— Сэр, я стараюсь думать, как вы. Ну, знаете, использовать интуицию.

— Ничего себе интуиция. Пойдем рассмотрим все внимательно и поглядим, что подскажет тебе интуиция.

Когда они стояли над телом, Робертс спросил:

— Что ты думаешь?

Макдональд поднял глаза на окно, ответил:

— Я бы сказал, что он выпал из окна и при падении сломал шею.

— Хороший вывод — но он сам выпрыгнул или его столкнули? Подойди сюда, взгляни.

Робертс наклонился, и Макдональд, борясь с отвращением, последовал его примеру. Теперь это лицо будет сниться ему в кошмарах. У Робертса в руках была ручка; используя ее как указку, он сказал:

— Нос сломан, и я убежден, что перед падением. Нам лучше подняться и взглянуть на квартиру.

Макдональд обрадовался возможности отойти от трупа, в этот момент Робертс прибавил:

— Райн сказал, что парень умер не сразу после падения.

— Что?

— Этот бедняга лежал здесь некоторое время живой.

Макдональд, пытаясь взять себя в руки, пробормотал:

— Но ведь вы сказали, что он сломал шею.

— Ну да, но это не сразу его убило. Он мог даже выжить, если бы его сразу увезли в больницу.

Макдональд застонал, и Робертс похлопал его по плечу:

— Не принимай это так близко к сердцу, надо держаться отстраненно… ты меня слышишь?

— Отстраненно? Я постараюсь, сэр.

Когда они подошли к дверям квартиры погибшего, Робертс сказал:

— Хочу сказать еще кое-что.

— Да, сэр? — посмотрев на него, произнес Макдональд.

— Его оставила там умирать хладнокровная скотина. Мы эту сволочь разыщем — я правильно говорю?

— Правильно, сэр.

Фоллз снова приступила к работе. Поскольку большая часть личного состава занималась Блицем, ее направили в Брикстон. Прошло уже несколько лет с той поры, когда она патрулировала здесь улицы. Некоторое время политика «высокой видимости» — полицейских как можно чаще должны были видеть на улицах — была очень эффективной. Затем от нее отказались из-за недостатка ресурсов. Суперинтендент, разозленный тем, что Фоллз все же пошла на похороны, заявил:

— Она хочет неприятностей? Она их получит, черт побери, — я снова пошлю ее в джунгли!

Большинство людей в этом районе ее игнорировали. Если им требовалась помощь, они искали ее не у полиции. Первые пару дней она все время была на взводе, нервничала, злилась. Сурово карала за неправильную парковку, гоняла уличных торговцев — занималась мелочами. На третий день она поймала торговца наркотиками. Задержала его в дальнем конце рынка. Когда он вывернул карманы, она поразилась: у него был кокаин, причем изрядное количество. Она рассчитывала найти опий, может быть, травку. Торговец наркотиками сказал:

— Ты не можешь у меня это отнять, это дерьмо не мое.

— Но оно было у тебя, — возразила Фоллз.

— Это первосортный кокаин, — сказал он. — Если я его потеряю, мне хана. — И пустился наутек.

Фоллз слишком устала, чтобы гнаться за ним, да и, скорее всего, она не догнала бы его. Она решила сдать кокаин позже и продолжила патрулирование. Позднее один воришка ударил ее по лодыжке, выкрикивая оскорбления. Фоллз изо всех сил старалась не вспоминать Металла, как выглядело его мертвое лицо. Чтобы немного отдохнуть, она зашла в магазин, воспользовалась находящимся там туалетом. Запершись в кабинке, она устало вздохнула. Нащупала пакет в кармане, достала его, развернула бумагу. Приняв устойчивое положение, она достала пилочку для ногтей, сделала три кокаиновые «дорожки», свернула мелкую купюру трубочкой и вдохнула одну порцию наркотика. Подождала, затем вдохнула оставшиеся две «дорожки».

Нирвана.

Кокаин дошел до мозгов, осветил весь мир, Фоллз почувствовала блаженство. Ей хотелось в восторге ударить по двери кулаком. Она вышла из кабинки на подъеме. Продавец спросил:

— Все в порядке?

Она широко ему улыбнулась и ответила:

— Все прекрасно.

Мужчина, проработавший в магазине долгие годы, очень редко видел улыбающегося копа — и уж точно не видел, чтобы коп улыбался в Брикстоне. «Интересно, — подумал он, — на что она подсела?»

Любители кокаина утверждают, что никакие последующие дозы не действуют так, как первая. Поэтому все они хотят снова испытать тот самый, несравненный восторг. Фоллз может это подтвердить. Остаток недели она регулярно нюхала кокаин, и хотя наркотик оказывал на нее свое действие, ничего сравнимого с первым разом она не испытывала. Фоллз сказала себе: «Вот донюхаю этот кокаин, и все — буду считать это просто опытом и двинусь дальше».

Но не смогла.

Ей удалось накрыть торговца наркотиками на Колдхарбор-лейн; она конфисковала у него зелье и сказала:

— Я отпущу тебя, но предупреждаю: больше мне не попадайся.

Торговец, хорошо знавший своих клиентов, присмотрелся к ее раздутым ноздрям и резким движениям, сказал:

— Помаленьку подсели, девушка?

Она ударила его по голове. Потом ужаснулась: «Я его ударила! Что со мной происходит?»

И вскоре увеличила дозу.

Недалеко от Рейлтон-роуд есть ночной клуб, носящий название «Риф». Владельцы не рекламируют свое заведение, да в этом и нет необходимости. Они занимаются обычным бизнесом, а «Риф» — это нейтральная зона, посещаемая людьми, находящимися по разные стороны закона. Полицейским клуб нравился тем, что там были невысокие цены и можно было сидеть до рассвета. Преступники облюбовали его в основном по тем же причинам, кроме того, в «Рифе» они могли оценить полицейских. Пили там ром или ром с кока-колой. Никто не возражал. К трем утра начинало попахивать травкой, атмосфера становилась более умиротворенной. Нельсон в последнее время туда зачастил. Он никак не мог выбросить Фоллз из головы. Поэтому, вместо того чтобы ехать домой, он поехал в клуб. Там велись разговоры, которые его отвлекали. К тому же он выяснил, что начинает любить ром.

Растафарианец Манго часто усаживался рядом с ним, и они говорили о футболе. Однажды Манго предложил ему марихуану со словами:

— Здорово бодрит, приятель.

— Я и так бодр, — сказал Нельсон.

Они легко болтали, и Манго не переступал границ в отношениях. Но в этот вечер он был особенно взбудоражен. Нельсон сказал:

— Может, тебе стоит выкурить эту твою странную сигарету?

— Понимаешь, у меня проблема, приятель.

— Хочешь рассказать?

Манго занервничал еще больше, огляделся и сказал:

— Этот вот клуб, он ведь работает, верно?

— Похоже на то, — кивнул Нельсон.

— Ну да, у нас тут клиенты с обеих сторон улицы. Никто друг друга не обзывает, мы вроде как находимся в демилитаризованной зоне.

Нельсон улыбнулся точности эпитета и подумал, что по крайней мере половина клиентов вооружены. Причем не только ножами и битами, но и пушками. У него самого дубинка во внутреннем кармане. Если решил ночью выпивать в Брикстоне, одного лишь соответствующего выражения на лице недостаточно. Манго неправильно понял его улыбку и поспешил сказать:

— Приятель, это хорошая травка, без балды.

Нельсон со вздохом произнес:

— Слушай, давай ближе к делу.

— Я только не хочу, чтобы ты думал, что я слишком много на себя беру, лезу не в свое дело — ты меня понимаешь?

Нельсон понятия не имел, куда может привести подобный разговор. Да и в голове у него уже гудело от выпитого рома, который особенно легко шел с колой. Сидишь себе, сидишь, потягиваешь помаленьку, и тебя незаметно забирает. Ром действует на человека очень приятным способом. Нельсон вовсе не хотел, чтобы Манго испортил ему настроение, потому сказал:

— Слушай, давай забудем. Как насчет добавить?

— Парень, я не хочу тебя огорчать, но тут серьезные дела творятся.