Старый, подтянутый, очень опытный человек резко встряхнулся и выплюнул приказ.

– Объявляю эвакуацию базы. Немедленно.

Кто-то пытался ему возражать, но Виктория этого уже не услышала. Ее подтолкнули в узкую шахту... а она пыталась не обращать внимания на запах псины и странное ощущение массивного живого тела, двигавшегося следом. Страх, дурнота и неуверенность продолжали изливаться из нее в Серую Волчицу, связывая их тонкой черной пуповиной. И хотя Избранной и раньше не раз приходилось прибегать к такому способу избавления от эмоциональной перегрузки, сегодня почему-то особенно хотелось узнать, что же именно она делает.

Подъем наверх запомнился плохо. Наверное, Избранная все же отключилась где-то на середине пути и пришла в себя, лишь когда в лицо дохнуло прохладным ночным воздухом. Встрепенувшись, девушка попыталась отстранить поддерживающие ее руки и оглядеться.

Виктория обнаружила себя прислоненной к стенке, зажатой между Михеем и тем самым типом в бронежилете, который недавно выволок ее из кресла и грубо швырнул на пол.

На улице было светло. Не так, как бывает светло днем. И не так, как освещают ночную тьму фонари и прожекторы. Виктория сглотнула. Если в аду есть иллюминация...

Небо переливалось злобными желто-красными тонами. Иногда пробегали всполохи золотого, синего или багряного, но в основном преобладал отвратительный, какой-то пузырящийся оранжевый оттенок. Как будто на всю планету надели колпак, или щит, или тонкую полиэтиленовую пленку. Как будто ей, Виктории, накинули на шею удавку и затягивают, затягивают, затягивают...

Девушка судорожно вздохнула. Психологическая война, а?

Смогут ли теперь люди когда-нибудь смотреть вверх с восхищением и надеждой? Даже если удастся вернуть бескрайнюю синеву и алмазную россыпь звезд...

«Проклятие! Они отняли у нас небо. И мы уже никогда не сможем быть прежними».

Откуда-то снизу донеслись приглушенные ругательства, и Виктория с тупым интересом стала наблюдать, как из люка вылезает седой господин, подрастерявший в путешествии по канализации значительную часть своего лоска, но не утративший ни грамма властного самообладания. Затем одного за другим из-под земли стали вытаскивать его людей. Ах да, идет ведь эвакуация базы. Девушка встряхнулась, пытаясь сбросить апатию. Ее состояние сейчас ей самой напоминало дурманящее онемение после сильного наркоза.

Потом земля вдруг вздрогнула, и небольшой особнячок в двух кварталах от них вспыхнул странными зелеными молниями. А когда потух... даже отсюда Виктория ощущала, что никого живого в этом здании не осталось. И под ним – тоже.

– Вовремя успели, – раздался где-то рядом сухой голос Олега.

Седой дернулся, будто хотел бежать туда, но тут же взял себя в руки. Взгляд, брошенный им в этот момент на Посланника, был почти ненавидящим. Так седой джентльмен мгновенно и навсегда завоевал сердце Виктории.

– Большинство людей должны были успеть эвакуироваться через другие выходы, Евгений Сергеевич, – тихо, не совсем уверенно попытался его успокоить один из спецназовцев.

– Я знаю, Дима. – Теперь уже бывший глава бывшей спецслужбы вздохнул, вновь надевая на лицо маску спокойствия, и, глядя на это, его люди почти ощутимо расслабились. Виктория заметила, как Ирина одобрительно переглянулась с Учителем. Угу. Хорошая добыча. Этот и правда будет полезен.

Небо полыхало оранжевым, а ночной ветер становился все более злым.

– Надо уходить, – услышала Виктория свой голос.

– Верно. – Ирина двинулась первой, увлекая за собой остальных. – Сгрудьтесь побестолковее. Старайтесь выглядеть растерянными. И испуганными.

Что ж, этот совет выполнить будет несложно.

Ирина повисла на двух охранниках, так что со стороны казалось, будто это они ее тащут, а вовсе не наоборот. Через пару кварталов она, не поворачиваясь, спросила:

– Домой?

– Нет. – Олег, все еще погруженный в данные своих очков, чуть дернул плечом, приказывая ученикам думать самостоятельно. – Там было слишком много аппаратуры, наверняка это место накрыли.

– К особняку возле Спаса, – выбрала Леди одну из приготовленных на всякий случай «конспиративных» квартир и уверенно повернулась в нужном направлении.

Потом... потом Ли-младший вдруг споткнулся, а Ирина придушенно вскрикнула. Виктория услышала тихий стон и с удивлением узнала голос Михея.

«Natalie!»

Олег среагировал мгновенно, отвесив Виктории ментальную оплеуху и прерывая судорожный поиск по всем слоям ментала. Он был прав, такие телепатические вопли мгновенно выдали бы их положение захватчикам, но...

– Но...

– Она жива, – неумолимо отрезал Учитель.

Наталья и в самом деле жива – в этом ни у кого из группы не могло быть ни малейших сомнений. Но вот на планете Земля ее не было. Ее вообще не было нигде в пределах слышимости. Девушка просто... исчезла. И внутри у каждого из них образовалась гулкая и пугающая пустота. Будто с корнем вырвали одну девятую тебя.

– Что такое? – спросил седой.

– Ничего. Судя по всему, теперь эти, – короткий взгляд на пугающее оранжевое небо, – начали охоту за яркими одиночками. Если ваши люди обучены маскироваться, пусть...

Тихий вскрик. Худой, угловатый мужчина, шедший рядом с Евгением Сергеевичем... растворился в воздухе. И, лишь перестав ощущать тихое покалывание его ментального присутствия, Виктория поняла, насколько мощным оно было. После должной тренировки парень ненамного бы уступал их развеселой компании...

– Ирина, блок! – тихо рявкнул Олег, спешно отвлекаясь от каких-то своих манипуляций в ментале и набрасывая маскировку на мысли всех присутствующих.

– Я... пытаюсь, – сквозь зубы шипела та, разворачивая тончайшую сеть искажающих помех. – Слишком сложно работать, не привлекая внимания.

Виктория до боли сжала руку стоявшего рядом парня, переводя взгляд с одного на другого и пытаясь отделаться от чувства нереальности. Люди не могут, не должны исчезать без всякого предупреждения, не оставляя никаких следов. Так не бывает. Это неправильно. Это...

Страшно.

– Что происходит? – На этот раз в вопросе седого было нечто, не позволяющее отмахнуться простым «ничего». Быть может, полное отсутствие паники. А быть может, что-то стальное и острое, блеснувшее в неожиданно ловких старых руках.

– Захватчики прочесывают население Земли в поисках приглянувшихся им экземпляров. – Ирина, как и все, говорила приглушенным шепотом, точно боясь быть услышанной. Неизвестность пугала куда больше, чем конкретный враг из плоти и крови. – Надо разделиться. Такой компанией мы представляем слишком сильную концентрацию выдающихся личностей. Я отведу вас...

– Ты нужна мне для другого, – перебил Олег.

– Я отведу их в убежище, – обреченно вызвалась Виктория. – Поддержание маскировки мне вполне по силам, а никакого иного толка от меня сегодня все равно не будет.

Никто не стал с этим спорить. Ирина спокойно перебросила управление сплетенной ею эмпатической сети, Олег свистящим шепотом выплюнул несколько команд, с которыми никто, даже напрягшийся Евгений Сергеевич, не стал спорить.

– Михаил, возьми с собой четырех спецназовцев, отправляйтесь в Адмиралтейство. Ты знаешь, что делать. Ли, ты со мной. Ирина, давай в детдом, который мы обсуждали. Виктория... – повернулся к седому. – Если с ней что-нибудь случится, ты будешь на коленях молить инопланетян, чтобы тебя забрали.

И, развернувшись, исчез в тенях. Мгновение спустя там же растворились Михей с половиной спецназовцев и Ирина, успевшая в последнюю минуту утянуть за руку одну из женщин-целительниц.

Виктория опустила голову, отказываясь встречаться взглядом с оставшимися. Ее трясло. И тошнило. Болели живот, ноги, голова... душа. Вся планета корчилась от боли.

– Пойдемте. – Слова приходилось выталкивать через непослушные губы. – Тут недалеко, но придется добираться пешком. Вы пока... постарайтесь не думать ни о чем важном. Или умном. А в убежище на стены наложены искажалки, там можно будет расслабиться...