– Бурная история, – кивнула Анна Белль графу, заметив, что тот смотрит на нее. – Я пытаюсь вас слушать, граф, продолжайте.

– Так вот, в тысяча пятьсот шестьдесят седьмом году Филипп Второй послал в Нидерланды герцога Альбу, который сменил Маргариту Пармскую на посту наместника, – охотно продолжил повествование Шувалов. – Герцог Альба получил приказ расправиться с мятежниками и искоренить инакомыслие. Он арестовал и казнил графов Эгмонта и Горна, возглавлявших дворянскую оппозицию. Самый видный представитель оппозиции, принц Вильгельм Оранский, впоследствии названный Вильгельмом Молчаливым, бежал в Германию, где возглавил сопротивление и организовывал военные походы против Альбы. Они не увенчались успехом, но принц Оранский не прекращал борьбу. Его попытки противостоять Альбе казались безнадежными, пока в тысяча пятьсот семьдесят втором году отряд «морских гёзов» не захватил порт Бриль. Вскоре Зеландия и Голландия, кроме Амстердама, оказались во власти «морских гёзов» и их сообщников – «лесных гёзов», в основном воинствующих кальвинистов. Представители зажиточных слоев населения этих провинций встретились в Дордрехте в том же году и признали Вильгельма Оранского своим правителем – статхаудером…

Канал влился в небольшой залив, окруженный домами. Среди домов на берегах возвышались традиционные мельницы. Залив одной из сторон соединялся с морем довольно глубокой протокой – это позволяло кораблям заходить сюда и бросать якорь у городских причалов. Сейчас там стояли несколько парусных судов, и Анне Белль почему-то захотелось увидеть их поближе.

– Простите, ваше сиятельство, мы можем подплыть ближе к тем кораблям?

– К тем? – удивленно переспросил граф.

– Да, пожалуйста!

Он тотчас велел матросам взять курс на причалы.

– Конечно же вы должны интересоваться кораблями, мадемуазель! – спохватился Шувалов. – Как же я об этом не подумал?..

– В нашем доме в России дедушка Рене устроил настоящий морской музей. Я выросла среди экспонатов. Они там повсюду… даже в пруду… – Анна Белль осеклась – что-то удержало ее от рассказа о событии в день их с матерью отъезда из поместья.

– Скажите мне, милая барышня, что это за корабль? – Шувалов указал на двухмачтовое судно, пришвартованное по правому борту.

– Это флейт! – легко определила Анна Белль. – Видно по бортам с развалом выше ватерлинии. Опять же корма с надстройкой. На фок– и грот-мачте стоят прямые паруса, а на бизань-мачте – бизань и топсель.

– Великолепно! – воскликнул граф – А там еще один флейт, да?

– Нет, – засмеялась Анна Белль, – это люгер. Сразу видна разница, граф. Обе мачты – с люгерными парусами, и выдвижной горизонтальный бушприт с кливером. Могу сказать еще: это наверняка английское или французское судно, в Голландии такие не строят.

– А вон тот корабль вы тоже можете назвать?

– Он, конечно, похож на флейт, но это все же пинас, – прищурилась Анна Белль. – Во-первых, у него менее вогнутые шпангоуты и более плоская корма. Так?

– Так, так, – подтвердил граф, не очень понимая морские термины. – Что еще?

– А еще на грот– и фок-мачте прямые паруса, на бизань-мачте – бизань, и над нею крюйсель, а на бушприте – блинд и бом-блинд.

– Вы просто чудо, Анна Белль! – восхитился Шувалов.

– Что тут удивительного, ваше сиятельство, я же внучка вице-адмирала. Зато я не вполне осведомлена о жизни Вильгельма Оранского!

Им было по-настоящему интересно и хорошо друг с другом.

При осмотре кораблей внимание Анны Белль привлек капитан, стоявший спиной к ним на мостике флейта. Скорее даже не он сам, а его костюм, будто из кукольного театра…

– Давайте подойдем поближе к флейту! – попросила Анна Белль графа.

Матросы дружно навалились на весла, и бот помчался в сторону корабля. Когда подошли на достаточно близкое расстояние, Анна Белль разглядела капитана. Он действительно казался большой куклой.

– Простите меня, граф, – с нарастающим волнением обратилась она к Шувалову. – Вы не могли бы посмотреть туда, вон, видите, стоит… человек. Что вы о нем скажете?

– Ничего. Наверное, капитан торгового судна. Голландец, судя по одежде. А почему он вас заинтересовал?

Анна Белль промолчала. Она продолжала вглядываться в спину капитана, пока тот не повернулся к ней лицом – деревянным лицом, будто вырезанным из желтого полена. Это длилось секунду, но девушка успела заметить. Граф в тот момент посмотрел в другую сторону.

– Мы можем причалить к берегу? – спросила Анна Белль. – Мне больше не хочется оставаться на лодке!

– Конечно, мадемуазель!

Сойдя на причал, граф отдал матросам распоряжение возвращаться к фрегату «Надежда». А они с Анной Белль вышли на площадь. Место было многолюдным. Здесь все смешалось: праздно гулявшие горожане, пассажиры с багажом, готовые к отплытию, торговцы всякой всячиной, моряки и безработные грузчики.

Анна Белль увидела двух маленьких девочек. Они были очень хорошенькими, с золотистыми волосами, в длинных белых туниках, с серебряными палочками в руках, увенчанными блестящими звездочками. Да, именно так! Они были одеты в костюмы ангелочков с прозрачными крылышками, прикрепленными на спинах… как в том спектакле. Ангелочки тоже заметили девушку и графа и подбежали к ним. Они попытались непременно схватить Шувалова за руки с двух сторон, но Анна Белль их опередила – взяла девочек за локти и отвела в сторону. Граф с любопытством наблюдал за этой сценой, не понимая, что происходит.

– Отпустите нас, фрау, пожалуйста. Мы хотим домой… – жалобно просили девочки.

– Где ваши родители? – строго спросила Анна Белль.

– Отпустите нас, пожалуйста!

– Я отпущу вас, как только увижу вашу маму или няньку. Где вы живете?

Девочки не отвечали, а только пытались вырваться. Граф не ожидал такого поведения от своей спутницы, но не решался вступиться за девочек.

– Это мои дочери, – вдруг раздался грубый голос позади.

Анна Белль резко повернулась и застыла в оцепенении. Перед ней стоял черт в красной одежде.

– Возвращаемся с маскарада, поэтому мы в таких костюмах. Девочки, идемте домой. Наша матушка сильно волнуется, куда же вы запропастились! Извините, любезная фрау, за беспокойство. – Он сделал паузу и добавил: – Я вам этого не забуду.

Последние слова черт произнес с особенным ударением, и в прорезях красной маски вспыхнули злые огоньки.

Он схватил девочек за плечи и развернул к себе. Анна Белль увидела их испуганные лица, но девочки молчали и не сопротивлялись, хотя осталось ощущение, что черт насильно уводит их за собой.

– Красивые костюмы, – вымолвил граф. – Странно только в это время года устраивать маскарады!

– Мне надо срочно домой, – торопливо произнесла Анна Белль.

– Что-то случилось?

– Нет, ваше сиятельство. Слава богу, ничего не случилось! Просто… уже много времени и дедушка меня ждет…

– Хорошо, Анна Белль, я вас провожу.

Они пересекли площадь и направились к дому Браамкампа. Шли молча. Чтобы развеять тягостное ощущение, Анна Белль обратилась к графу:

– Кажется, вы остановились на тысяча пятьсот семьдесят втором году, когда Вильгельма Оранского назначили правителем… каким-то вы его еще назвали словом…

– Статхаудер, – важно произнес граф.

– Пообещайте мне продолжить эту историю в следующий раз. Мы ведь должны еще встретиться, чтобы я сообщила, когда мы с дедушкой вас ждем?

Шувалов улыбнулся. Настроение мгновенно поднялось. Они подошли к цветочному магазину, у которого были выставлены многочисленные букеты из красивых цветов.

– Какие цветы вам подарить? У меня в этом деле нет никакого опыта, – посетовал Шувалов.

– А какие мне подходят? – улыбнулась Анна Белль, глядя на графа заискрившимися глазами.

Андрей Петрович внимательно смотрел на Анну Белль, его ладонь заскользила над цветами мимо тюльпанов, нарциссов, роз, он сделал несколько шагов… потом вернулся к розам… опять прошел мимо к гвоздикам – и остановилась около лилий.