– Заткнитесь! Сколько вы возьмете за то, чтобы объявить моего сына убитым случайно?

Эллери кашлянул, с удовольствием наблюдая за своим отцом. Инспектор рассмеялся.

– Вы шикарно играете в покер, миссис Поттс. Попытаемся понять друг друга. У меня все карты на руках, и вы об этом знаете. Мы можем действовать либо сообща, либо врозь. Но вы не можете помешать мне разгадать то, что я хочу.

Старуха посмотрела на него. Он выдержал ее взгляд.

– Что вы хотите узнать? – спросила миссис Поттс.

– Я хочу знать, – медленно отозвался инспектор, – каково ваше завещание.

Эллери насторожился.

– Я не могу рассказать вам об этом, если вы не пообещаете, что ни слова об этом не попадет в газеты.

– Это я вам обещаю.

– А вы, молодой человек? Ведь вы его сын?

Эллери кивнул.

– В моем завещании три пункта, – холодно сказала миссис Поттс. – Первое: все мое состояние остается пережившим меня детям. Оно делится поровну. Второе: мой муж Стефен в разделе не участвует. Ни в разделе основного имущества, ни в разделе доходов. Он не получит ни цента. – Ее челюсти лязгнули. – Я содержала его и Гоча более тридцати лет. Этого достаточно.

– Продолжайте, миссис Поттс.

– Третье: я президент совета директоров «Поттс Шу компани». После моей смерти совет изберет нового президента. Совет должен состоять из всех моих детей, и я специально требую, чтобы Симон Андерхилл, заведующий производством, тоже имел право голоса. Мое слово было законом при жизни, – прибавила миссис Поттс, – и я хочу, чтобы так было и после моей смерти. Это все, джентльмены. Теперь уходите.

– Необычайная женщина, – пробормотал Эллери, когда они вышли из спальни.

– Это не для копов, – вздохнул его отец. – Это для психиатров.

Навстречу им попался Чарли Пакстон.

– Доктор Иннис с ней? – спросил адвокат.

– Да. У него большой гонорар?

– О, этот хитрец получает неплохо.

– Старуха рассказала нам о своем завещании, – пробормотал инспектор.

– Отец ее обработал, – усмехнулся Эллери. – Кстати, где хранится завещание?

– Вместе с другими бумагами в спальне.

– Давно оно составлено?

– Нет, недавно. У нас было много споров из-за многочисленных инструкций. Я хотел составить завещание без них, но миссис Поттс не согласилась.

– Она сказала, что не оставляет своему мужу ни цента, – сказал инспектор. – Верно ли это? Я всегда считал, что это невозможно.

– Нет, закон такое разрешает, – ответил адвокат.

– Почему отец Шейлы лишен наследства? – поинтересовался Эллери.

Пакстон вздохнул.

– Хотя Корнелия Поттс и вышла замуж за Стефена Брента, он никогда не был и не будет ее компаньоном, а дело для нее – превыше всего. Откуда, по-вашему, у Тэрлоу такое болезненное почтение к имени? Это мать заморочила ему голову подобными глупостями. – Пакстон вздохнул. – По самым грубым подсчетам, после уплаты налогов и всего прочего наследство миссис Поттс составит около тридцати миллионов долларов.

Эллери присвистнул.

– Но это значит, – сказал инспектор, – что на каждого из шести детей приходилось по пять миллионов?

– А со смертью Роберта осталось пять наследников, – добавил Эллери.

– Да, убийство Роберта прибавило каждому из наследников по миллиону, – инспектор потер руки. – Итак, кого мы можем подозревать? Луэллу, Горация и Мака…

– Миссис Поттс, ее муженек и майор Гоч тоже имели возможность подменить патрон, – вставил Эллери.

Инспектор усмехнулся.

– Верно. И старуха – первая. Видит Бог, я никогда бы не подумал, что мать может убить сына, но в этой семье все возможно.

Пакстон покачал головой.

– Это правда, она ненавидела Боба. Она ненавидит всех детей от Стефена, но чтобы убить…

– Всякое может быть, – хмуро сказал инспектор.

– Если она сошла с ума…

– Думаю, что она эксцентрична, но психически здорова.

– Будем исходить из того, что теоретически у миссис Поттс имеется мотив для убийства – ненависть, – сказал Эллери. – А у ее мужа?

– Я не думаю, чтобы у Стефена был мотив, – запротестовал адвокат. – К тому же он не фигурирует в завещании…

– Кстати, – прервал его Эллери, – семье известно о завещании?

– Да, миссис Поттс этого не скрывала. И ее муж не заинтересован в наследстве.

– Не стоит также сбрасывать со счетов, что Стефен Брент совершенно нормальный человек, а нормальный человек не может хладнокровно убить своего сына.

– Он любил Боба, я думаю, даже больше, чем Мака и Шейлу.

– А что вы скажете о майоре Гоче?

– Он ничего не выигрывает от смерти Боба.

– Если не получит деньги от кого-нибудь из них, – задумчиво произнес инспектор.

Эллери улыбнулся.

– Кстати, у меня фантастическое предположение о Гоче.

– Да? И какое же? – быстро спросил адвокат.

– Пока у меня нет особой уверенности. Но, отец, я вижу тень Гоча.

Инспектор потер подбородок.

– Не ты ли говорил, что слышал разговор Луэллы с матерью относительно денег, необходимых для ее лаборатории? И что они поссорились?

– Это скорее превосходный мотив для убийства матери, а не Роберта, – сказал Эллери. – Но я допускаю, что Луэлла выигрывает от смерти брата.

– Теперь Гораций…

– У него нет интереса к деньгам, – проворчал Пакстон. – И я не думаю, чтобы за год он обменялся с Бобом более чем десятью словами. Он тоже выигрывает от его смерти, но я не могу представить себе Горация замешанным в это дело.

– А второй близнец, Мак? – спросил инспектор.

– Мак убил Боба? Это невероятно!

– У него была такая возможность, – настаивал инспектор.

– Но с какой целью, инспектор?

– Мак может желать смерти Боба более, чем кто-либо другой, – медленно сказал Эллери.

– Объясните, – потребовал Пакстон.

– Не раздражайтесь, Чарли, – усмехнулся Эллери. – Это только предположение. Оба близнеца были вице-президентами «Поттс Шу компани». Не правда ли? – адвокат кивнул. – Когда старуха умрет, а доктор Иннис говорит, что это будет скоро, кто возглавит фирму? Конечно, близнецы, единственные бизнесмены в семье. Смерть брата дает Маку большой простор для деятельности после смерти матери.

– Вы полагаете, что Мак мог задумать убийство Боба, чтобы стать во главе фирмы?

Ответить Эллери не успел. К ним подошел сержант Белли.

– Все впустую, инспектор, – сказал он. – Мы с ребятами все обшарили, но ничего не нашли.

– Узнали что-нибудь относительно недостающих пистолетов? – спросил инспектор.

– Да. Кольт двадцать пятого калибра…

– Но такой кольт был у Тэрлоу! – воскликнул Эллери.

– И «смит-вессон» тридцать восьмого калибра… – продолжал Белли.

– Как у Роберта, – напряженно сказал инспектор.

Сержант хмуро кивнул.

– Да, сэр. Два отсутствующих пистолета точно соответствуют использованным на дуэли.

Смерть брата повергла Мака в шок. С ним неотступно находилась Шейла.

– Иди к отцу, Шейла, ты ему больше необходима, – настаивал он.

– Нет!

– Я в порядке, – Мак погладил ее по голове. – Иди к папе, оставь меня одного.

Мак поднял на нее свои большие голубые глаза. Это была правда: отец нуждался в помощи больше, чем брат.

Шейла нашла отца в парке. Он сидел на скамейке, тупо глядя в газету, которую держал вверх ногами. Она отвела его в дом и уложила в постель.

Доктор Самюэль Прутти знал тысячи причин смерти.

– Труп есть труп, – говорил он, копаясь во внутренностях человека.

Он присутствовал на похоронах Роберта Поттса.

– Что вы здесь делаете, док? – спросил изумленно инспектор.

– Как ни странно, – ответил медицинский эксперт, – смерть этого мальчика тронула меня.

Похороны состоялись на кладбище Сент-Прейкс. Похоронить там своих близких мог далеко не всякий, однако для миссис Поттс подобных проблем не существовало.