А потом... инопланетный флаер резко остановился, мгновенно погасив чудовищную скорость и пропустив преследователей вперед. В поле зрения появились еще три ракеты, но на этот раз кораблик с легкой непринужденностью и полным презрением к законам гравитации увильнул от попадания, а когда те попытались изменить курс, чтобы все-таки достать его, распылил якобы смертельное оружие в облачка белого дыма. Мгновение спустя та же участь постигла еще один истребитель землян. А еще мгновение спустя изображение дернулось и исчезло... чтобы появиться вновь, показывая внутренность какого-то узкого ангара, и пропасть, уже окончательно.

В комнате повисла мертвая тишина.

– У них есть антигравитационная технология, – выдал кто-то и без того очевидное.

Ирина мягко покачала головой.

– Они проводят агитационную кампанию.

Заинтересованный взгляд седого. Ирина кивнула Михею, разрешая тому объяснить.

– Эта малявка могла уничтожить наши истребители в любой момент и в любом количестве. Но они предпочли продемонстрировать свое превосходство... и всем нам дали увидеть демонстрацию. Этой трансляции позволили не просто пробиться через информационную блокаду, ее усилили... и, скорее всего, передали на всю планету, для всех интересующихся. Простое послание: «Сопротивление бесполезно». А когда им показалось, что урок достаточно нагляден, они просто собрали оставшиеся наши самолеты и поместили их в одиночные камеры.

– Что?

– Вы не уловили? Последние кадры. – Михей чуть коснулся пальцами световой панели, заменявшей тут мышь, и вновь проиграл последние секунды записи. – Это какой-то вид телепортации. Они уничтожили достаточно, чтобы дать почувствовать серьезность момента, а потом просто выхватили оставшихся противников из воздуха и поместили их в карцер. До выяснения обстоятельств.

Если последнее замечание должно было нести в себе тонкую иронию, то она была, увы, недоступна для окружающих. Даже однокашники Виктории казались ошарашенными. А ее учитель... Олег лежал, уронив голову на ковер, но так и не сняв своих черных очков. Все это время Посланник был полностью погружен в мир проецируемых прямо на стекла данных. Воздух вокруг него почти дымился от информационных потоков, но никто, кроме Виктории, похоже, ничего странного не замечал.

– Что ж, – с ужасающим спокойствием подвела итог Ирина, – это обнадеживает.

– Вот как? – приподнял бровь седой джентльмен.

– Если они пытаются промыть нам мозги, значит, им не все равно, что мы думаем. Если им не все равно, следовательно, они не планируют поголовное уничтожение землян, дабы наложить лапу на ресурсы планеты. Пока, по крайней мере. Если они уже сейчас занимаются предотвращением глупых восстаний... значит, восстания возможны. У нас есть шанс.

– Во всем видим светлую сторону, так?

– А что нам остается? – Ирина посмотрела на окружающих тем очень старым и очень мудрым взглядом, который все они освоили после общения с Олегом. – Технология – ничто. Была ваша, стала наша. Единственное, что имеет значение, – человеческий ресурс... и человеческий разум. Если нам позволят это сохранить, остальное лишь дело времени. – На личной, предназначенной только для своих волне: «Только они это, похоже, понимают гораздо лучше нас». – Что там с общей картиной?

Михей в ответ вывел карту планеты.

– Бангкок, Стамбул, Москва, Рио-де-Жанейро... Они везде. Что и следовало ожидать. – Вздохнул. – Коммуникационные ресурсы на последнем издыхании. Скоро откажут все защищенные линии.

Откуда-то сбоку, от одной из женщин-операторов:

– Спутники уничтожены почти все. Мы только что потеряли последнюю Медузу.

– Ничего удивительного, – философски откликнулся Михей. Ребята явно решили удерживать инициативу в разговоре, не давая людям (которые все-таки были профессиональными шпионами с обширной военной подготовкой, к тому же находились на грани срыва – опасное и многообещающее сочетание) опомниться. – Странно лишь, что это отняло у них столько времени! Впрочем, учитывая помойку, которую мы развели на орбите... Должно быть, это настоящий титанов труд – выловить все куски ракетоносителей и что мы там еще выбрасывали в околоземное пространство!

Ирина бросила быстрый взгляд в сторону Ли-младшего, все это время вглядывавшегося куда-то в глубину себя, и гибким движением поднялась на ноги.

– Они скоро будут здесь. Уходим.

– ЧТО? – вопрос был задан хором. На этот раз пробрало даже седого.

Виктория сглотнула вновь накатившую тошноту, уже порядком устав от спектакля-урока на тему «как управлять растерянными homo sapiens». В исходе она не сомневалась, но как же все-таки Ирина это делает???

Леди медленно повернулась к испуганно, враждебно и выжидательно глядящим на нее людям, потрясающе красивая, полная женщина в потрепанных джинсах и свободной блузке. Начала ногтем отбивать ритм на поверхности стола.

– У нас мало времени. Эти, – кивок в сторону экрана, тихое, но резкое постукивание в такт каждому слогу, – совершенно ясно, профессионалы. Скорее всего, кушают варварские планетки вроде нашей на завтрак и приобрели в сем немалый навык. И способы подавления сопротивления на таких планетках они знают неплохо. Это означает, что ничего очевидного вроде подземных казематов с вооруженными аборигенами они не пропустят. Скорее всего, никакие казематы вообще не пропустят, в них слишком удобно прятаться. Забудьте о фильмах и фантастических книгах, которые предоставили нам кучу стереотипов из жизни осажденных планет и отчаянных партизан. Никаких отважных повстанцев, прячущихся в вентиляционных шахтах и древних пещерах, не будет. Слишком гладко, слишком профессионально они скрутили планету, чтобы допустить столь дилетантские ошибки. Сопротивление, если нам вообще удастся организовать что-либо подобное, придется вести на совершенно ином уровне. А отсюда надо убираться. Немедленно. Нас пока пропустили, поскольку тяжелым оружием отсюда управлять нельзя, но информация – тоже оружие, и счет пошел уже на минуты. – Ирина повернулась в сторону Виктории и остальных. – Уходим.

Очень окончательно это прозвучало. Избранная вдруг обнаружила, что пытается встать, и только вовремя подставленные руки Олега не дали растянуться на полу. Ли уже открывал тяжелую решетку достопамятной вентиляционной шахты.

– Эй, подождите-ка минуточку! – начал громила, так лихо размахивавший автоматом в начале знакомства.

– Не могу, – холодно перебила его Ирина. – Вы можете ждать. Я должна вывести из ловушки детей.

Нет, это бы было даже забавно, если бы не происходило на самом деле. Детей, ха!

Однако, сколь бы ни был аргумент отдален от реальности, окружающие этого знать не могли. И слово «дети» на людей, мир которых только что был уничтожен на их глазах, возымело буквально магическое действие. Автоматы опустились.

– Стоять, – отрезал седой, будто на него совсем не подействовали чары Ирины. И тут Олег снял очки и повернулся к похожему на старого аристократа властному человеку. Взгляды Посланника и седого скрестились, Виктория почти физически ощутила пробежавшую между ними волну не то энергии, не то узнавания.

– Ты?!

– Решайте сейчас, Евгений Сергеевич. – Олег заговорил голосом, лишенным всяких эмоций. – Либо вы мне доверяете, либо нет.

И приобнял Викторию, почти не способную стоять самостоятельно. Зрелище со стороны, должно быть, получилось жутко трогательное. Избранная почувствовала настоятельное желание испортить его, пнув кое-кого в лодыжку, но то была скорее дань привычке, чем реальное намерение испортить операцию вербовки.

Седой прищурился. И молчал.

Михей бесшумно исчез в проходе. За ним последовал Ли-младший, когда наступившую тишину вдруг нарушил такой же неожиданно усталый голос седого:

– Скольких вы можете провести этим путем?

– Скольких успеем. Время более чем поджимает, – как само собой разумеющееся ответила Ирина.

Седой внимательно посмотрел ей в глаза, и до Виктории только сейчас дошло, какого невероятного доверия они пытались от него добиться. В конце концов, их банду обнаружили в информационном центре, где у них были все возможности подделать какие угодно информационные сбои или сообщения... А если учесть, что умный Евгений Сергеевич откуда-то знает Олега и, кажется, догадывается, что эта тварь лишь притворяется человеком... На что они надеются?