– И да и нет, – Брэгг тяжело вздохнул. – О разговоре с фермером, мистером Поттсом, договоренность была достигнута заранее, в рабочем порядке. А идея по пути взглянуть на оползень принадлежала самому погибшему. Однако он отправился на дистанцию с моего ведома и получив мое одобрение на то и другое. Я дал указание Парри проверить промеры, но время для проверки он выбрал сам. Из того, что он сказал, я заключаю, что он выбрал время так, чтобы пройтись вместе с погибшим.
– Я понял. Мистер Брэгг, вы сказали, что договорились с погибшим встретиться здесь, в Редчерче, по прибытии балластною поезда. В какое время эго должно было произойти?
– За минуту или две до шести.
– Очень хорошо. Итак, если погибший расстался с мистером Парри возле оползня в пять часов двенадцать минут, как мы точно установили, и должен был оказаться в Редчерче около шести часов, то в какое время он оказался в том месте, где произошел несчастный случай?
– На мысе Дауни? Это в семи-восьми минутах ходьбы от оползня. Значит, он был там около пяти часов двадцати минут.
– А в котором часу ваш поезд подошел к мысу Дауни?
– Примерно около пяти часов пятидесяти пяти минут.
– Вот к этому я и подвожу. Как вы полагаете, мистер Брэгг, почему погибший был всего лишь на мысе Дауни, когда подошел поезд?
– Понятия не имею. Меня тоже сильно удивило, что он был там, хотя должен был уже дойти до Редчерча.
На этом вопросы кончились, и мистер Кеньон использовал возможность задать вопрос.
– Скажите, мистер Брэгг, – сказал он, – а вы часто ходили с погибшим вдоль путей по данному участку?
– Да. Мы делали это каждый день. Это прямо вытекало из профессиональных обязанностей погибшего.
– Допустим. А что, если наступили сумерки или даже ночь?
Брэгг пожал плечами.
– Это доставляет не много удовольствия, конечно, но в это время года с этим приходится мириться.
– Я не это имею в виду, мистер Брэгг. Я хотел узнать, происходило ли такое и насколько это опасно?
– Да, происходило, и без всяких последствий, – твердо ответил Брэгг. – А кроме того, вспомните, что вчера вечером было довольно светло. Светила луна.
– У погибшего не было дурных предчувствий и опасений на предмет возможного несчастного случая?
– Думаю, нет. Он был человек искушенный и хорошо знал каждый дюйм этой дороги. Он мог легко определить, где находится.
Мистер Кеньон признался, что это все, что ему хотелось узнать, и сел.
Мистер Уильям Поттс рассказал, что он фермер, живет в полумиле от мыса Дауни в сторону Редчерча. У него была назначена встреча с погибшим на половину шестого. Он спустился к железной дороге, прождал Акерли до шести часов и, решив, что тот задерживается, вернулся домой.
Далее вызвали машиниста Блейка. Он рассказал о поездке балластного поезда, а затем его попросили подробно описать то, что происходило в кабине в минуты, предшествовавшие несчастному случаю. Он стоял на своем месте, глядя вперед. Мистер Парри находился за ним. Мистер Брэгг сидел на месте кочегара, а кочегар шуровал в топке. Они не разговаривали друг с другом и были заняты исполнением своих обязанностей. Все шло как обычно. Он не видел никого на путях. Он и не мог бы никого увидеть из-за резкого поворота. Предупреждение прозвучало из уст кочегара, и он остановил паровоз за минимальное время, которое необходимо для остановки в такой ситуации.
Кочегар Аткинс повторил свидетельство машиниста. Топка горела слабо и требовала внимания, поэтому он был занят делом, когда они достигли мыса Дауни. Закончив с топкой, он отошел к боковому окну кабины и взглянул вперед. У него не было для этого никаких особых причин, простая мера предосторожности, ведь он знал, что у машиниста плохой обзор через переднее стекло. Посмотрев вперед, он увидел что-то черное на путях. Он крикнул машинисту, и тот немедленно остановился. Он прошел назад и обнаружил, что они переехали мистера Акерли.
– Когда вы увидели темный объект, – уточнил мистер Латимер, – вы поняли, что это человек?
– Нет, я не мог определить, что это такое. Но что бы это ни было, мы должны были остановиться.
– Пожалуй. Можно уточнить, где находился объект?
– Примерно на полпути огибающей мыс дуги.
– Я не это имею в виду. Лежал ли объект между рельсами, поперек рельсов или сбоку от них?
– Насколько я мог разглядеть, он лежал поперек «нижней ноги».
– А что вы называете «нижней ногой»?
– Внутренний рельс.
– То есть правый от вас рельс, поскольку поворот был вправо?
– Так и есть.
– Вы можете подтвердить под присягой, что он не стоял?
Кочегар не решился подтвердить это под присягой, но ему показалось, что человек не стоял на ногах. Он видел Акерли как темную массу и из-за темноты не мог точно сказать, в каком положении находился несчастный юноша.
– А после того как прошел паровоз, изменилось ли положение тела погибшего?
Насчет этого сомнений не возникло. Паровоз врезался в тело и протащил его вперед, оставив лежать между рельсами. Правая рука была отрезана и се обнаружили справа от правого рельса.
– Вы осмотрели паровоз?
Выяснилось, что на правой защитной решетке и на ведущей колесной тележке были следы крови. Стало ясно, что раны нанесены именно попаданием тела под балластный паровоз, а не под предыдущий поезд.
В ответ на обычное предложение следователя задавать вопросы поднялся мистер Томпсон.
– После того как вы увидели тело, возможно ли было остановить паровоз раньше, чем это было сделано?
Свидетель полагал, что сделать это раньше было невозможно.
– Вы уверены, что сделали все от вас зависящее?
– Да, совершенно уверен.
– А могли бы вы увидеть погибшего раньше, чем это имело место?
– Нет, разве что днем.
Затем мистеру Клею задали вопрос о времени прохождения через мыс Дауни предыдущего поезда. Оказалось, что предыдущий поезд вышел из Редчерча в пять часов, специально сделал остановку на мысе Дауни, чтобы забрать рабочих, и прибыл в Уитнесс десять минут шестого. Здесь уже стоял поезд из Борнмута, который тотчас отбыл из Уитнесса и прибыл в Редчерч в шестнадцать минут шестого. Дальше до десяти минут седьмого в расписании не было поездов. Кроме балластного поезда, ушедшего из Уитнесса без десяти шесть, в тот вечер не было других поездов вне расписания.
Затем вызвали десятника Матча. Он рассказал, что возвращался домой и на насыпи между заливом Брауна и Каннан-Каттинг встретил мистера Акерли и мистера Парри. Они только что расстались. Уходя, он оглянулся и увидел, как мистер Акерли направился к мысу Дауни, а мистер Парри спускается к насыпи у полосы прибоя на побережье.
– В котором часу они расстались, Матч? – спросил следователь.
– Двенадцать минут шестого.
– Как вам удалось так точно определить время?
– Как раз прошел поезд отправлением из Уитнесса в пять часов десять минут вечера – примерно за минуту до того, как они расстались. Значит, было тринадцать-четырнадцать минут шестого.
– По нашим прикидкам, погибший должен был достичь того места, где он погиб, примерно в двадцать минут шестого. Вам знакома эта дорога и вы видели, с какой скоростью он шел. Вы согласны с этой оценкой?
Матч кивнул, соглашаясь.
– Могло ли так случиться, что он погиб под колесами поезда отправлением пять десять из Уитнесса, о котором вы упоминали?
Насчет этого у десятника не возникло сомнений: было совершенно невозможно пройти такое расстояние за столь короткое время.
– Тогда он не мог погибнуть в пять пятьдесят пять. Как вы думаете, что могло его задержать?
Матч в ответ лишь пожал плечами и освободил место свидетеля рядом со следователем. К последнему подошел сержант Харт и, наклонившись к нему, тихо произнес:
– Сэр, я мог бы изложить свои соображения касательно гибели Акерли, но, разумеется, это лишь предположения.
Следователь одобрительно кивнул:
– Отлично, сержант, мы вас выслушаем в свое время.
Доктор Криппс, врач, которого привлекали для проведения медэкспертизы, подтвердил, что осмотрел останки. Он так живо описывал повреждения тела, что Парри чуть не стало дурно. Лицо слегка деформировано от соприкосновения с гравием насыпи, па правой стороне черепа след от удара с повреждением кости черепа. Возможно, от удара о рельсы, так как кожа лишь слегка повреждена. Правая рука отсечена. По мнению врача, повреждения могли быть получены при падении на рельсы и последующем наезде поезда. Смерть наступила мгновенно.
