— Вуди… — начал было Джон.

Но Вуди прикрыл ему ладонью рот и сказал Мэри Элис:

— Он слишком любит поговорить.

Она рассмеялась, и Джон почувствовал, как внутри вспыхнула злость. Она смеется вместе с Вуди. Она смеется над ним!

— Как думаешь, малышка, может, выпьешь еще немного? Справишься?

Губы ее изогнулись в сексуальной полуулыбке.

— Справлюсь.

— Мэри Элис, — сказал Джон.

Вуди отодвинул его руку и обнял Мэри Элис за плечи. Взглянув на ее грудь, он нервно облизал губы и сказал Джону:

— Заткнись, кузен.

Мэри Элис засмеялась.

— Да, Джон, заткнись!

Вуди обнял ее покрепче, и она запрокинула голову….

Вуди смотрел прямо в глаза Джону, прижимаясь открытым ртом к губам Мэри Элис. Она начала отвечать на поцелуй, и у Джона появилось ощущение, будто кто-то вырвал сердце у него из груди. Он беспомощно замер, а рука Вуди тем временем скользнула под блузку Мэри Элис и уверенно накрыла ладонью ее грудь, как будто он щупал ее таким образом каждый день. Рот его открылся еще шире, и Мэри Элис, дернувшись, отшатнулась от него, придя в себя на секунду позднее, чем должна была бы.

— Прекрати! — вскрикнула она и, оступившись, едва не упала.

Джон подхватил ее и поставил на ноги.

— Ты омерзителен! — сказала она Вуди, со слезами на глазах запахивая блузку.

Вуди улыбался.

— Брось, детка. Не нужно быть такой сердитой.

— Как я могла тебе поверить? — плакала она. — Твой язык просто отвратителен.

Его улыбка стала зловещей.

— Ты поосторожнее с этим!

Мэри Элис со слезами прижалась к Джону.

— Пожалуйста, отведи меня домой!

Джон повел ее, не сводя глаз с Вуди: ему совсем не понравилось, как кузен смотрит на них.

— Останься! — скомандовал Вуди, протянув к ней руку.

— Оставь ее в покое! — крикнул Джон, сжимая кулаки.

Вуди был тяжелее его килограммов на пятьдесят, но Джон почему-то был твердо убежден, что должен и сможет надрать ему задницу, если хоть волос упадет с головы Мэри Элис.

— Вау! — Вуди поднял руки и отступил на шаг назад. — Я же не знал, что ты ее уже застолбил, малыш. Ну давай, отведи ее к мамочке.

— Отвяжись от нее! — предупредил Джон. — Я не шучу.

— Не вопрос, без обид, — сказал Вуди, продолжая искоса поглядывать на Мэри Элис, словно лев, у которого увели добычу прямо из-под носа. — Побеждает сильнейший.

— Чертовски правильно сказано.

— Вот, — сказал Вуди и полез в карман брюк, — подарок на дорожку. — Он протянул Джону пакетик белого порошка. — Без обид, кузен, договорились?

6 февраля 2006 года

Джон узнал об этой статье в газете случайно. Он пылесосил багажный отсек в заляпанном грязью «Субару Форестер» и вытянул оттуда стопку старых газет, чтобы выбросить их в мусорную корзину. Но вдруг пачка вырвалась у него из рук и рассыпалась, словно колода гадальных карт. Он нагнулся, чтобы все собрать, но тут на одной из страниц заметил два слова, на которые никогда раньше не обращал внимания: «Местный выпуск».

Владелец «субару» был из округа Клейтон, но Джон уже понял: если есть специальный вкладыш для одного города, точно такой же должен быть и для других.

Сказав Арту, что у него проблемы с желудком и поэтому он должен уйти сегодня раньше, Джон направился в деловую часть города в центральное отделение публичной библиотеки округа Фултон. Для доступа к компьютерному архиву газет требовалась кредитная карта, так что вместо этого он запросил микрофиши местных выпусков газет округа Гвиннетт за последние три месяца. Через два часа он нашел то, что искал. Заметка была датирована 4 декабря 2005 года.

Особых подробностей не сообщалось. Имя ребенка не указывалось, назывался только возраст — четырнадцать лет — и то, что она шла от своего дома, чтобы навестить тетю, живущую на этой же улице. Очевидно, семья с прессой не общалась, поэтому ничего не было написано о подозреваемых или рассматриваемых полицией версиях. Джон просмотрел газеты за следующие несколько недель и нашел только одну статью. В ней говорилось, что на следующий день девочку нашли прячущейся в канаве.

Когда Джон обнаружил эту заметку, сердце его подступило к горлу. Медленно, постепенно элементы пазла начинали складываться в картинку. В памяти всплыла игра Бена «Что, если…». Что, если Вуди использовал личные данные Джона, чтобы сбивать полицию со следа в течение последних шести лет? Что, если Вуди считал, что Джон никогда не выйдет из тюрьмы? Что, если Вуди узнал, что Джон вышел на свободу, и решил в этой связи что-то предпринять?

Сзади посигналили, и он, свернув в первую же боковую улочку, припарковался позади грузовика для укладки кабеля. Сердце стучало так гулко, что кружилась голова. К горлу подступала тошнота, грозя горячим потоком дать выход его панике и страху.

Он оперся лбом о рулевое колесо и вспомнил вчерашний вечер. Воскресенье. Воскресенье, когда разыгрывается Суперкубок. В этот вечер играли эти долбаные «Соколы», но Джон не хотел смотреть игру по телевизору, не хотел слушать репортаж по радио. Он хотел только знать, что делает Вуди, хотел следить за ним, как будто мог воспрепятствовать тому, чтобы происшедшее повторилось снова. И снова.

Жена уехала на работу, и Вуди, прежде чем уйти, выждал еще тридцать минут. Он выбрал свой привычный маршрут в Атланту, но на этот раз свернул в Грейди Хоумс. Джон следовал за ним так напряженно, что забывал держаться подальше и несколько раз уже думал, что Вуди точно заметит и раскроет его.

Белый мужчина на темно-синем «Форд Фэрлейн» в районе трущоб под вечер в воскресенье выглядел весьма подозрительно, но Джон не сдавался. Вуди остановился возле группы уличных проституток, и он проехал мимо, решив, что лучше будет наблюдать за кузеном в зеркало заднего вида. Но ничего никогда не выходит по плану, и, когда Вуди со шлюхой в машине заехал за жилой комплекс, Джон вышел из «форда» и дальше пошел пешком.

Сейчас Джона бросало в холодный пот, когда он вспоминал о том, что произошло дальше, что он видел. Эти крики до сих пор звенели у него в ушах — пронзительные вопли, в которых слышалась отчаянная борьба за жизнь.

Он вылез из машины и кивнул парню за рулем грузовика. Небрежно. Круто. Как своему.

Джон сунул руки в карманы и направился вдоль усаженной деревьями улицы, где жил Вуди, делая вид, что он нормальный парень, который просто вышел прогуляться, — даже несмотря на то, что с руками в карманах чувствовал себя неловко, поскольку в тюрьме карманы не разрешались.

Утром по понедельникам ребенка в школу отводила какая-то женщина — Джон догадывался, что это была его бабушка. После этого она делала кое-какие покупки и иногда пила кофе с подругами. Ее не было в доме по меньшей мере час: именно это и было нужно Джону.

Он прошел по тому же маршруту позади домов, небрежно насвистывая на ходу, словно ему не о чем было переживать в этом мире. Он двигался через задние дворы, внимательно следя за домами и надеясь, что в таких районах, как этот, где живет в основном рабочий класс, большинство людей днем либо на работе, либо слишком заняты, чтобы глазеть в окно.

Забор из проволочной сетки по-прежнему был сломан. Джон перепрыгнул через него и направился к задней двери, на ходу натягивая латексные перчатки, украденные у парней из отдела запчастей. Хотя собаки у Вуди не было, в нижней части задней двери было прорезано специальное отверстие. Джон был слишком большим, чтобы пролезть через него, но все же просунул в него руку, вслепую пытаясь дотянуться до замка. Пальцы нащупали ручку, и он повернул ее.

Джон снова поднялся на ноги, огляделся вокруг, чтобы убедиться, что его никто не видел, и открыл дверь. И внутренне сжался, ожидая, что сработает сигнализация. Он не был опытным взломщиком, просто подумал, что Вуди слишком самонадеянный тип, чтобы тратить деньги на систему безопасности.