Джордж Харрисон не нуждался в подобном сотрудничестве. Тем не менее он был готов предоставить свое музыкальное мастерство и студию в распоряжение Дуэйна Эдди, которого назвал «любимым инструменталистом» в комментариях «Lifelines» для журнала «New Musical Express» в 1963 году. Он отметился на слайд–гитаре в двух или трех треках, записанных Дуэйном Эдди в Хенли. Для тех, кто мало слышал Дуэйна с начала 1960–х, записанный им во Фрайер Парк материал звучал именно так, как, по их мнению, он и должен был звучать в 1980–х.
Поскольку Джордж отложил сеансы записи «Cloud Nine», чтобы дать возможность записаться Эдди, Джефф прекратил работу над «Mystery Girl» и альбомом Тома Петти, чтобы выполнить предварительную договоренность с Джорджем — записать бонус–трек для европейского сингла «When We Was Fab». Рой Орбисон присутствовал на ленче в Лос–Анджелесе, за которым два англичанина обсуждали эти вопросы. То, что Рой прекрасно знает жанр британской комедии образца «Monty Python», поразило Джорджа, который с момента начала битломании общался с ним лишь эпизодически. Орбисон присутствовал на вечеринке, посвященной 20–летнему юбилею «Sgt Pepper» на Эбби–роуд, на которой Джордж не появился. Тем не менее Джордж был счастлив, когда обаятельный исполнитель баллад вызвался спеть вместе с ним в бонус–треке. В конце концов, они могли славно повеселиться. Веселье — это то, что нельзя купить за деньги. Однако было сомнительно, чтобы кто–нибудь согласился играть в этом бросовом номере для второй стороны сингла.
Арендовать дорогую студию не имело смысла, поэтому Джордж — произведя на Роя впечатление своей фамильярностью — позвонил в Сайта–Монику Бобу Дилану, чей «маленький «Атрех», стоящий в углу гаража», на следующий день был в их распоряжении.
Приехав на следующее утро, Рой пожал руку Тому Петти, которому Джефф и — в меньшей степени — Джордж помогали продюсировать альбом Дэла Шеннона в 1987 году, после того как группа Петти приняла участие в качестве аккомпанирующего состава в туре Дилана, завершившегося на «Wembley».
Дилан, поначалу лишь предоставивший им студию в гараже и приносивший напитки с закусками, впоследствии оказал реальную помощь, когда Харрисон попросил его: «Напиши нам текст, ты же знаменитый поэт». Боб спросил, на какую тему, и «я открыл дверь гаража, заглянул за нее и увидел картонную коробку с надписью «handle with саге (обращаться с осторожностью)». Возможно, в тот самый момент Джорджа осенило, что первый сингл группы Mark Peters And The Silhouettes,в которой играл его знакомый из Мерсисайда Дэйв Мэй, назывался «Fragile (Handle With Care)».
К вечеру скелет «Handle With Care» обрел плоть. Джордж добавил, по его выражению, «немного одиночества» для Орбисона, в отношении которого давно существовал стереотип «поставщика скорби», а Дилан сыграл в затихающей концовке на своей фирменной гармонике. Сцементированная восходящим пятинотным риффом, «Handle With Care» — повествовавшая об уязвимости поп–кумира — могла звучать только в исполнении представителей этой касты избалованных и обездоленных. Это объединение отнюдь не задумывалось как очередная супергруппа. Воплощение в жизнь предложения «собрать группу стариков», сделанного Джорджу ведущим ток–шоу Майклом Эспелом, это было больше похоже на «Class Of '55» Роя в «Homecoming» — древние боги, играющие среди поросших кедрами холмов Голливуда. Рой от имени всех сказал: «Мы получили огромное удовольствие. В этом не было никаких личных амбиций». Если бы не звучавшие в ней хорошо знакомые голоса, никто не счел бы «Handle With Care» чем–то особенным.
На следующий день Рой уехал в Анахайм, неподалеку от Лонг Бич, чтобы дать там концерт. Боб начал готовиться к летнему туру. Джордж повез в «Warner Brothers» пленку с записью. Руководство компании увидело в ней большой коммерческий потенциал. Во время разговора Джорджа с Джеффом за мексиканским пивом возникла мысль записать целый альбом квинтетом, работавшим над «Handle With Care». Петти с радостью ухватился за эту идею, тогда как Дилан дал свое согласие без особого энтузиазма. В тот же вечер Джефф, Джордж и Том со своими женами поехали в Анахайм к Большому О. «Рой сказал: «Это было бы замечательно», — вспоминал Петти. — Мы слушали его потрясающий концерт и толкали друга локтями, повторяя: «Правда, здорово?» Мы были по–настоящему счастливы в тот вечер».
Когда распространилось известие о новом союзе, другие музыканты из круга Харрисона принялись гадать, почему их не пригласили присоединиться к нему. Альбом, работа над которым завершилась летом 1988 года, по мнению Орбисона, «получился хорошим потому, что он не был запланированным». Большинство песен было сочинено в гостеприимном лос–анджелесском доме Дэйва Стюарта из Еиrythmics,выполнявшего в то время функции продюсера Дилана. Питавшаяся исключительно барбекю, команда Джорджа «обычно собиралась после завтрака около часа дня, и все рассаживались с акустическими гитарами. Затем кто–нибудь придумывал название или последовательность аккордов, и мы начинали раскручивать это дело».
Кругом, насколько хватало глаз, под слоем смога простирался Лос–Анджелес, а мысли старых друзей, собравшихся на лужайке перед домом Стюарта, были устремлены в прошлое. Beatlesмогли бы включить рифф из «Oh! Pretty Woman» Роя в концертную версию «Dizzy Miss Lizzie», но принес бы Боб демо–запись своей «Don't Think Twice, It's All Right», которую отверг Рой в 1963 году?
В лексикон пятерых музыкантов вошло слово «Wilbury». Это было связано с шуткой, родившейся во время сеансов записи «Cloud Nine» и относившейся к студийным гномам. Поначалу предполагалось, что они будут называться Trembling Wilburys,но впоследствии, как вспоминал Линн, ему и Джорджу «пришла в голову фантастическая идея — придумать группу, в которую входили бы все, кого мы любим. В конечном итоге в результате голосования она получила название Traveling Wilburys.
Джордж, как наиболее ревностный проводник идеи выпуска альбома, горячо отстаивал ее на совещании руководства «Warner Brothers» в Истборне и в «Kaleidoscope» — программе на радио Би–би–си, речь в которой обычно шла об этрусской керамике, фугах Баха и тому подобных вещах. Позже он даже подумывал о съемках полнометражного фильма с сюжетом, основанным на истории, которую написали Майкл Пэлин и Дерек Тэйлор для конверта альбома.
Под видом сводных братьев, имевших одного и того же распутного отца — Чарльза Траскотта Уилбери Старшего, — пятерка фигурировала на обложке под псевдонимами. Джордж носил имя «Нельсон Уилбери». Войдя во вкус, старший из «братьев», 50–летний Орбисон — «Лефти» — отметил: «Некоторые говорят, будто папа был прохвостом и подлецом, а я помню его баптистским священником». Что касается планов в отношении выступлений группы, они ограничились обсуждением порядка, в котором ее члены должны выходить на сцену. Джордж заявил, что он не желает «просыпаться по утрам в мотелях Калифорнии» и «предпочел бы жить дома». Но при этом добавил, что, если остальные хотят отправиться в тур, он тоже поедет.
Хотя на обложке было написано «Volume 1», выпускать второй альбом Wilburysникто не планировал, потому что, как объяснил Рой, «мы не смогли бы снова проделать такую шутку». Ни один из солидных лейблов не проявил особого интереса к «The Traveling Wilburys, Volume One». Никто не хотел рисковать.
Выбивавшийся из стройных рядов альбомов хип–хопа, кислотного хауза и т. п., «Volume One» представлялся ладьей викингов, стоявшей у одной пристани с судами на воздушной подушке. На его запись было отведено всего десять дней ввиду предстоявшего тура «Lucky Wilbury», но любое продление этого срока могло лишить альбом грубоватой спонтанности и милых несовершенств, придававших ему особое обаяние. Близкие по исполнению к скиффлу или рокабилли, его песни были для Джорджа выражением презрения по отношению ко всему тому, что он ненавидел в мэйнстриме поп–музыки 1980–х: «Они представляют собой антитезис этой ужасной компьютеризированной музыки». Продюсерская работа Харрисона и Линна сочетала в себе, соответственно, адекватность и педантизм. Джордж признавал, что его коллега «настоящий мастер, и он обладает бесконечным терпением. Я обычно говорю: «Все нормально, сойдет», а Джефф будет еще долго думать, как усовершенствовать уже сделанное». Хотя это был продукт джентльменов, которые могли позволить себе позабавиться, небольшие эксперименты — например, удары щетками по решетке холодильника приглашенного барабанщика Джима Келтнера — отражали домашнюю атмосферу альбома.
