками книгу, лежащую перед ним на столе.
— Это Библия, — сказал он. — Такие, я думаю, называют «семейная Библия». Она заперта на замочек. Этот ключ от нее?
Пенни передала ему ключ. Джон немного повозился с замком, потом послышался щелчок, и тяжелая обложка открылась.
Открытая Библия лежала перед ним на столе, а он тупо пялил глаза на большой белый конверт в своей руке.
— Смотри! — наконец, произнес он. — Оно адресовано мне! Но этого не может быть! Наверное, это розыгрыш, как ты думаешь?
Пенни огорошенно покачала головой. Надпись на конверте совершенно четко гласила: Джонатан Питер Уоррендер, «Веселый Дельфин», Рай, Сассекс.
— Нет, это все же чья-то шутка, Пенни. Письмо было вложено в Библию… Я только открыл обложку — а оно там, лежит и смотрит на меня…
— Надо открыть его и прочитать. Может, тогда ты узнаешь, как оно туда попало, — сказала Пенни, рассуждая вполне логично.
Но Джон продолжал вертеть конверт в руках.
— Я считаю, мне нужно показать его маме, — сказал он. — Ты думаешь, она знала, что оно здесь? Может, это шутка?
Пенни уже прямо-таки подскакивала от нетерпения:
— Джон, не будь таким занудой! Открой письмо! Оно ведь адресовано тебе, так? Значит, оно для тебя и больше ни для кого другого.
— Тогда вперед! Посмотрим, может, нам удастся раскрыть эту тайну. Опять начинает темнеть — подойдем к окну.
Он пододвинул к окну стул, Пенни толчком заставила его сесть и наклонилась над ним, уткнувшись подбородком в плечо. В конверте было несколько листков тонкой бумаги, исписанных мелким аккуратным почерком. Вот что они прочли, сидя вместе в маленькой потайной комнатке под скошенной крышей «Веселого Дельфина», в то время как дождь хлестал в окно и дрова в старом камине таинственно потрескивали, бросая искры на каменную плиту очага.
«ВЕСЕЛЫЙ ДЕЛЬФИН»
Рай, Сассекс
Мой дорогой внучатый племянник Джонатан!
Тебе, вероятно, покажется странным, что ты получишь это письмо столь необычным способом, да еще и от старика, которого никогда не видел. Но, если ты действительно такой разумный и настойчивый, как я слышал, ты скоро поймешь, я надеюсь, почему это письмо нашло тебя таким путем. Тебе было четырнадцать, когда твой отец трагически погиб в авиакатастрофе, и я знаю, что ты уже достаточно взрослый, чтобы понять, что после этого жизнь стала очень трудной для твоей мамы. Она моя единственная племянница, и, хотя по многим причинам мы с ней не встречались много лет, она всегда находила время вспомнить об одиноком старике. Почти с самого твоего младенчества она несколько раз в год писала мне ласковое письмо и рассказывала о тебе и о своих планах и надеждах. А это, скажу я тебе, мой мальчик, очень редкостный дар — дар, посредством которого молодые позволяют старым чувствовать, что те не забыты.
Когда погиб твой отец, твоя мама написала мне об этом. Мне очень хотелось сделать что-то, чтобы помочь ей — и, разумеется, тем самым помочь и тебе, и твоей кузине, — но единственное, что я имел, это «Веселый Дельфин», которым я не умел должным образом руководить, потому что для меня основным интересом в жизни было изучение прошлого вообще и моего любимого города Рая в частности. Поэтому я решил попросить твою маму взять на себя управление отелем, чтобы вы все приехали сюда и жили здесь, как в своем родном доме. Через несколько дней после того, как я принял это решение, и еще до того, как сообщил об этом твоей маме, произошло несколько важных событий. Во-первых, я заболел, что неудивительно, учитывая мой возраст. Во-вторых, меня убедили, что операция избавит меня от многих страданий и, возможно, продлит мою жизнь. Я пишу тебе это письмо перед моей отправкой в больницу, и тот факт, что ты его сейчас читаешь, подтвердит тебе, что, по крайней мере, от страданий я был избавлен. К этому моменту ты уже должен знать, что я оставил «Веселого Дельфина» и все, что в нем есть, твоей маме. Я хочу, чтобы он стал твоим домом — не только потому, что это был мой дом. И не только потому, что в твоих жилах течет сассекская кровь, но потому, что я верю: где-то в его стенах может быть клад — сокровище, которое поможет твоей маме сделать ее жизнь много легче».
