На следующий день, ближе к вечеру, Кит-Канан и Макели плескались в пруду, наполняя лес шумом и смехом. Под началом принца мальчик делал большие успехи, и они решили закончить день купанием в кристальной воде.

Макели, рассекая воду, огляделся в поисках Кит-Канана. Он плавал лучше сестры, но до эльфийского принца ему было далеко.

– Ты куда подевался, Кит? – воскликнул он, неуверенно обводя взглядом поверхность пруда, как вдруг внезапно его схватили за левую ногу. Макели вскрикнул. Его подняли вверх и подбросили в воздух. Смеясь и вопя, он взлетел на несколько футов к небу и с громким плеском шлепнулся обратно в воду. Они с Кит-Кананом одновременно вынырнули на поверхность.

– Это нечестно, – пожаловался Макели, отбрасывая со лба мокрые пряди. – Ты сильнее меня!

– Однажды ты меня догонишь, Кели, – усмехнулся Кит-Канан и, изящно развернувшись, поплыл к гранитному уступу.

Поднимаясь на берег, он услышал слова Макели:

– Я хочу уметь плавать, как ты! Ты плаваешь, как рыба!

– Еще один итог моей напрасно потраченной юности. – Кит-Канан вытянулся во весь рост на горячем камне и закрыл глаза.

Спустя несколько минут кто-то заслонил ему солнце. Не открывая глаз, Кит-Канан пробормотал:

– Я знаю, что ты здесь, Кели. Я слышал, как ты подошел. Лучше бы тебе… Эй!

Принц с воплем сел. Живот его щекотало острие копья. Щурясь на ярком солнце, Кит-Канан поднял глаза. Его окружали несколько пар ног, обутых в мокасины, а обладатели ног – четыре темных силуэта – закрывали свет.

– Макели, мой меч! – выкрикнул он, вскакивая на ноги.

Мальчик, еще плававший в воде, взглянул на друга и рассмеялся:

– Успокойся, Кит! Это всего-навсего Белый Локон.

Кит-Канан изумленно уставился на незнакомцев, заслонив от солнца глаза. Теперь он увидел, что четверо – это эльфы Каганести, смуглокожие, мускулистые, в набедренных повязках из оленьей кожи. За спинами висели луки, колчаны, полные стрел, и кожаные мешки. Обнаженные тела покрывали нарисованные красной, желтой и голубой красками петли и завитки.

У самого высокого из незнакомцев – даже Кит-Канан был на несколько дюймов ниже его – в черных как смоль волосах виднелась седая прядь. Он и его товарищи с любопытством, смешанным с насмешкой, разглядывали аристократа из народа Сильванести.

Обнаженный и еще не обсохший после купания Кит-Канан попытался собрать остатки своего величия. Он натянул одежду; в это время Макели вышел из воды и приветствовал трех чужих эльфов.

– Да пребудет с тобой, Белый Локон, и с твоими спутниками благословение Астарина, – произнес Макели, приложив руки к сердцу, а затем вытянул их перед собой ладонями вверх.

Каганести, которого назвали Белый Локон, повторил жест.

– И тебе того же, Макели, – обратился он к мальчику глубоким, торжественным голосом, все еще продолжая рассматривать Кит-Канана. – Вы теперь приводите в священные леса Оседлый Народ?

Кит-Канан понял, что название «Оседлый Народ» дали в насмешку. Каганести были бродячими эльфами и никогда не строили себе постоянных жилищ. Но не успел принц дать отпор, как Макели опередил его:

– Кит – мой друг и мой гость, Белый Локон. Разве Народ больше не ценит гостеприимство?

Губы Белого Локона искривились в усмешке, и он произнес:

– Да благословит тебя Астарин, гость Макели.

– Не желаешь ли ты со своими охотниками почтить посещением мой дом, Белый Локон? – спросил Макели, натягивая одежду.

Белый Локон оглянулся на своих спутников. Кит-Канан не заметил, чтобы они обменялись между собой словами или знаками, но высокий эльф ответил:

– Мои охотники и я не хотели бы нарушать покой Хранительницы Леса.

– Это нас ничуть не обеспокоит, – вежливо возразил Макели.

Кит-Канан был слегка удивлен переменой, произошедшей с неугомонным мальчиком. Он разговаривал с Каганести очень спокойным, взрослым голосом. Они, в свою очередь, обращались к нему с большим уважением.

– Сейчас Хранительницы нет дома, – продолжал Макели. – Но я уверен, что она была бы рада вас увидеть. Зайдите, мы можем многое рассказать друг другу. С тех пор как мы встречались в последний раз, я побывал в большой переделке.

Белый Локон снова переглянулся со своими охотниками. После минутного колебания он кивнул, и все направились на поляну.

По дороге Кит-Канан внимательно изучал новых знакомых. Во время своих путешествий по западным областям Сильванести он встречал нескольких их сородичей. Однако те эльфы оставили кочевую, замкнутую жизнь ради торговли с людьми и эльфами Сильванести, жившими на западе. Не многие из них разрисовывали свои тела, и одевались они как горожане. Эти четверо явно не принадлежали к оседлым Каганести.

Пока они шли, Макели представил Кит-Канану остальных охотников. Одного из них, ростом немного пониже Белого Локона, с каштановыми волосами, звали Острый Глаз; другого, с песочными волосами, Отважное Сердце, а третьего – Выдра. Он был ниже всех ростом, на голову ниже Кит-Канана, и его светло-желтые глаза радостно искрились. Он единственный открыто улыбался принцу. Это была веселая улыбка, и принц засмеялся в ответ.

На поляне Макели предложил всем сесть у дуба, а сам, зайдя внутрь, скоро возвратился с орехами, ягодами и фруктами. Белый Локон удовольствовался горстью красных ягод, а его товарищи с аппетитом принялись за еду.

– Что же, гость Макели, как ты оказался в Диком Лесу? – пристально глядя на принца Сильванести, спросил Белый Локон.

Кит-Канан нахмурился.

– Я путешественник, Белый Локон. И мое имя Кит. Ты сделаешь мне честь, если будешь называть меня так, – кратко ответил он.

Белый Локон кивнул с видимым удовольствием. Кит-Канан помнил, что дикие Каганести считали невежливым называть кого-либо по имени без позволения. Он порылся в памяти, пытаясь припомнить что-нибудь еще об их обычаях.

– Белый Локон! – послышался испуганный голос за спиной Кит-Канана. – Именем Леса, что это?

Они обернулись и увидели в дальнем конце поляны охотника Выдру, в ужасе глядевшего на Аркубаллиса, расположившегося на отдых в тени раскидистого дерева. Грифон открыл золотистый глаз и изучающе посмотрел на потрясенного Каганести.

– Это Аркубаллис, – с гордостью отвечал Кит-Канан.

Улыбаясь про себя, он резко свистнул. Аркубаллис немедля поднялся на ноги, и Выдра, отшатнувшись от высокого животного, чуть не упал на спину. Кит-Канан свистнул еще раз, сначала высоко, затем постепенно понижая голос. Грифон раскрыл крылья и издал дрожащий звук, подражая свисту Кит-Канана. Выдра снова отпрыгнул назад. По знаку принца Аркубаллис сложил крылья и изящной походкой пересек поляну, остановившись в нескольких футах от эльфов.

Кит-Канан с удовлетворением заметил, что даже Белый Локон был поражен. Глава Каганести велел Выдре подойти к ним.

– Что это за животное, Кит? – с любопытством спросил он.

– Аркубаллис – грифон. Я не только летаю на нем, это мой друг.

Кит-Канан свистнул еще раз, и Аркубаллис, улегшись на землю, через несколько мгновений уснул.

– Он прекрасен, Кит! – восторженно воскликнул Выдра. – Он летает?

– Конечно летает.

– Для меня было бы честью, если бы ты взял меня с собой покататься.

– Выдра, – резко одернул его Белый Локон.

Лицо маленького охотника омрачилось, и он замолчал. Кит-Канан ласково улыбнулся эльфу с желтыми глазами, и тут Каганести по имени Острый Глаз заговорил.

– Макели, ты упоминал, что хочешь нам что-то рассказать, – заметил он. – Мы хотим послушать о твоем великом приключении.

Все четверо Каганести устроились поудобнее и приготовились слушать. Даже Выдра отвлекся от Аркубаллиса и обратил все внимание на Макели. Кит-Канан знал, что эльфы Каганести были превосходными рассказчиками. Они никогда, за редким исключением, ничего не записывали. Их предания, их новости передавались от поколения к поколению из уст в уста. Если им понравится рассказ Макели, то он в течение многих лет будет переходить от одного племени к другому, пока его не услышит каждый Каганести Кринна.